Миссис Франкенталер вовсе не приревновала свое мохнатое чадо, когда оно запрыгнуло на колени приятной молодой особы, впустившей ее в свой номер и ни разу не перебившей ее, не говоря уже о спорах и дискуссиях, которые пожилая леди терпеть не могла. Пока девушка будет поглаживать ее котенка и ласково почесывать его за загривок, она расскажет поучительную историю о том, как следует себя вести с мужчинами. Ведь они мало чем отличаются от котов. По всему было видно, что эти грубоватые мужланы с оружием вот-вот удалятся, и тогда можно будет пошушукаться на сей счет, пооткровенничать и посплетничать на самые щепетильные темы. Ей есть чем поделиться. Офицеры… Уж они-то воистину породистые коты.
Дожидаться грубостей от раздражительной Летисии Освальдо не планировал, как и возобновления бесконечных речей сумасшедшей старушенции. Они и так отклонились от намеченного маршрута. Когда боевики снова окажутся на улице, им нетрудно будет догадаться, что форс-мажор изменил их план кардинально.
– Сеньора Летисия, держите пеленгатор при себе и нажимайте на тревожную кнопку только в случае явной угрозы вашей безопасности. В случае крайней необходимости. Мы съезжаем с этого отеля, – бросил Освальдо на прощание и скомандовал: – На выход!
Ударная волна от взрыва броневика отбросила троицу псевдоинкассаторов на несколько метров. Мощность взрыва показалась слабоватой в сравнении с предполагаемой сокрушительностью загодя вложенного в машину заряда. Это означало, что броневик подорвали другие парни. Наверняка не федералы. Они бы уже оцепили близлежащие кварталы. Но кто? Выяснить это сейчас не представлялось возможным. Урон в одного убитого и потеря заложника – так выглядел провал. Полное фиаско усугублялось потерей двух миллионов долларов сеньора Канозы. Это могло стать приговором. Все трое были целы и невредимы. Освальдо отдал свою последнюю команду в качестве командира группы:
– Уходим поодиночке!
Приказ прозвучал почти как «Спасайся, кто может!». Трактовать его можно было однозначно – паника…
– Где встречаемся?! – прокричал во все горло неуместный вопрос контуженный взрывом Леонсио.
– Думаю, для всех нас теперь лучше не встречаться и не показываться на глаза мистеру Канозе. Мы облажались! – выдавил Освальдо и побежал куда глаза глядят. Только пятки сверкали.
Оставшиеся боевики переглянулись. Ни у них, ни у Освальдо не было никаких шансов. Сменная одежда сгорела в машине, на руках было оружие, и сейчас в этой смехотворной униформе они выглядели как печальные клоуны, приготовившие эксклюзивный номер для искушенной публики из ФБР. Причем для самих клоунов номер был смертельным. Веселье предназначалось для интерактивных зрителей с жетонами.
В ушах уже стучала барабанная дробь и выли сирены. Из троицы неудачников лишь Леонсио вследствие своей контузии не услышал, что звук сирен являлся объективной реальностью. Хотя временная глухота впоследствии обернулась для него везением.
Первым двумя выстрелами в грудь уложили Освальдо, который успел добежать до ручья Рок-Крику его слияния с Потомаком. Он сдуру начал отстреливаться, когда понял, что его настигают полицейские.
Леонсио с подельником убегали в противоположную сторону. У епископальной церкви Святой Марии их дорожки разошлись. Еще один боевик из «Альфы 666» встретил свою кончину после того, как поблизости раздалось требование полицейского опустить винтовку. В ответ он выстрелил на звук, в сторону вещающего мегафона. Реакция последовала незамедлительно. Она очень напоминала расстрел. Изрешеченное пулями тело рухнуло в траву, и его тут же окропил водой искусственный ороситель.
В надежде на чудесное спасение Леонсио устремился прямо в церковь. У него хватило такта оставить «винчестер» перед входом, хотя в нагрудной кобуре остался пистолет. Попытка затеряться среди прихожан не увенчалась успехом. Во-первых, их здесь скопилось не так много, во-вторых, все они были чернокожими, что не выглядело необычным, учитывая изображение на алтарном триптихе двух святых африканского происхождения. А вот человек с рюкзаком за спиной выглядел в Доме Господнем инородным телом.
