– Метров сто, плюс-минус, – пожал он плечами.
– Неплохо, – хмыкнул, покосившись на Мартина. Для ученика это было слишком круто.
– Узкоспециализированная вещь на конкретный тип нежити, – вздохнул он, вытащив еще три кубика. – Тут на зомби, скелетов и умертвий. На всякий случай делал, – пояснил он.
– Очень предусмотрительно.
– Так знал же куда идем и чего ждать, – Мартин пожал плечами, и убрал простенькие магодетекторы в карман. – Ну что, держись, сейчас погоним, – кивнул он на единственный оставшийся кубик, который завибрировал и стал блекло светиться гранями.
– Поехали, – кивнул, снима метательные топорики.
Мартин снял с пояса жезл, выдал серию заклинаний, судя по едва приметной дымке, окутавший лошадку, тут не только бафы были, но и щит, а потом щелкнул вожжами и лихо свистнул: «Но, залетная!»
– Нас не догонят, ла-ла, ла-ла, – усмехнулся, привстав и обернувшись.
Выскочившие на тракт костяные псы злобно полыхнули зелеными и красными огнями в глазницах, припали на задние лапы и дружно, словно бегуны услышавшие выстрел стартового пистолета, понеслись за нами огромными прыжками.
– Догонят и еще как, – рассмеялся Мартин, вставая и наступая на вожжи. – Но мы их сейчас немного остудим, – тряхнув жезлом, он превратил его в трезубый посох.
– Смертельный номер, костяные гончии на льду, – понял его задумку.
– Не, смертельный не надо, это же почетный эскорт, – сказав это, он выдал знакомую тарабарщину и махнул посохом.
В тракт ударило бледно-синее облако, пахнуло морозом, и костяные гончии загремели костями на покрытой льдом дороге, улетая в кусты шиповника, а может ежевики, никогда толком в ботанике не разбирался.
– В нашем деле главное правильный угол задать, – хохотнул Мартин, выписывая колдовской знак и превращая часть кювета в помесь болота и зыбучих песков. – Ну вот, теперь они минут на пять будут заняты.
– А потом? – спросил, опускаясь на обернутую шкурой слегу, служащую нам сидением.
– Нежить никогда особым интеллектом не отличалась, а уж такая и подавно тупа как пробка, – пожал плечами Мартин. – Если раза с десятого сообразят не влипать в одно и то же, значит нам попались гении.
Рандом миловал, костяные гончии и на третьем десятке не сообразили, исправно гремя костями по обледенелой земле и улетая в кювет. И все бы ничего, уже и Бун показался, но тут в лоб нашей лошадки прилетела стрела. Полыхнул магический щит, и Мартин резко развернулся.
– Пк-ашеры, – выдохнул он, и отправил в придорожные кусты на окраине леса огненный шар.
Впереди у дороги вспух холм, оказавшийся сплетенной из веток крышку, и на тракт выскочил закованный в тяжелую броню гном. Руки сами метнули в него топорики, но он ловко прикрылся башенным щитом и тот не причинил ему вреда.
– Да на! – рявкнул Мартин, и мне пришлось пригнуться, чтобы не получить огненным хлыстом по голове. Плеть огня ударила по гному с такой силой, что его отбросило метров на пять в сторону и разрубило щит.
Тут в Мартина ударила молния, а следом в лошадь прилетела новая стрела, на этот раз снабженная чем-то из арсенала светлой магии.
– Ха, – выдохнул Мартин и закрутил над головой посох. Тот загудел, словно идущий на взлет вертолет, и за секунду превратился в огненный круг. Новая стрел удврила в лошадь. Щит полыхнул и пропал. – Жри! – рявкнул Мартин, выдал длиннющую тираду, кажется полностью состоящую из рычащих и шипящих звуков и замер, указав посохом на стремительно приближающийся край леса.
Огненное кольцо рвануло к кустам на опушке, мгновенно разрастаясь в огненный смерч.
– Озверел! – рявкнул на Мартина, колдующего один за другим щиты и укрывающих ими несущуюся во весь опор очумевшую лошадь.
– Ненавижу пк-ашеров. Ведь прямо на границе безопасной зоны, – проорал он в ответ.
