— У тебя немало недостатков, Томас, но подлым и бесчестным тебя никак не назовешь.
— Не назовешь, — согласился он, подходя к Уильяму и протягивая руку. Уильям уставился на эту руку, и Мегги на мгновение показалось, что он вот-вот разразится слезами.
— О, ради Бога, Уильям, будь мужчиной и прими руку брата. Он тебя не убьет, поскольку в некоторых вещах куда цивилизованнее меня.
— А ты? Ты же вполне способна убить… — лепетал Уильям.
— А вот это правда. Убирайся. Я пытаюсь тренировать этих кошек, а ты мне мешаешь.
Уильям отряхнул бриджи, неуверенно посмотрел на брата и немедленно исчез.
— Ты защищала меня, — с трудом вымолвил Томас.
— А чего ты ожидал? Что я расскажу твоему придурковатому брату, как ты игнорируешь жену, обращаешься с ней так, словно она до смерти тебе надоела, и, следовательно, он может клеветать на тебя, сколько заблагорассудится?
— Нет. Ты не такова.
— Возможно ли, что Мелиссу соблазнил другой мужчина?
— Нет.
— Уильям утверждает, что был в это время в Глазго с тетушкой.
— Так и есть. Я отослал его туда, после того как избил до полусмерти.
— Что же, приятно слышать.
Мегги вытерла руки о юбку, взглянула на Оскара, мирно спавшего в углу, свернувшись клубочком.
— Не слишком он похож на победителя, верно?
— Найлз говорит, он очень ловок.
— Видел этот прыжок вверх и назад?
— Не успел. Я смотрел не на него.
— Что с тобой, Томас?
— Я пришел звать тебя к чаю, Мегги. Матушка, Либби и лорд Киппер уже в гостиной. Кухарка принесла чай и пирожные. Ждут только тебя.
— И Уильяма.
— Барнакл наверняка его отыщет.
— Понятно. Я иду, — кивнула Мегги, но, подняв глаза, увидела искаженную привычной мученической гримасой физиономию Барнакла и насмешливо осведомилась: — Почему это вы тут? Кто же будет искать Уильяма?
— Не волнуйтесь, миледи, я его найду, только тут дело поважнее. По мне так просто необходимо выполнять все поручения по строгому порядку, а приказы его сиятельства для меня главнее всего на свете. Он велел передать, что ждет вас в конторе. Но поскольку его сиятельство сам это сказал, может, мне и не следовало вмешиваться, но лучше сказать дважды, чем ни разу, уж это как водится.
— Понял тебя, Барнакл, — вздохнул Томас.
Барнакл просиял, но тут же вспомнил о необходимости изображать несказанные муки.
Мегги улыбнулась старику и легонько погладила по спине.
— Да, он все сказал мне сам, Барнакл, а теперь и вы тоже. Теперь я ни за что не забуду. Спасибо.
Когда дворецкий прохромал к выходу, стеная на каждом шагу, Мегги снова повернулась к мужу.
— Ты сказал мне насчет чая. Барнакл утверждает, что ты просил меня явиться в контору. Так куда же мне идти?
— Я просто хотел сказать, что пришла еще одна посылка от твоей семьи. — Он помолчал, изучая ногти, и небрежно добавил: — Вероятно, еще один подарок от твоего почти кузена.
— Джереми? Подарок? Сомневаюсь.
И тут Мегги насторожилась. Что-то неуловимо изменилось в его голосе, когда он сказал это… но вот что именно?
— Что сначала, милорд, чай или посылка?
— Это зависит от того, насколько нетерпеливо ты ожидаешь очередного сувенира от твоего почти кузена.
На этот раз все стало ясно как день. Джереми! Он ревнует к Джереми. Неужели слышал что-то? Нет, ни отец, ни Мэри Роуз не проговорились бы. Господи, да Мэри Роуз вообще ничего не знает!
Мегги озадаченно покачивала головой, хотя была уверена, что ему ничего не известно. Но в таком случае что происходит?
— Его зовут Джереми Стэнтон-Гревилл, — отчетливо выговорила она. — Ты познакомился с ним на нашей свадьбе. Он на пять лет старше тебя. Женат. Жена ожидает первого ребенка. И я могу с таким же успехом получить подарок от него, как от любого другого кузена, тетки или дяди.
— Ясно, — хмыкнул он, и от его ехидного тона ей стало не по себе. И ужасно хотелось развернуться и влепить ему пощечину.
— Я должна пойти, привести себя в порядок, прежде чем явиться в гостиную, пред очи твоей благословенной матушки. Позже посмотрю, что в пакете.
— Поторопись, Мегги. И будь осторожна. Пять минут, не более, иначе я пошлю кого-нибудь за тобой.
— Сомневаюсь, что кто-то попытается ударить меня по голове по пути в спальню.
— Пять минут.
Мегги кивнула и выплыла из комнаты. Как он может ревновать к Джереми? Совершенно непонятно. Но голос его изменился.
Она вздохнула. Непонятно, совершенно непонятно, чем она вызвала в нем такую неприязнь. Может, Томас разозлился потому, что Джереми послал ей статуэтку Мистера Корка? Но это просто смешно!
Она так погрузилась в невеселые размышления, что едва не сбила с ног свекровь.
— Смотрите, куда идете, мисс!
— Что? О, простите, мэм, я едва не столкнулась с вами. Поверьте, я не хотела. Это вышло нечаянно.
— Вы слишком умны, причем себе же на горе. Только взгляните на эту омерзительную люстру, висящую на толстой, совершенно новой веревке! Мои предки в гробах переворачиваются!
— У вас здесь нет ни одной могилы предка, мэм. Скорее уж переворачиваются Кавана.
— Кавана? Ирландская шваль, — изрекла Мэдлин, разглядывая злосчастную веревку, — и не заслуживают никаких предков. Что же касается вас, мисси…
— Миледи, — поправила Мегги.
— Ба! Могу сказать, что мой дражайший сын уже устал от вас. Вы ему до того надоели, что он держится на расстоянии. Вернее, попросту вас избегает, и все это заметили. Не прошло и месяца. Вы на редкость утомительны, больше не забавляете его, и он горько сожалеет о том, что имел глупость жениться на вас. Что же, он хотя бы извлек из этой истории чудесное большое приданое. Надеюсь, вы уже беременны?
— Спросите вашего сына, мэм, — отрезала Мегги и двинулась вперед, едва не сбив свекровь вторично, и на этот раз вполне намеренно. Ей удалось не вспылить, и уже это радовало. Она вынуждала себя глубоко вдыхать восхитительный запах свежего лимонного воска, которым были натерты каждый предмет мебели и доспехи в замке. В углах не пряталось ни единой паутинки. Все сверкало. И хотя миссис Блэк не могла разглядеть пауков, все же утверждала, что слышит, как они плетут паутину, а сейчас вроде бы все было тихо.
Мегги, улыбаясь, спокойно удалялась по коридору: плечи расправлены, походка легкая. Вот только мысли невеселые. Мэдлин права: она надоела Томасу, он ее видеть не может. Что же произошло? Что она сделала? Не может же это иметь отношения к Джереми!
«Я не утомительна, — думала она, вытаскивая из ослепительно чистой вазы раннюю розу. — Я тренирую кошек. Разве это может надоесть?»
