зверствах на Мезе в то время казались ошеломляющими. Однако новая информация, которая попала в мое распоряжение, решительно опровергает это "доказательство" ответственности Великого Альянса. Я намерена вскоре вернуться на Мезу, чтобы провести расследование...
Она сделала паузу. На самом деле она еще не решила, собирается ли она снова посетить Мезу, и ее новая "информация" не поступила ни из одного мезанского источника. То, что один из ее многочисленных контактов в вооруженных силах Солнечной системы фактически предоставил ей, был анализ бомбардировки Мезы, продвигаемый новым директором Управления разведки флота адмирала Кингсфорда. Анализ был чисто неофициальным, без официального одобрения или отклонения, но, учитывая очевидное влияние доктора Гэннона на командующего флотом, к нему нужно было отнестись очень серьезно.
И проблема О'Ханрахан заключалась в том, что она была почти уверена в правоте Гэннона.
Она никогда не верила, что Одюбон Баллрум мог отвечать за "террористическую" кампанию, которая предшествовала прибытию Десятого флота в Мезу. Ее начальство по Соответствию не послало бы ее освещать это - не знало бы заранее, что это вот-вот произойдет и его нужно будет освещать, - если бы не было задействовано само Соответствие. И, если у нее и были какие-то сомнения по этому поводу, их разрешило то, как был составлен ее мезанский маршрут. Кроме того, у нее были обширные контакты внутри разведывательных служб Мезы, и это означало, насколько она знала, что у Баллрум просто не было ресурсов внутри системы для проведения кампании такого масштаба. Мог быть... единичный случай, подобный Грин Пайнс. Ее внутреннее жюри все еще не определилось с этим. Она была готова принять возможность того, что террористы из Баллрум могли заполучить в свои руки одно или два ядерных устройства, и вполне возможно, что Грин Пайнс был их делом рук. Действительно, вполне могло послужить вдохновением - и предлогом - для серии... нападений подражателей, о которых ее послали сообщить.
Но даже принимая возможность того, что в Грин Пайнс был замешан Баллрум, она никогда не верила, что Золотой Пик отдала приказ нанести ядерные удары после ее прибытия. У нее не было никакой логической причины делать это. Единственная гипотеза, которую кто-либо мог выдвинуть относительно того, почему она могла их заказать, заключалась в том, что эта женщина была маньяком-убийцей. Или, по крайней мере, кто-то, неспособный контролировать свой свирепый нрав в условиях стресса.
Но ничто в истории мантикорского адмирала - О'Ханрахан исследовала ее прошлое - не подтверждало это предположение. Женщина, которая была двоюродной сестрой императрицы Элизабет, четвертой в очереди на мантикорский трон, не собиралась убивать миллионы мирных жителей и вручать такую шипастую дубинку врагам Великого Альянса в Солнечной системе из прихоти. И простой "стресс" был... по меньшей мере, маловероятен, чтобы изменить это. Кроме того, Золотой Пик не испытывала никакого стресса. Ее Десятый флот уже завоевал Мезу. То, что осталось от правительства Мезы, лежало на спине, размахивая лапами в воздухе в знак жалкой покорности. Если бы за всю историю галактических войн и было менее напряженное завоевание звездной нации, О'Ханрахан не смогла бы его найти.
И если бы это был не Баллрум и не Десятый флот, оставалось бы только объяснение Великого Альянса - что это было собственное Соответствие О'Ханрахан. Это объяснение имело гораздо больше смысла, чем любое другое. Так много смысла, что, в конце концов, О'Ханрахан сама приняла это... в частном порядке, конечно.
Вначале она этого не сделала, и не просто потому, что не хотела, а по множеству причин, включая непристойное число погибших. Уже тогда она поняла, что эта часть ее ответа была эмоциональной, но это также было не единственной причиной, по которой она отвергла всю идею. Так же, как и в случае с Золотым Пиком, она не смогла увидеть никакой логической причины или мотива для Соответствия. Зачем ему делать что-то настолько дикое?
Она десятилетиями знала - поняла, когда подростком присоединилась к Соответствию, - что его лидеры способны на безжалостность. Но лидеры каждой серьезной борьбы в истории по необходимости были безжалостны. Лидеры Соответствия ничем не отличались от десятков примеров, которые она могла бы выбрать. Например, лидеры демократических стран, которые сражались и победили фашистских тиранов за пару столетий до Диаспоры. Они без колебаний подвергли своих врагов массированным воздушным бомбардировкам - включая налеты с зажигательными бомбами и самое первое применение ядерного оружия, - которые унесли более двух миллионов жизней в то время, когда существовало немногим более двух миллиардов человек.
Когда-то не было никакого способа систематически решать эти проблемы. Но это перестало быть правдой столетия назад, учитывая неуклонное развитие генетической и биологической науки со времен Диаспоры, и эта неудача больше не была простительной. Ограничения человеческого генома теперь были вызваны не чем иным, как суевериями, политическими проступками и культурной инертностью. Иными словами, теми же самыми факторами, которые в эпоху до Диаспоры приводили к охоте на ведьм, религиозным войнам, погромам - ко всем видам звериного поведения.
Но в то время как она могла и принимала безжалостность, которую ее дело временами считало необходимой, было необходимо решающее слово. Конец, цель - предназначение - должны оправдывать безжалостность. Это должно стоить той цены, которая была заплачена, и она никогда не должна быть заплачена случайно. Это должно быть оправдано морально, а не просто прагматически. И когда ценой были человеческие жизни, она должна была быть выплачена только тогда, когда не было другого выбора, никакой другой монеты, за которую можно было бы купить будущее.
И причина, по которой ей поначалу было так трудно принять ответственность Соответствия за ядерные удары, заключалась в том, что она не могла видеть внятного мотива. Это казалось бойней само по себе. Как бы она ни старалась, она не смогла увидеть никакого другого мотива, а тем более какого-либо другого оправдания. Это было то, чего она никогда раньше не видела от лидеров своего движения, и поэтому она не могла поверить, что это были они. Действительно, возможно, было бы точнее сказать, что она отказывалась верить, что это были они.
До сих пор.
Никто не проинформировал ее о каких-либо мерах, которые могли быть приняты для эвакуации персонала Соответствия с Мезы, но она всегда понимала - любой во внутренних слоях Соответствия понимал, просто в силу того, что был очень умен, если не больше - что подобные меры должны были быть приняты. Если и было что-то, во что верило Соответствие, так это то, что оно готовилось, и рано или поздно оно почти неизбежно было бы вынуждено эвакуироваться
