что придется мне брать отпуск на всю следующую неделю. Как же не вовремя. Но ведь я мать, кто еще будет за ним смотреть, сколько бы лет ему ни стукнуло, он всегда будет нуждаться в материнской заботе.
– Я могу остаться с ним на ночь, а завтра заберу его к себе, – сказал Саймон. – На следующей неделе я могу работать из дома и заодно буду за ним смотреть. У меня там должна быть пара встреч, но я их передвину, и потом, у меня в квартире нет лестниц, да и лифт идет прямо до квартиры. Уверен, если я даже и отлучусь на пару часов, до туалета он сам доберется.
– К себе? – непонимающе уставилась я на Саймона. – Ты возьмешь его к себе и будешь за ним ухаживать?
– А что такого? Ты же все время твердишь, что у детей два родителя, ты не можешь все тянуть одна. И не должна тянуть все на себе. Он наш сын, общий, он наша общая ответственность, не только твоя, так что необязательно тебе все время рисковать своей работой и сидеть дома с детьми. Я же его отец, я тоже могу быть с ним, когда нужно, отец ведь тоже мать. На моей работе особенно не скажется, буду я сидеть в офисе на следующей неделе или работать из дома. Но в твоем случае тебе нельзя отсидеться дома, пока у вас там идет проверка. Так что пришла моя очередь заступать на вахту, и я помню, как ты меня выручила тогда, когда мне надо было уехать к родителям и ухаживать за отцом.
– Ого, – выдавила я из себя. Если говорить начистоту, то мысль, что Саймон может посидеть всю неделю с Питером, даже и не приходила мне в голову. Он просто никогда, ни разу в жизни не допускал, что может отложить свою такую важную и ответственную работу, чтобы присмотреть за детьми. Это всегда автоматом ложилось на мои плечи, всегда я должна была изворачиваться и отпрашиваться с собраний или переводить встречи на конференц-звонки, пичкать температурящих детей жаропонижающими, чтобы хоть на время звонка сконцентрироваться на том, что же там обсуждают. Один раз я попросила Саймона присмотреть за детьми, когда у меня было собеседование по телефону, я пыталась найти себе новую работу, а он просто бросил их, а сам пошел и закрылся в туалете, потому что его приспичило. И я даже не говорю обо всех его командировках, он просто ставил меня перед фактом, объявлял, что уезжает, предварительно не посоветовавшись, не спросив, смогу ли я пристроить куда детей, есть ли у них каникулы в это время. А уж то, что я могла куда-нибудь поехать без них, вообще не обсуждалось.
– А с чего это ты решил? – подозрительно спросила я, ожидая, что там будет какое-то «НО». Например, я присмотрю за Питером неделю, НО потом отчаливаю в Монголию на полгода и больше ты меня с детьми не дергай. Или я присмотрю за Питером неделю, НО потом мы с Мариссой на год уезжаем в Азию и оттуда будем слать тебе весточки и посты в инстаграме, а ты сиди со своим сыном, корми его от пуза и не забывай стирать ему трусы с мультяшными персонажами. Мы же с Мариссой будем любоваться закатами у храмов Ангкор-Вата в Камбодже, днем будем с ней бродить по всяким роскошным руинам и дворцам, а ночами предаваться страсти, а ты сиди-сторожи, когда Питер и его поддатые дружки выйдут из ночного клуба, ведь кто-то должен развозить эту пьяную братию по домам!
– Потому что моя очередь выполнять отцовский долг, – ответил Саймон. – Мама мне сказала, когда я у них жил, что она не удивлена твоему решению со мной развестись. Единственное, ее поражает, что ты так долго меня терпела. Да и Марисса ей не нравится.
– Ой, она и меня не принимала, когда мы с тобой поженились, – напомнила я. – Наверняка ей Марисса не нравится, потому что та претендует на ее любимого сыночка, а так как я сошла с арены, то теперь она ко мне претензий не имеет.
– Ты ей нравилась!
– Она всегда меня обвиняла, что я мухлюю, и удивлялась, как Эллен может выиграть в викторине, если она и вопроса-то не понимает. Всегда меня обвиняла, что я все ответы заранее прочитала и запомнила, прежде чем сесть с ней играть.
– Ну таким образом она косвенно признает, что ей человек нравится. Она не со всеми садится играть в викторину. Мама так показывает, что ты – часть семьи и она тебе доверяет. Мариссу она никогда в мухлеже не обвиняла. Но это неважно. Итак, решено? Я останусь с Питером на ночь, а утром он поедет ко мне и будет у меня жить, пока не пойдет в школу. Ну или сколько потребуется, ведь у меня там ему будет удобнее без лестниц. А ты дома собери его вещи, Джейн может их завтра ко мне завезти. Как думаешь?
– Вполне, – сказала я неуверенно, все еще подозревая, что у Саймона в рукаве есть коварный план, который он пока утаивает от меня, но потом как вывалит на меня какую-нибудь хитрую схему, а я не смогу ничего в ответ противопоставить, ведь он пошел на такие жертвы и присматривал за своим сыном аж целую неделю!
Мы вернулись назад в палату и стали ждать. Когда Питера привезли из операционной, он все еще был под наркозом, операция прошла успешно, он жив и скоро пойдет на поправку. Тут я опять стала плакать, но теперь уже от облегчения, что все страшное позади. Новость, что Питер будет жить у отца, не произвела на того никакого впечатления.
– У папы интернет скоростной. Мам, ты тогда мой комп привези, а еще не забудь Xbox, PlayStation и Nintendo Switch, хорошо?
– Хорошо, Питер, – заверила я. – И еще тебе понадобятся новые трусы, так?
– Мама, зарядки не забудь положить, ко всему собери и положи зарядки.
Да уж, травма нисколько не изменила приоритеты моего сына, отметила я.
Июль
Суббота, 6 июля
Так странно, когда Питера нет дома. Я никогда не проводила столько времени без него, с самого его рождения. Мне его не хватает, но я справляюсь, и у меня получается даже лучше, чем я предполагала, не говоря уже о том, что запасы еды и туалетной бумаги стоят нетронутыми. Поскольку Джейн тоже большей частью отсутствует, то я в основном провожу время в обществе собак,
