Первым делом хорошо обученный пёс впился зубами в запястье чужака, вынуждая того выпустить оружие. Человек закричал, пытаясь вырвать прокушенную руку. После нескольких секунд борьбы Чак повалил его на пол, придавив грудь крупными лапами. Говорящая хотела позвать дежурившую за дверью стражу, но те уже ворвались в комнату, привлечённые шумом борьбы.
Тьму разогнали принесённым снаружи факелом, который быстро зафиксировали на стене при помощи специального крепления. Всё это время Чак продолжал караулить неизвестного. Делал он это очень просто: весьма комфортно улёгся поверх мужчины и порыкивал при каждом, даже самом слабом движении последнего. Тот двигался всё реже и реже, причём, кажется, не столько от страха, сколько от элементарной нехватки воздуха: дышать под весом такой туши было вне всяких сомнений затруднительно. Однако Говорящая не торопилась отзывать свою собаку.
— Что здесь происходит?
Кентон, ворвавшийся в комнату вместе со стражниками, схватил меня за плечо. Я указала сперва на лежащего на полу мужчину, а затем на проём в стене и зачем-то быстро добавила:
— Я здесь ни при чём.
— Вот в этом я сильно сомневаюсь, — возразила Айрин.
— Да, я тоже, — поддержал её Кентон и одарил меня таким взглядом, будто я в его отсутствие провела в опочивальню любовника.
Как же спелись эти двое!
Говорящая что-то тихо прошептала псу, и тот медленно, как бы нехотя приподнялся и сполз с тела жертвы. Однако уходить не стал, остался сидеть к мужчине вплотную, часто дыша ему в лицо и время от времени показывая зубы. Стражники шагнули к незнакомцу, Айрин отступила в сторону, пропуская их, но осталась стоять поблизости. Один из охранников вышел из комнаты и вскоре вернулся, неся в руке второй факел. С этим факелом он отправился исследовать потайной ход, которым воспользовался незнакомец. Похоже, опочивальня быстро превратилась в самое оживлённое место в замке.
Незнакомец, хрипя, хватал воздух ртом. Затем, отдышавшись, приподнялся на локтях, затравленно озираясь по сторонам. Путей для отхода не было.
— Ты его знаешь? — спросила у меня Айрин.
— В первый раз вижу, — ответила я. — Да и откуда? Все мои знакомые — приличные люди.
Хотелось ещё добавить, что ни один из них не сидел в тюрьме за более тяжкое преступление, чем ограбление со взломом, но я не стала. Мне и без того стоило немалых усилий игнорировать тот выразительный взгляд, которым одарил меня при моих последних словах Кентон.
— Кто ты такой? — спросил, склонившись над незнакомцем, один из стражей.
— Тобиас Холл. Я…здесь работаю, — всё ещё хрипя, ответил тот.
— А в эту комнату тебя тоже привела работа? — осведомился допрашивающий.
— Именно так, — попытался отговориться Тобиас.
— А что, ваша работа заключается в том, чтобы обслуживать по ночам одиноких женщин? — поинтересовалась я. Ну, не могу оставаться в стороне, когда дело пахнет интервью. — Так вы немного не в моём вкусе.
Говорящая рассмеялась.
— Абигайль! — шикнул на меня Кентон.
— А что такого? Если человек не в моём вкусе, лучше так сразу ему об этом и сказать.
— Вы не против, если мы продолжим допрос? — язвительно осведомился охранник.
— Простите, не хотела вам мешать, — покаялась я.
— Работа, говоришь? — агрессивно спросил страж, снова склоняясь над Тобиасом. — И в чём же она заключалась, работа эта?
Я обиженно насупилась. Ну, и чем его вопрос отличался от моего?
— Так я просто ошибся комнатой. Я должен был в другой опочивальне…развести огонь в очаге.
— Голову нам хочешь поморочить? Хочешь продолжить разговор в пыточной?
— Постойте, капитан, — вмешалась Айрин. — Если вы не возражаете, есть намного более простой и быстрый способ.
— Всё, что скажете, Говорящая, — почтительно ответил тот.
— Благодарю вас. У меня очень голодный пёс. Давайте я попросту предоставлю ему свободу действий. Он ведь уже успел почувствовать запах крови. Жестоко было бы теперь оставлять зверюшку ни с чем.
— Не имею ничего против, — тут же заявил страж.
Говорящая оглянулась на нас с Кентоном.
— Есть какие-нибудь возражения?
— У меня так точно никаких, — пожал плечами Кентон.
— А я даже с интересом посмотрю. — Я тоже подключилась к процессу тотального запугивания. — Можно, я буду делать записи? Может быть, статью напишу. "Лицо жертвы перекосилось от нестерпимой боли в тот момент, когда пёс вырвал своими мощными зубами крупный кусок мяса", — принялась вдохновенно декламировать я. — "Тело забилось в конвульсиях…"
— Хорошо, хорошо, я всё скажу, — поспешил сообщить допрашиваемый, садясь на полу и испуганно отодвигаясь от мгновенно зарычавшего пса.
— Жаль, — с грустью проговорила Айрин. — Было бы лучше, конечно, хоть немного подкормить несчастного зверя. Ну да ладно. Так какие у вас были вопросы, капитан?
— С какой целью ты сюда заявился? — снова обратился к Тобиасу тот.
— Мне было приказано убить газетчицу. Приказано, честное слово! — затараторил он, ловя на себе совсем не добрые взгляды и, что намного хуже, вновь заслышав угрожающее рычание пса. По-видимому, Чак снова уловил настрой своей хозяйки. — Если бы я не исполнил приказ, меня бы самого убили! Я не хотел его исполнять!
— Ну, о том, чего ты хотел, а чего нет, побеседуешь со священником, — отозвался капитан. — Такая возможность тебе представится. Теперь говори…
Продолжить он не успел. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату, как ураган, ворвался король. Одет он был менее официально, чем днём, короны на голове не было, волосы разметались в разные стороны, а глаза метали молнии.
— Какого дьявола здесь творится?!
И говорил-то он вроде бы негромко, но от звука его голоса мне отчего-то захотелось вжаться в стену и срочно сознаться в каком-нибудь преступлении, например, в государственной измене. Или как минимум попросить прощения за то, что какой-то неизвестный Тобиас пришёл сюда, чтобы меня убить, тем самым нарушив покой монарха.
Взгляд Рауля быстро заскользил по комнате, коротко задержавшись на Говорящей, на сидящем на полу человеке и на зияющей черноте потайного хода.
— Ваше Величество, — склонился перед королём капитан, — госпожа Говорящая допрашивает преступника.
— Госпожа Говорящая, — Рауль устремил на Айрин чрезвычайно гневный взгляд, — проводит сегодня слишком много времени за допросами. Или вы вознамерились занять место главного дознавателя, Айрин, и не сочли нужным поставить меня в известность?
Честно признаться, если бы весь этот гнев был направлен на меня, у меня бы душа ушла в пятки. Но Говорящая отреагировала на слова короля весьма спокойно. По-моему, она и улыбку-то сдержала только из вежливости, чтобы не ронять монаршего авторитета.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
