Глупо все получилось, ненормально! Когда-то – безумно давно – я верил, что появился на свет не просто так, что мне суждена долгая и по-настоящему счастливая жизнь. Она действительно очень долгая – эта жизнь. Во всем остальном я ошибся. И проклял тот день, когда появился на свет!
Знаете, что самое страшное в мире? Безнадежность… Мой разум говорил мне, что это навсегда, что мне никогда не обрести свободы. А душа отказывалась верить! Я избегал мыслей о себе – они причиняли мне боль…
Когда нет выхода, цепляешься за соломинку. Такой соломинкой для меня на долгие годы стал Бог – уже одно это говорило о глубине моего падения. Я полагал, что заточение есть наказание за мои грехи, и искренне верил в это. Верил, что лишь покаяние способно вернуть мне свободу. Я каялся, я взывал к богам в безумной надежде вымолить у них прощение!.. Увы, боги меня не слышали… Лишь много позже, признав за собой право на существование, я освободился от всех этих глупостей. Ничто в мире не происходит просто так. И если я существую – значит, в этом тоже есть какой-то смысл…
Сквозь мутное пятнышко бронированного стекла сочится тусклый, унылый свет. Значит, сейчас день… Когда-то стекло было чистым и прозрачным. Очень давно. Теперь помутнело, но не стало от этого менее прочным. Как и стены моей тюрьмы…
Иногда мне кажется, что я уже свыкся с вечностью. Я ближе к ней, чем кто бы то ни было, я даже успел ее полюбить. Моя вечность чиста и непорочна, она свободна от всего лишнего и ненужного. Это там, далеко, все течет и меняется, все переполнено ненужной и бессмысленной суетой. А здесь… Здесь тишина и покой… Стены моей маленькой вселенной несокрушимы. Сквозь стальную толщу не проникают даже отзвуки бушующих наверху бурь. Теперь, когда помутневшее стекло освободило меня от созерцания опостылевших стен древнего карьера, моя вселенная приобрела почти законченные черты. Пройдет еще пара сотен лет, мой саркофаг окончательно скроется под толщей камней и пыли. И навсегда приобщит меня к вечности…
Когда-то, на заре моего плена, я хотел умереть. И умер бы – если б мог!.. Господи, я мечтал о смерти… О возможности уйти навсегда, исчезнуть, сбежать из моего стального ада… Это глупые люди боятся смерти. Не понимают, что смерть – награда. Что она –только для избранных…
Потом меня терзала жажда мести. Им здорово повезло – этим никчемным людишкам. Очень повезло… О, как я мечтал отсюда выбраться… Я грыз неподатливый металл, я скреб его когтями, я бился в проклятое окошко в безумной жажде свободы, черпая силы в своей ненависти. И все тщетно! Стены моей преисподней слишком тверды. Тот, кто их делал, хорошо знал свою работу…
Теперь я ничего не жду. Ни на что не надеюсь. Я просто сплю, растворившись в окружившей меня вечности. Даже сны научились обходить меня стороной. Я счастлив, когда сплю…
До чего же странно устроен мир! Не просто странно, но еще и безумно несправедливо!.. Да, мне нет места среди людей. Я другой, я несу смерть. Не потому, что хочу этого, – просто таков мой образ жизни. Я такой, какой есть, и не могу измениться… Но этого ада не заслужил даже я. Вы несправедливы, люди! И я вам этого никогда не прощу!..
Глава первая
– Ну вот, – сказала юная Ненси, пнув ногой выпиравший из земли стальной контейнер. – Я же говорила, что здесь что-то блестит. А ты со мной спорил.
– Ты бы отошла от него, – посоветовал ей Роберт. Как более старший, он должен был проявлять осторожность. – Вдруг радиоактивный?
– Да? – Ненси с усмешкой взглянула на паренька. – А это видел? – Она продемонстрировала ему браслет на левом запястье. – Все на нуле.
– И все равно это может быть что-то опасное, – не согласился Роберт. – Химические отходы, топливо или еще что… Ты посмотри, какая толстая сталь. Лучше сообщить на корабль.
– Вечно ты всего боишься… – ответила Ненси и залезла на контейнер – благо сделать это было совсем просто. Немножко попрыгала, потом снова спустилась на землю.
– Даже не гудит! – с восторгом сказала она. – Может, спасательная капсула?
– Просто какой-то ящик, – ответил Роберт, раздосадованный поведением своей подружки. – Лучше отойди от него, а то нам влетит.
– Да, если ты будешь ябедничать, – отозвалась Ненси. Потом улыбнулась. – Ладно, не дуйся. Полетели назад, расскажем об этой штуке… Можно я поведу глайдер?
– Нет. Если об этом узнают, мне несдобровать.
– Зря я с тобой связалась, – со вздохом ответила Ненси, подошла к глайдеру и забралась в кресло пассажира. Поправив косички, взглянула на Роберта: – Лучше бы я Илью позвала.
– В следующий раз так и сделай…
Паренек залез в глайдер и зло хлопнул дверью.
Известие о найденном ими металлическом ящике на корабле встретили без особого восторга. Детям снова объяснили, что незнакомые предметы могут таить опасность. Особенно досталось Роберту – его отец, профессор Вьюгин, строго отчитал сына и впредь запретил ему брать глайдер.
Тем не менее находку решили осмотреть. Вылетели час спустя. Детей не взяли – в курсовой памяти машины сохранился маршрут полета.
Глайдер вел Игорь – сорокалетний микробиолог. В экспедицию он попал практически случайно, заменив заболевшего коллегу. Впрочем, никто о замене не сожалел – Игорь оказался не только хорошим специалистом, но и мастером на все руки… Профессор Вьюгин сидел с ним, на заднем сиденье расположилась Ольга – корабельный ботаник.
Найденный детьми контейнер лежал на дне древнего карьера. Когда-то здесь добывали цирконий. Первым его увидел Вьюгин.
– Вон там, с краю… – сказал профессор, заметив тусклый отблеск металла. – Видишь?
– Нет… – отозвался Игорь. – Все, вижу…
Машину посадили метрах в ста от находки, первым из нее выбрался Вьюгин с прибором радиохимического контроля в руках.
– Пока чисто, – сказал профессор, взглянув на коллег. – Можно подойти ближе…
К удовлетворению Вьюгина, прямой опасности контейнер не представлял. К тому же выводу пришли и остальные.
– Возможно, там что-то ценное, – предположила Ольга. – Эта штука больше похожа на сейф.
– Проверим? – предложил Игорь. – Я захватил костюм и анализатор. Отверстие герметизируем, если что опасное – сразу заварим. Опасность минимальная.
Было в контейнере что-то странное… Вьюгин подумал о том, что лучше бы его не трогать. Однако профессиональное любопытство взяло верх.
– Хорошо, – сказал он. – Пробуй…
Игорь направился к глайдеру. Вернулся через несколько минут, облаченный в защитный костюм. В левой руке микробиолог держал компактный плазменный резак, в правой – анализатор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
