Ангар отличался от подобного помещения на спейсерах погранслужбы довольно разительно, Филипп, поздоровавшись с двумя встречающими, стал с любопытством осматриваться.
Большую часть объема стометрового конуса занимали летательные аппараты разных классов и два танка-лаборатории типа “Мастифф”. Один из танков имел весьма плачевный вид и возле него копошились трое механиков в черном, почти не обращая внимания на гостей. У наклонной стены напротив выхода из лифта стоял на длинном верстаке странный механизм с длинным и черным, словно обугленным дулом, и Филипп с недоумением задержал на нем взгляд.
— Импульсный разрядник, — прогудел над ухом бас Романенко. — Для рыхления скал.
— Не только, — услышав его бас, сказал один из хозяев, бледный, с кругами под глазами невысокий человек. На его рукаве алел шеврон заместителя начальника экспедиции.
— А для чего же еще? — удивился Романенко.
— Увидите, — криво улыбнулся бледнолицый, шагнув навстречу появившемуся из лифта Богданову. Они представились друг другу.
— Дарий, — подал руку встречающий. — Заместитель начальника экспедиции по экоэтике.
— Богданов, — отозвался Никита. — Шеф-официал спецгруппы отдела^безопасности УАСС. А где сам начальник?
— В базовом лагере. — Дарий замялся. — Внизу, на планете. Понимаете, я пытался доложить ему о вашем визите, но связь…
— Что связь?
— Вы не беспокойтесь, у нас часто такое бывает, — вмешался второй сопровождающий.
— Нет связи с лагерем? — удивился Богданов.
— Нет, — тихо проговорил Дарий, виновато опуская голову. — Связи с базовым лагерем в данный момент мы не имеем.
— Дела-а… — пробормотал Томах, переглядываясь с Никитой.
— Планета имеет индекс Ад-8 по шкале безопасности, — еще тише продолжал Дарий. — Перерывы в связи не самое плохое из всего.
Филипп встретил взгляд Дария, и ему на мгновение стало зябко. Все, что угодно, но тоска в глазах!..
— Идемте, — сказал Богданов. — Введете нас в курс дела, а потом мы нырнем на планету. Сообщение с лагерем на поверхности — лифтом?
— Нет, модульное. У нас было четыре когга, осталось… три плюс восемь куттеров, но куттеры для здешних условий не годятся.
— Ад-8 — это же биомаксимум! — шепнул на ухо Томаху Филипп. — И посмотри в глаза этому заму — за версту видно, что живется ему несладко.
— Узнаем, — буркнул Станислав.
Планетологической экспедиции “Парящего орла” повезло, хотя по зрелому размышлению Филипп пришел к выводу, что везение — вещь относительная. Во-первых, у Этамина обнаружилась планетная система из пяти планет и трех поясов пыли и газа. Во-вторых, на второй планете разведчики открыли жизнь, активную и даже буйную. Может быть, чересчур буйную, потому что лагерь экспедиции в первую же ночь был атакован фауной планеты со всех сторон. Обошлось без жертв, но пребывание на планете оказалось для разведчиков тяжелым испытанием, планы исследований летели один за другим, сроки срывались, а жизнь Триаса — так назвали планету — каждый день преподносила сюрпризы. Людям приходилось силой пробиваться на всех маршрутах, отбивать нападения яростных живых волн, спасать друг друга от страшных животных и вести разведку в основном на мощных “Мастиффах”, что сужало районы поиска и планетографических исследований в несколько раз.
— Таким образом, — продолжал Дарий, — мы находимся, выражаясь древними понятиями, в состоянии войны с фауной планеты. И конца этому не видно.
— А вы не пробовали разобраться в причинах агрессивности животного мира к вам? — спросил Томах.
Дарий криво усмехнулся, слегка порозовев.
— Предлагали, но начальник экспедиции сказал, что в плане работ нет такого пункта.
— А вы?
— Что я?
— Вы же его заместитель!
— Заместитель. — Дарий исподлобья взглянул на Станислава. — Да, я его заместитель по экоэтике, но это все равно, что в составе экспедиции “лишний рот”.
— Ну напрасно вы так, — мягко сказал Богданов. — Полномочий у вас не меньше, тем более в таких условиях.
Дарий пожал плечами, красноречие его иссякло.
— Хорошо, об этом поговорим отдельно. Когда вы впервые заметили “зеркала”?
Дарий задумался.
— По-моему, с месяц назад, но сначала не придали им никакого значения, думали — случайные природные образования.
— А когда поняли, что они вовсе не случайные образования?
— Не иронизируйте, пожалуйста, — сказал сосед Дария, худощавый молодой человек с выдающимися скулами и раскосыми глазами. — Из-за этих “зеркал” пришлось устроить поисковый аврал: думали, что проморгали на планете цивилизацию.
— Мы не иронизируем, — покачал головой Богданов. — С “зеркалами” столкнулись и мы, причем в других секторах космоса, у нас интерес к ним особый. Что ж, пора знакомиться с обстановкой на Триасе, — обратился он к Томаху.
— Может быть, все-таки сначала предупредим Момму? — нерешительно сказал Дарий. — Перерывы связи не бывают длительными.
— Нет, в неожиданностях есть свои преимущества. Если связь восстановится, сообщите начальнику о нашем прибытии, а специально ждать сеанса не будем.
— Тогда изучите особенности Триаса, его животного и растительного мира, иначе…
— Иначе мы будем выглядеть авантюристами, — заключил Богданов. — Конечно, начнем с изучения планетарных характеристик. Материала у вас, очевидно, достаточно.
К “вечеру” десантники знали о животном мире планеты примерно то же, что и Дарий, после чего Богданов собрал группу.
— Отчаливаем, ребята, вопросы к хозяевам есть? Нет? Прекрасно.
— Пойдете на нашем шлюпе? — спросил Дарий.
— Он еще не отремонтирован как следует, — вмешался скуластый.
— А что с ним? — полюбопытствовал Микульский.
— Нападение маунта, — неохотно ответил Дарий. — Один из них прополз через когг, у которого была выключена защита.
Десантники покинули зал связи “Парящего орла”, провожаемые взглядами дежурных инженеров.
Богданов задержался, подождал Дария и тихо спросил:
— Сообщение о “зеркалах” передали вы?
— Я, — усмехнулся своей специфичной кривоватой улыбкой заместитель начальника экспедиции. — Из-за этого и сижу сейчас здесь, в корабле. Момма отстранил от планетарных работ, предъявив обвинение в использовании служебного положения в личных целях, преступном перерасходе энергии и несоответствии занимаемой должности.
ГЛАВА 10
Триас
Через полчаса когг с десантной группой из пяти человек, в которую вошел и Филипп, оторвался от цилиндра “Искателя” и вонзился в серо-голубое месиво атмосферы Триаса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
