купил у вдовы Джона Баскервилла все оставшиеся после; него шрифты. Издания вышли превосходными. В иллюстрациях к ним Моро показал, что его карандашу и резцу подвластны все жанры. Он патетичен и возвышен в рисунках к «Генриаде» и к трагедиям Вольтера, насмешлив - в фривольных иллюстрациях к «Орлеанской девственнице» и к «Кандиду», откровенно передающих чувственность и соблазнительную пышность форм обнаженного тела.
Последним крупным мастером эпохи рококо был Оноре Фрагонар (1732 - 1806). Среди его работ наиболее примечательна серия рисунков к «Сказкам» Лафонтена, законченная в 1790 г. Предназначены они были для роскошного издания, которое знаменитый типограф Фирмен Дидо задумал выпустить сразу же после Великой французской революции - в 1795 г. Блестящие но технике исполнения и, конечно же, легкомысленные гравюры были исполнены, но в свет вышли лишь два тома издания. Аристократы - любители дорогих роскошных изданий - в ту пору больше заботились о спасении своей жизни, чем о погоне за библиофильскими раритетами.
Иллюстрации, однако, не пропали. Пришло время, и незаконченное издание Дидо было воспроизведено факсимильно и выпущено в свет ограниченным тиражом для новых любителей роскошной книги - разбогатевших буржуа.
Век рококо познакомил читателей и с многокрасочными иллюстрациями, выполнить которые помогла техника меццо-тинто и акватинты. Техника была трудоемкой и дорогой. Поэтому применяли ее лишь в библиофильских болынеформатных изданиях, напечатанных ограниченным тиражом. Первое из них - книга Жана де Лафонтена «Амур и Психея», вышедшая в Париже в 1791 г., второе - «Потерянный рай» Джона Мильтона, появившийся год спустя. Название книги Мильтона в ту пору для аристократов-библиофилов звучало символически!
Торцовая гравюра Томаса Бьюика
Ксилография - гравюра на дереве - после блистательного расцвета в первой половине XVI в., как бы исчерпав все силы и возможности, уступает место гравюре на металле. В книжной графике она удерживает позиции лишь в области орнаментальной виньетки, великим мастером которой был уже знакомый нам Жан Мишель Папильон.
Уязвимым местом, «ахиллесовой пятой» ксилографии была ограниченность художественных возможностей; этим способом нелегко передать нежную смену полутонов. Старые мастера - Альбрехт Дюрер, Ганс Гольбейп, Лукас Кранах - гравировали на досках продольного распила; волокна в них шли параллельно обрезу. Инструментами им служили всевозможные ножи и стамески, а не специальный резец-штихель, как в гравюре на меди. При резьбе поперек волоком штихель рвал древесину.
Но вот что мы читаем в «Историческом и практическом трактате о гравюре на дереве» Папильона: «Несколько лет назад в Париже появился иностранец, который резал штихелем по торцу и утверждал, что он добился значительных успехов в этой технике. Однако в рассуждениях этого человека заметно отсутствие принципов и знания истинного искусства. Он не знает, что по торцу вообще невозможно гравировать каким бы то ни было инструментом: штихель только вынимает дерево, он не вырезает штрихи чисто. Более того, он делает штрихи зазубренными, грязными в печати. И еще: штриховка, сделанная штихелем, в печати является белой, что совершенно неприемлемо. Ножом тоже нельзя резать по торцу, ибо направление волокон всегда будет препятствовать ножу соблюдать нужное направление». Папильон сделал категорический вывод: «Метод этот не имеет никакого значения, он никак не может быть использован».
Прошло без малого 30 лет, и новый метод был признан повсеместно. Мы не знаем, кто был тот иностранец, о котором пишет Папильон. Внедрение нового метода в практику книжного дела и первые решающие успехи связаны с именем английского гравера Томаса Бьюика (1753 - 1828). Этот мастер смело перенес в ксилографию методику углубленной гравюры. Каждую линию он режет единожды, а не так, как делали раньше - дважды, вынимая древесину с обеих ее сторон. Линия на оттиске получается у Бьюика негативной - белой на общем черном фоне. Именно это и позволило граверу добиться потрясающих успехов. Сущность способа состояла в моделировании объема белым штрихом. Варьируя его толщину и протяженность, Бьюик передавал тон в бесконечных вариантах его интенсивности на пути от черного к белому.
Новый метод был назван тоновой, или торцовой, гравюрой. Второе название говорит о том, что Бьюик гравировал по торцу. Он распиливал бревно поперек и делил поперечный срез на небольшие прямоугольники. Затем подбирал кубики с примерно одинаковой плотностью древесины и склеивал их между собой. Получалась плотная, хорошо приглаженная доска.
Томас Бьюик так блестяще сумел доказать колоссальные изобразительные возможности нового метода, что деревянная гравюра по торцу стала господствующим методом иллюстрирования книги, вытеснив гравюру на металле. Последняя при всех своих положительных качествах имела серьезные недостатки. Способ ее изготовления трудоемок и дорог. Книги, иллюстрированные этим способом, не могли стать массовыми - они были рассчитаны на состоятельного потребителя.
Углубленную гравюру и текст нельзя печатать одновременно. Гравюры приходилось оттискивать на отдельных листах. Если их все же печатали в тексте, то оттиск края металлической пластины, появляющийся между текстом и иллюстрацией, уродовал страницу, нарушая ее цельность. А главное, трудоемкость гравюры на металле значительно затягивала выпуск книги в свет.
Вот эти-то недостатки и преодолел Томас Бьюик. Родившись 10 августа 1753 г. в семье небогатого фермера, будущий гравер провел детство на берегах реки Тайн - в селении Черриберн, что неподалеку от Ньюкасла в Северной Англии. Мальчик хорошо рисовал и часами пропадал в лесу или поле. Поэзия сельской жизни и стала впоследствии главной темой творчества Бьюика.
Четырнадцати лет от роду Томаса отдали в учение к ньюкаслскому граверу Ральфу Бейлби. Мастер не раз поручал способному ученику гравирование рисунков для различных изданий. Исполняя их, Бьюик постепенно вырабатывает оригинальную, присущую лишь ему технику и делает первые опыты гравюры по торцу.
В 1774 г. Британское общество поощрения искусств и ремесел объявило конкурс на лучшую иллюстрацию, воспроизведенную таким образом, чтобы ее можно было печатать одновременно с текстом. Премию получила гравюра Томаса Бьюика «Охотник и собака». Резец художника уверен и свободен, но композиция рисунка традиционна и большой выдумкой не отличается. Тем показательнее факт премирования - награда была дана прежде всего за способ исполнения гравюры.
Серьезным экзаменом для Бьюика стал заказ, полученный в начале 80-х гг. от издателя Т. Сента. Художнику предстояло исполнить большую серию иллюстраций для трехтомного издания басен всех времен и народов. Издание вышло в 1784 г. и пользовалось большой популярностью, чему в немалой степени способствовали очаровательные гравюры Бьюика. Сюжеты, которые ему предстояло воплотить в ксилографии, многократно разрабатывались рисовальщиками, среди которых были такие всемирно признанные мастера, как иллюстраторы эпохи рококо Клод Жилло. Шарль Куапель, Шарль Эйзен… Соревнование было трудным. Нельзя сказать, что Бьюик победил в нем - вряд ли следует сравнивать несравнимое. Но одно несомненно - художник создал вполне самостоятельные и глубоко своеобразные произведения.
Знаменитым имя Бьюика сделала «Общая история четвероногих», вышедшая в Ньюкасле в