Полицейские вбежали в молельный дом следом. Присутствующие на службе верующие могли без труда разглядеть застывшее в паническом ужасе лицо пытающегося скрыться от преследования человека. В мерцающем свете газовых светильников эти крупные черты с острым носом, учащенно пышущим продолговатыми ноздрями, могли показаться демоническими. Огромная черная тень от демона в человеческом обличье падала на витражное окно от Тиффани, гордость церковного дизайна, чуть ли не накрывая его целиком. Ни пастырь-настоятель, ни прихожане не простили бы, если б стрельба повредила эти благословенные стены, воздвигнутые знаменитым архитектором Джеймсом Реником, автором проекта Смитсоновского замка. Полицейские интуитивно чувствовали это, но были согласны на мирный исход только в одном случае – если преследуемый не окажет сопротивления. В этих головах, покрытых фуражками, четко прослеживалась железная мотивация: лучше пусть с тобой потом работает куча психологов и ребят из службы внутренних расследований, чем один-единственный гробовщик.
– Покажите нам свои руки! – орали латиносу приближающиеся со всех сторон полицейские. – Мы должны видеть ваши руки!
Леонсио ничего не слышал. Оно и лучше. Иначе бы он начал палить от страха. Когда он увидел полицейских, они стояли настолько близко, что калибры их пистолетов можно было измерить на глаз. Сопротивление бесполезно. Контуженый Леонсио лег на пол без команды, расставил ноги и скрестил руки над головой…
В машине, подержанном «Додже», вовсю грохотала музыка. Водила и сидящий на переднем сиденье парень с сигарой во рту активно пританцовывали под ритм «латино». На пассажира, находящегося сзади, бесшабашность этих меломанов в гавайских рубахах, вносящих вопиющую дисгармонию в происходящее, почему-то не наводила ужас. Сегодня он понял, чего в этой жизни стоит по-настоящему бояться. Не смерти, это уж точно. Предательства? Да. Но не когда тебя предают. А когда предатель ты сам.
Непредставившиеся новые знакомые не были его попутчиками. Он понятия не имел, куда они направляются. И почему они вытащили его из огромного броневика с бойницами, а потом подорвали эту тюрьму на колесах. Кто они – его спасители или очередные похитители?
Все произошло так стремительно… В тот момент, когда троица псевдоинкассаторов покинула автомобиль, Хуан Мигель остался под присмотром их водителя. Не прошло и секунды, как в стекло кабины постучался парковщик отеля. Как выяснилось, тоже ненастоящий. Водитель, на свою беду, отреагировал на активную жестикуляцию служащего отеля и опустил окно кабины для разговора, который кончился для него, не начавшись, пулей в голову из пистолета с глушителем. «Парковщик» тут же очутился внутри и, не проявив ни малейшего интереса к связанному пленнику, схватил серебристый кейс «Самсонит» с деньгами. Уходя, он не попрощался, что не могло ни ошеломить, ни расстроить снедаемого чувством вины кубинца.
Спустя мгновение многострадального узника посетили другие ребята, те, что теперь везли его в неизвестном направлении. Этих, напротив, заботила лишь персона Хуана Мигеля. Обнаружив в броневике труп водителя с продырявленной головой, один из них недоумевающе почесал затылок, и только. Второй разрезал веревку, связывающую руки и ноги пленника, и вывел Хуана Мигеля наружу. Как только его посадили на заднее сиденье потрепанного «Доджа», машина тронулась на всех парах. Потом прогремел взрыв, явно развеселивший сорвиголов и участивший их подергивания в такт «латино».
Не бьющая по ушам музыка, а самобичевание и апатия не позволили Хуану Мигелю расслышать разговор по сотовому. А ведь он напрямую касался его дальнейшей судьбы – продлится ли ее летопись далее или прервется в День поминовения с перспективой стать проклятым жрецами сантерии на родине и быть посмертно обласканным диссидентами на чужбине.
– Что с ним делать? – спросил тот, что дымил сигарой, Летисию. – У него был несанкционированный контакт с людьми Канозы. Карлос инструктировал иначе. Он в наших руках. Я понимаю, что ты теперь главный, Рамон. Значит, и ответственность за это решение полностью ложится на тебя… Как скажешь… Хочешь рискнуть, пожалуйста. Только потом пеняй на себя. Это может плохо кончиться для всех нас.
Разговор со старшим группы прояснил ситуацию. Летисия приказала везти Хуана Мигеля в суд и передать его там в руки федеральных властей, которые один раз уже проморгали главного свидетеля по «нашумевшему делу Элиана». Сильвио и Почанге такое решение показалось глупым, но субординация заставила подчиниться. Группа погибшего Карлоса находилась теперь в полном распоряжении Рамона.
