Когда Симсу впервые удалось заглянуть во влагалище, он, по-видимому, увидел переднюю стенку, ту область, что примыкает к мочевому пузырю. Это позволило ему, пожалуй, понять, для каких видов обследований может понадобиться расширитель, поскольку передняя стенка влагалища всегда подвергается серьезной опасности при трудных родах. Между мочевым пузырем и влагалищем при этом может образоваться свищ, и пациентки (притом обычно молодые женщины) всю жизнь страдают недержанием мочи [84]. Всякий врач, способный вылечить уретровагинальный свищ, не может не завоевать глубочайшую благодарность своих пациенток. Симс взялся за решение это сложной задачи, и у него не было трудностей в привлечении пациенток. Только в первые годы, когда он проводил в основном эксперименты, ему приходилось довольствоваться негритянками рабынями, которых в его родной Алабаме было в избытке. Порой Симс покупал этих пациенток у их владельцев, и у себя на заднем дворе он велел построить самое непритязательное жилище для них — они прожили в этом «бараке» не один год… Первую пациентку, на которой Симс провел свой эксперимент, звали Анарха, и ей пришлось немало претерпеть в ходе его экспериментов. Впрочем, немало горестей выпало и на долю остальных обитательниц этого «барака». Поскольку коллеги Симса не желали иметь ничего общего с его экспериментами, пациенткам-рабыням приходилось по очереди ассистировать ему во время операций. За четыре года Анарха перенесла более 30 (!) операций, притом практически без применения обезболивающих средств, поскольку Симс не слишком был искусен в этой области. Правда, через некоторое время швы нагноились. И все же через четыре года Симс мог объявить о достигнутом успехе: все рабыни были в конце концов излечены от недержания мочи.
Вслед за этим успехом, достигнутым с помощью операций на свищах, Симс рискнул отправиться в Нью-Йорк, где он впоследствии и прославился. Здесь в качестве подопытных кроликов служили уже иммигрантки из Ирландии, однако в конце концов выполнявшиеся им операции были признаны в самых высоких сферах. Первую операцию в связи с вагинизмом Симс сделал молодой женщине, о которой он лишь написал, что ее нервная система находилась в состоянии, достойном крайнего сожаления. Это с нее он начал разработку своего метода лечения, которое в результате свелась лишь к хирургическому удалению области гимена, отрезанию самых важных мышц сфинктера, а также к выдаче указаний пациенткам каждый день упражнять влагалище, вводя в него специальные стеклянные формы. Возможно, вам покажется это странным сравнением, однако Симс предлагал своим пациенткам делать практически то же, что приходится в наши дни предпринимать транссексуалам, которые осуществляют превращение из мужчины в женщину (MtF), ведь им также требуется упражнять свое неовлагалище, созданное хирургическим способом. У первой пациентки Симса операция прошла не слишком удачно, что для него означало одно: сделать еще одну операцию. Мать девушки обвинила Симса в том, что он проводил эксперименты на теле ее дочери. Симс не стал этого отрицать, однако счел позицию матери достойной сожаления (причем его поддержал не кто иной, как… муж этой женщины, то есть отец пациентки, который даже… угрожал ей судебным преследованием или разводом).
Альтернативные варианты были также не слишком привлекательными. До хирургического вмешательства Симса врачи не придумали ничего лучшего, как давать женщине эфир — чтобы муж мог ее оплодотворить… Ведь размножение считалось тогда святой обязанностью супружеской пары. Симс также занимался проблемой ликвидации бесплодия, и обычно он предпочитал хирургический путь лечения. По его мнению, матка бесплодной женщины недостаточно проницаема, поэтому он, соответственно, делал надрез в шейке матки (и, соответственно своей натуре, делал это обычно не один и даже не два раза…). Правда, все эти его попытки решить проблему бесплодия оказались тщетными.
Баркер-Бенфилд в довольно мрачных, если не сказать зловещих, тонах обрисовал характер Симса, а также общества, в котором тот смог процветать. Он описал хирурга как невысокого, неуверенного в себе человека, который смог обуздать свой страх перед женщинами и их половыми органами, изменяя скальпелем их тела, и который благодаря этому обогнал всех своих конкурентов — врачей-мужчин в попытках контролировать женское тело. «Героические усилия» (причем нередко за счет здоровья пациентки) — вот как теперь стали характеризовать гинекологию, когда она вдруг превратилась в «хирургическую» специализацию. Пример удаления яичников в книге Рейчел Мейнс ярко характеризует новый, экспериментальный подход. В Англии Бейкер Браун без каких-либо промедлений вырезал яичники у собственной сестры. Операции в брюшной полости в то время носили еще экспериментальный характер и были довольно рискованными. Операцию по удалению яичников у собственной сестры Бейкер Браун делал в четвертый раз в своей жизни, причем три первых пациентки не выжили в результате такого хирургического вмешательства. Правда, сестре тогда повезло: эта операция стала его первым триумфом в этой области. Невропатологам и психиатрам не оставалось ничего иного, как всплескивать руками, когда их потенциальные пациентки соглашались на шарлатанское лечение Бейкера Брауна. «Хирург, выполнивший удачную операцию в брюшной полости, подобен индийскому тигру, который впервые почувствовал вкус крови» — так описывал это биограф Бейкер Брауна.
