— Здорово, — прошептал он в ответ и почти сразу догадался, кого встретил.
— Освободился, значит, — одобрил Феофан. — Вот видишь, Господь-то хранит даже таких, как ты. Это значит, что для тебя еще не все потеряно.
— А куда ты тогда делся? — спросил Дужкин, впервые за все время вспомнив о быстром исчезновении Феофана.
— После этих орнитологов? — спросил Феофан. Последнее слово в его устах прозвучало презрительно, словно он имел в виду гомосексуалистов или, на худой конец, эксгибиционистов. — В город подался. В лесу наш брат как на ладони, издалека видать. В городе укрыться проще. — И Феофан вкратце поведал Саше о своих злоключениях, как он прятался по подвалам и чердакам, днем бродил по канализационным коллекторам, а по ночам выбирался на поверхность, бил витрины и окна квартир.
— За это время я многое понял, — вздохнув, задумчиво проговорил Феофан. — Ты хотя бы знаешь, кто все это устроил?
— Джинн, — ответил Дужкин, нисколько не сомневаясь, что ответ должен быть именно таким.
— Да? — спросил Феофан тоном человека, знающего гораздо больше своего собеседника. Джинн — это мелкая сошка, обычный исполнитель. Вон, прочитай-ка название пивной.
— Марс, — бросив мельком взгляд, сказал Саша.
— Нет, наоборот, справа налево, — тем же голосом произнес Феофан.
— Срам, — послушно прочитал Дужкин.
— Вот именно, срам, — глубокомысленно проговорил Феофан. — Это все они с ног на голову поставили. Потому и названия своим злачным местам придумывают такие, чтобы выглядело как бы нормально, а на самом деле…
— Совпало так, — начиная терять интерес к разговору, сказал Саша и добавил: — «Кабак» в какую сторону не читай, останется «кабаком».
— Да? — нервно подался вперед Феофан. — Ты думаешь, я здесь зря время терял? Вон трактир видишь — «У пожилого Каси»? Прочитай-ка. Это тоже, по-твоему, совпадение?
Дужкин старательно прочитал название трактира и на некоторое время задумался. Аргумент был достаточно сильный, и хотя Саша не ощущал себя ксенофобом, что-то шевельнулось в нем. Но, как писал создатель теоцентрической антропологии чинарь Липавский, не всякое семя, брошенное в душу, попадает в нее.
Дужкин не принял открытие Феофана близко к сердцу. Более того, он где-то слышал, что первый признак психического заболевания шизофрении — это чтение слов справа налево.
— Да черт с ними, — тихо проговорил Саша. — В лес надо уходить.
— Э, нет. Ты иди, а я назад, в город, — ответил Феофан. — Завтра, как стемнеет, я жду тебя за водонапорной башней. У меня есть еще один человечек. Втроем будем эту заразу искоренять.
В ЛЕСУ
Ночи летом короткие и теплые. Едва на западе погасли последние отблески солнца, глядишь, а на востоке уже проклюнулась заря.
Рассвет застал Дужкина на окраине страшного города. Пробегая мимо велодрома, Саша прочитал это слово наоборот и даже крякнул от того, что получилось.
— Черт, что-то в этом все-таки есть, — на ходу пробормотал Дужкин и принялся мысленно переводить все названия, которые ему попадались в городе.
Добравшись до злополучного картофельного поля, Саша и на этот раз с не меньшим отчаянием посмотрел туда, где должен был стоять его космический корабль. Убедившись, что за несколько дней ничего не изменилось, он мысленно придушил джинна, шепотом обозвал его всеми нехорошими словами, какие знал, и трусцой побежал через поле.
Лес встретил Дужкина леденящим предсмертным воплем. Заледенев от ужаса на месте, Саша долго стоял, прислушиваясь к каждому шороху, но крик не повторился, и беглец осторожно двинулся дальше. Зрение и слух у Дужкина обострились до крайности. Он крался меж кустов и деревьев, как кошка, ловил каждый звук и резко поворачивался на любое шевеление в пределах видимости.
Еще издали Саша услышал тяжелый топот и треск кустов. Кто-то быстро приближался к нему со стороны города, и Дужкина охватила паника. Он кинулся влево, но ему тут же показалось, что чудовище направляется именно туда. Затем Саша побежал вправо и снова вернулся на прежнее место. Потеряв от страха всякую возможность соображать, Дужкин бросился назад и спрятался за могучим сухим стволом.
Топчась на месте, Саша случайно наступил на какую-то невзрачную кочку. Кочка со свистом выпрыгнула у него из-под ноги, громко чавкнула и плюнула в Дужкина чем-то ядовито-зеленым. Плевок попал Саше прямо на рукав, и на этом месте тут же образовалась дырка величиной с кулак. Вскрикнув от омерзения, он мгновенно скинул пиджак и швырнул его в ядовитую тварь. Пиджак с фырканьем ускакал в кусты, и сразу же совсем рядом снова раздался вопль.
В который раз покрывшись холодным потом, Дужкин резко обернулся и за редким березовым молодняком увидел трехметрового монстра, который с яростью пинал ногами нечто похожее на полуголого дикаря. Жертва корчилась на земле, подставляя разъяренному чудовищу то один, то другой бока, и уже не вопила, а только стонала и охала.
В следующий раз Саша увидел сразу несколько человек, внешностью больше напоминающих коренных обитателей амазонской сельвы. Ничего не замечая от ужаса, они пробежали мимо Дужкина толпой, словно связанные между собой невидимыми путами. Вид у них был беспомощный и жалкий, как у жертвенных животных. И если бы Саша был знаком с классической литературой, он, пожалуй, вспомнил бы слова Эсхила: «Теням сов подобны были эти люди…»
Не дожидаясь появления охотника, Дужкин упал на четвереньки и в мгновение ока оказался в кустах. Он так вжался в землю и настолько слился с ландшафтом, что даже сам основатель системы Станиславского, окинув взглядом этот участок леса, не раздумывая, сказал бы: «Верю, тебя здесь нет!»
Почти весь день Саша прятался в лесу, и только когда вечернее солнце оседлало верхушки деревьев, чудовищная охота на людей и за людьми прекратилась. Кто с добычей, кто налегке, гомоловы и охотники вернулись в город.
Таких психических перегрузок Дужкин не испытывал никогда в жизни. Обессилев от изнуряющего бега и не менее изматывающего страха, он принялся искать место, где можно было бы, не рискуя жизнью, преклонить голову. В какой-то момент Саша даже малодушно пожалел, что сбежал от своей раздражительной, но все же заботливой хозяйки. Только сейчас он по-настоящему понял, что его тесная клетка действительно является самым безопасным местом в этом кровожадном мире. Но о возвращении назад не могло быть и речи. В бешенстве да с похмелья Розалинда могла забить его до смерти.
В поисках укромной норы или дупла Дужкин вышел на опушку леса и убедился, что все это время он лишь кружил на небольшом пятачке. Слева над полем возвышалась злосчастная башня, рядом с которой Феофан назначил ему встречу, а дальше медленно погружался в вечерние сумерки ненавистный город динозавров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
