Вскоре стало ясно, почему мирно вела себя «борона». Не успели партизанские отряды разъехаться после работы. как в ближайшие деревни нагрянули каратели. Но хлеб был уже надежно спрятан. На следующее утро — 15 августа 1943 года — они вновь пригнали сюда своих солдат, которые начали жатками и косилками убирать тот участок, который был оставлен возле села Колочи.
Майор Шестаков поднял по команде «В ружье!» всех, кто находился в лагере. Незаметно подобравшись к полю, партизаны с криком «ура!» налетели на оккупантов. Бросив сельскохозяйственные машины, те сразу же побежали. Но спастись удалось немногим из них. Плачевно закончилась [229] и попытка гитлеровцев собрать урожай в «своих имениях».
В эти августовские дни «Славный» принял на свои костры несколько самолетов с Большой земли. Нам доставили много боеприпасов и специальных мин. Кроме того, сбросили на парашютах контейнеры с солью и сахаром. Это растрогало каждого из нас. Несмотря на то что страна испытывала огромные трудности, о партизанах она не забывала. Отряд пополнился и людьми. К нам присоединилась большая группа, возглавляемая лейтенантом Корниловым. В наш отряд вступило и немало местной молодежи.
Даже в самые трудные для нас дни не ослабевала разведывательная и диверсионно-боевая работа партизан «Славного». Только в августе и сентябре они совершили 29 диверсий, ударов из засад и налетов на гарнизоны врага, пустили под откос 2 воинских железнодорожных состава под Оршей и Жлобином, сожгли 5 казарм, взорвали 6 дотов, подбили броневик, уничтожили 9 грузовых автомашин с живой силой и военными грузами, захватили много оружия.
Особенно трудно стало производить диверсии на железных дорогах. Гитлеровцы охраняли их усиленно, широко использовали сторожевых собак, минировали подходы к путям, телеграфные столбы и кюветы. По ночам некоторые участки освещались сильными прожекторами со специальных вышек. В лесистой части они вырубали деревья на 150 метров по обе стороны дороги, устраивали завалы, минируя их и опутывая колючей проволокой, раскладывали костры на небольшом расстоянии один от другого.
Оккупанты прибегали к самым различным ухищрениям, стараясь избавиться от крушений. В некоторые ночи они пригоняли на железнодорожное полотно группы местных жителей и держали их до рассвета, угрожая немедленно открыть по ним огонь, если поблизости появятся партизаны. Перед проходом воинских эшелонов фашисты обязательно проверяли подозрительные участки полотна миноискателями, пропускали дрезины, предупредительные составы, порожняк и платформы с балластом. Но и эти меры им не всегда помогали. Партизаны становились все более изобретательными в организации и проведении диверсий.
Грозным оружием в руках подрывников явились специальные мины, доставленные с Большой земли. Используя [230] их, они взорвали на станции Могилев-4 четыре цистерны с бензином и нефтью, а в самом городе — казарму и телефонную станцию. На станции Вендриж также были взорваны две казармы с гитлеровскими солдатами.
Несколько позже подчиненные В. В. Рыкина успешно произвели три диверсии в Бобруйске. Взорвав здание на углу Костельной и Луговской, в котором размещалась вражеская зенитная часть, они трех офицеров убили и пятерых солдат ранили. Четырьмя сутками позже прогремел новый взрыв на улице Пушкина. Результат: уничтожено 4 рации и 12 радистов, 5 фашистов ранено. Михаил Плетнев, передававший мины подпольщикам, лично уничтожил в городе большой склад лесоматериалов...
Нашим партизанам активно помогали подпольщики. Квартира электрика Николая Пиневича в Могилеве была не только явочной. Там находился и «склад» боеприпасов. Иногда в ней скапливалось до полутонны взрывчатки и десятки маломагнитных мин.
Фамилии непосредственных исполнителей смелых актов возмездия в Бобруйске Василий Васильевич так тщательно зашифровал, что имена славных патриотов, к сожалению, и поныне остаются неизвестными.
...Находясь вдали от фронта, в глубоком тылу противника, мы все же догадывались, что происходит за нашей спиной. Часто о назревающих там событиях говорил сам характер заданий, поступающих из Центра.
Еще в конце августа 1943 года майор Шестаков получил задание усилить наблюдение за магистралями Могилев — Гомель, Могилев — Бобруйск, Могилев — Березино и установить, какие оборонительные работы проводятся гитлеровцами на Грезе, Березине, а также на Друти, в районе Белыничей. Шестаков оживился, расстелил карту.
— Как думаешь, для чего понадобились такие сведения? — поглаживая пышную бороду, спросил начальник белынического оперцентра Сидоренко-Солдатенко, приехавший к Шестакову с командиром соседнего отряда лейтенантом Перестенко.
— Видимо, наши войска будут наступать в обход Могилева и нанесут удар по Белыничам, — сделал вывод майор Шестаков.
С. Г. Сидоренко-Солдатенко и Григорий Перестенко приехали к командиру «Славного» по важному делу. Располагая последними данными о дислокации вражеских [231] гарнизонов, руководитель белынической опергруппы просил Шестакова разработать план совместного удара по райцентру... Спустя день отряды вышли на задание.
Эта операция мало походила на партизанскую. Она началась сильной артподготовкой. Затем отряды ворвались в город и устремились к казармам кавэскадрона и к другим, заранее намеченным объектам. Я с командиром продвигался вслед за бойцами и видел, с какой отвагой они вели этот ожесточенный уличный бой.
Неожиданно из-за забора на меня с Шестаковым свалился немец и, подняв руки, возбужденно заговорил:
— Я переводчик... Это дом эскадронного командира. Он... с дамой. Во дворе его конь. Я переводчик и сам сдаюсь. Прошу учесть.
— Очень разговорчив! С перепугу, что ли? — проворчал Шестаков.
Трофеи только одного нашего отряда были внушительными: много пулеметов, автоматов, лошадей с седлами, повозок с боеприпасами. А главное — партизаны взорвали все построенные оккупантами оборонительные сооружения, что впоследствии немало способствовало быстрому продвижению наших частей, наступающих в обход Могилева.
Руководивший захватом города и уничтожением крупного вражеского гарнизона майор Шестаков возвращался в лагерь на превосходном сером скакуне...
Неделю спустя наши войска освободили Брянск, еще семь дней — Смоленск, а затем первый город на территории Белоруссии — Хотимск. [232]
В прифронтовой полосе
Где жарче бой, где дело потруднее, Туда и шли...
Б. Муртазов
В начале 1944 года «Славный» базировался в усакинских лесах на Могилевщине. Это время было хотя и более напряженным, чем прежде, но каждый из нас чувствовал себя окрыленнее. Мы радовались успехам советских войск на всех фронтах, но особенно на территории Белоруссии. Здесь Красная Армия полностью овладела инициативой и освободила крупный областной центр Гомель. Теперь партизаны все чаще поглядывали на восток, ожидая встречи с нашими регулярными частями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