Гинекологов нередко обвиняли в том, что они выказывают слишком мало уважения к женским половым органам. Однако часто сами женщины рады были пойти под нож. В 1894 году американский критик насмешливо писал:
Операции в тазовой области у женщин вошли в моду. Это стало настолько общепринято, что если некая женщина не может предъявить линию разреза брюшной полости, оставшуюся после операции, к ней относятся так, словно у нее нет чувства стиля, словно она не принадлежит к соответствующему слою общества… Это теперь стало знаком привлекательности, «сувениром судьбы» и даже считается «столь же прелестным, как ямочка на щечке шестнадцатилетней милашки».
Нидерландский профессор гинекологии Гектор Тройб (1856—1920) в своей инаугурационной речи подчеркивал, что он постоянно отказывал женщинам в совершении подобной операции, настоятельно рекомендуя не идти на это и не слушать уговоры врачей-шарлатанов. Но это не уменьшало решимость женщин подвергнуться операции, которая, как они верили, избавит их от всех бед. Историк медицины Лиди Схун описала в своей диссертации то «минное поле», с которым тогда пришлось иметь дело Тройбу — тазовую невралгию. Он считал это заболевание психосоматическим, часто следствием истерии, однако в годы работы Тройба сотрудничество психиатров и гинекологов еще находилось на самом начальном этапе. Из восемнадцати женщин, упомянутых им в статье, которую он опубликовал, всего трем было рекомендовано обратиться к психиатру. К сожалению, впоследствии и эти трое также были прооперированы.
Третья женщина вначале получала сеансы «психического лечения» от самого Тройба, причем эта терапия «заключалась в каждодневных беседах-лекциях, которые носили более или менее добродушный характер, так что пациентка постепенно привыкала к тому, чтобы сидеть на стуле, а потом и совершать небольшие прогулки». Поскольку она была убеждена, что у нее опухоль яичников, Тройб же якобы сделал ей операцию по их удалению… Пациентке при этом дали нужную дозу обезболивающего средства, а затем сделали длинный, но поверхностный разрез брюшной полости, который затем был зашит толстой нитью, крупными стежками. Послеоперационное лечение было обычным, разве что в ее случае швы удаляли «под радостные возгласы — из-за прекрасного заживления». Однако, несмотря на это, боли в брюшной полости сохранились и были очень сильными. После процедуры электрокаустики шейки матки (прижигания тканей с помощью электричества) Тройб даже решил «полечить чрезмерно чувствительную пациентку» с помощью прижигания железным тавро для клеймения… «В первый раз все прошло достаточно хорошо, если не считать криков от боли. Во второй раз, однако, понадобилось немало усилий на то, чтобы мое „Это вам совершенно необходимо“ преодолело упорное „Я не хочу“ моей пациентки». Затем последовал курс серных ванн, после чего Тройб также «некоторое время лечил пациентку с помощью сеансов холодного душа». В результате, провозившись с нею около пяти месяцев и исчерпав все свои возможности, Тройб порекомендовал ей обратиться к психиатру по имени Винклер. Вскоре Винклер прислал ему заявку на согласие сделать операцию, в надежде, что это может иметь известный суггестивный эффект (эффект внушения), однако в конце концов все же у нее была удалена матка.
И сегодня у любого гинеколога можно встретить пациенток, которые настаивают на проведении операции, от чего врач не ожидает хороших результатов, поскольку не может установить связь между имеющимися симптомами и состоянием того органа, на удалении которого обычно настаивает пациентка. Это ведет лишь к безрезультатным спорам, порой превращаясь в поистине садомазохистские отношения. Рассказывают известную историю о гинекологе, который написал врачу-терапевту, направлявшему к нему одну пациентку: «Не имеет более смысла направлять эту даму ко мне, поскольку у нее не осталось более тех органов, которые входят в компетенцию гинеколога».