Вот только взгляд у него был сосредоточенный. Холодный и уверенный, словно не он только что создал высшее огненное заклинаний. Будто не он орал дрожащим от волнения голосом. Сейчас Мартин походил на шахматиста, просчитавшего ходы противника и теперь уверенно разыгрывающего эндшпиль. Быстрые и уверенные действия, посох выписывает четкие фигуры, слова заклинаний произносят идеально, и... «А зачем столько щитов на лошадь? Почему он уверен, что нас больше не атакуют? Вдруг...» – сон вопросов прорвал плотину и заполнил разум.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Гады, про стаю забыл! – прорычал Мартин, аккурат в тот момент, как на светящуюся от защиты лошадь лег еще один, так полагаю, последний щит.
«Кажется, я начинаю кое-что понимать», – усмехнулся про себя, прижимаясь плотнее к сену. Вовремя. Мартин принялся отмахиваться огненным бичом от догнавших нас костяных гончих. «И второй посох он не использует, и сено материал горючий», – рождалось в разуме одно откровение за другим. «Ну вот, зацепил», – хмыкнул про себя, услышав мат над головой и почувствовал запах дыма. А ворота все ближе и ближе. Ох не спроста мы обедали одновременно и потом неспешно тащились к Буну.
– Строн, прыгай! – проорал Мартин, рассекая огненным хлыстом очередную гончую.
«Ну да, ну да, эти ведь и в городе не отстанут», – лениво подумал, но тут мне вспомнился «грибок» демонологов и то, как лихо он бабахнул. А ведь Мартин своим кнутом мог не только сено запалить, но и портал повредить. Все эти мысли пронеслись за мгновение, и тело опередило разум.
Рывок к раю, толчок ногами, миг полета мимо полыхающей повозки, удар выбивает воздух из легких, лязг доспехов, но тело сгруппировано, гремя железом качусь, гася инерцию. Вскакиваю, совершенно машинально даю в морду полудохлой костяной гончей, рефлекторно используя навык усиления и череп немертвой псины разлетается осколками. Тут же активирую «Стальную рубашку», задействую «Железную кожу» и все прочее из доступного арсенала, но в этом нет смысла. Нет больше врагов. Один только Мартин кряхтит и на посох свой трезубый опирается.
Обернувшись вижу как пылающая повозка, влекомая обезумевшей лошадью врывается в створ ворот города Бун. «Ща рванет», – приходит отчетливая мысль, и я рывком бросаюсь к Мартину. Справа и немного сзади раздается грохот. За секунду до взрывной волны успеваю сбить Мартина с ног и накрыть собой. Следом за оглушающим «Бабах» и воздушным ударом, только чудом и волею подвернувшейся выбоины не оторвавшем меня от земли, приходит дробь града из каменных осколков. Удивительно, но рандом смилостивился и на нас ничего не упало.
– Обалдеть, – сказал, когда рядом перестали падать камни.
– Рвануло так рванул, – согласился Мартин.
Перевернувшись на спину и сделав пару хороших глотков из внутришлемных трубочек, взбодрился и легко сел. Лучше бы лежал. Надвратная башня города Бун перестала существовать. Часть стены слева и справ обвалилась. Но куда больше меня удивило то, что видел через этот широчайший пролом. А видел я ни много ни мало, но вполне живую лошадку. Та мотала головой, грива ее торчала дыбом, словно это не лошадь, а ощерившийся дворовый кот при встрече с конкурентом, и... вокруг нее все еще мерцали остатки навороченных Мартином щитов.
– Это как? – спросил, указав на лошадку.
– Взрыв вверх пошел, вот и выдержали щиты.
– Угу, – кивнул, но совершенно не поверил в услышанное.
Куда правдопадобней, что Мартин использовал лошадиную задницу в качестве дополнительного отражателя взрывной волны. Обеспечив дополнительное воздействие на стену и надвратную башню со стороны города, попутно еще и защитив его от удара. Вон, дома на привратной площади стоят, вполне себе целые, хоть и уверен, что без окон.
– Пошли отсюда, – поднялся Мартин, поворачиваясь к лесу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Пошли, так пошли, – кивнул, смотря на разгорающийся пожар. – И что теперь делать будем? Без артефакта-то?
– Как и планировали, – пожал он плечами, – атакуем на рассвете, если ты не заметил, в стене имеется брешь.
– Угу, в добрую четверть этой самой стены. Да там ночью вся стража соберется, баррикады поставит и кострами перекроет.
– Значит нападем с другой стороны, – флегматично пожал плечами Мартин. – По ситуации решим. У меня резерв на нуле, куча дебафов и голова болит.
