видя в этом никакого подвоха, с радостью ходила на спектакли и различные выставки. Как-то раз, выходя с выставки фоторабот Андрея Макаревича, мы попали под ливень и, решив переждать дождик, забежали в торговый центр. В одном из бутиков я померила туфли из крокодиловой кожи, которые стоили 18 тысяч рублей. Тут же я услышала комплимент, сказав, что у меня хороший вкус и что туфли классно на мне сидят.
— Да, но дороговато, рука не поднимается купить, — ответила я и отложила обувь в сторону.
После этого разошлись, мне хотелось заглянуть еще в пару магазинчиков, а он сказал, что будет ждать в машине. Когда я спустилась вниз и села в машину, он протянул мне коробку, в которой лежали те самые крокодиловые босоножки.
— Боже, ты с ума сошел? Зачем ты их купил? — выпалила я.
— Ну, они же тебе понравились, — улыбаясь, ответил он.
— Они же безумно дорогие! — продолжала возмущаться я, хотя сама была счастлива.
— Ерунда. Ты должна достойно выглядеть, ты звезда! — отрезал он.
Я также вспоминаю похожую историю с кожаной курткой с заклепками. Мне она очень понравилась, но столько денег при себе не было. Я его спросила:
— Ты не одолжишь мне денег? Хочу купить эту куртку. Завтра я тебе отдам.
— Да, конечно, без проблем, — сказал он и протянул мне деньги.
Я купила эту куртку, но на следующий день он отказался брать с меня деньги. Мне стало неловко принимать такие знаки внимания, и я не понимала, зачем это, ведь мы старинные друзья. В конце концов, я замужем, он женат. Я и подумать тогда не могла, что он был просто влюблен в меня.
К Лаврову я не испытывала никаких чувств, кроме дружеских. Он все время подвозил меня на своем «Мерседесе» с водителем. До этого неоднократно приглашал нас с мужем к себе на дачу, где они с его женой накрывали стол, и мы отлично проводили время в дружной компании, а зимой катались на снегоходах. И, конечно, мы общались по поводу того, стоит ли завязываться надолго с Маргаритой? Может быть, сделаем один совместный альбом — и хватит…
— Я тоже так думаю, — согласился он, — не стоит за нее цепляться, потому что за это время она никакого фурора не произвела. Эта история уже отработала себя. У тебя свой путь, у нее свой.
Пришла весна, мы продолжали работать одной командой и были, так сказать, все на одной волне. Сергей пригласил меня на очередной спектакль и после него подвез меня практически к дому, но неожиданно предложил поесть суши, сказав, что у него есть ко мне разговор. Рядом было кафе. Мы сели и стали разговаривать о том, что я недавно купила у Вячеслава Тюрина две песни за большие деньги — «Я не могу без тебя» и «Смотри на меня».
— Раз такие деньги потратила, надо их отбивать, — заметил Лавров. — Обе песни хорошие, а одна так вообще хитовая, надо на нее снимать клип.
— Отличная идея, — улыбнулась я, — только на какие деньги я буду это делать?
— Я все сделаю. Я сниму тебе клип и на одну, и на другую песню, — совершенно серьезно ответил он.
— А как же Рита? Мы же вместе с ней работаем. Мы не приняли окончательного решения и не разошлись, во всяком случае пока, и у нее возникнут вопросы. Как мы ей объясним, что у меня появились клипы, а у нее нет? И потом, откуда деньги на клипы?
— Скажешь, что твой муж дал тебе деньги на клипы, — сказал он. — Она же не знает, есть у твоего мужа деньги или нет.
— Что-то мне не нравится вся эта история. Зачем ты должен снимать мне клипы на эти песни? — продолжала я наш диалог. — С какой стати? И потом, эти туфли, куртка, приглашения в театр, рестораны, теперь клипы.
— А что тут непонятного? — выпалил он. — Я всю жизнь тебя любил! Сколько лет я тебя знаю, столько лет и люблю, и даже тогда, когда я не был твоим директором, я все равно следил за каждым твоим шагом! Я знал обо всех твоих отношениях, с кем ты жила, что делала, я не пропускал ни одного твоего концерта. Я готов весь мир положить к твоим ногам, поднять тебя на недосягаемую высоту, в статус первого эшелона! Я все для этого сделаю. Только будь со мной, — проговорил он, пристально глядя мне в глаза.
Меня как обухом по голове огрели. И все наконец-то встало на свои места: и подарки, и знаки внимания. Воцарилась пауза. Мысли с бешеной скоростью мелькали у меня в голове. Как себя вести? Золотые горы, слава, деньги, успех — я об этом только мечтала… И вот оно само идет мне в руки… Стоп! Нет, конечно! И тут меня прорвало:
— Сережа! Что ты такое говоришь? Ты для меня как брат! Понимаешь? Если кто-то про тебя, не дай бог, скажет плохое слово, я всегда за тебя заступлюсь и в любой ситуации выручу чем смогу! Ты для меня большой авторитет, но пойми, это другая любовь, дружеская, чисто человеческая, почти родственная! Мы столько лет знаем друг друга! Между нами не может быть любовных отношений! Я даже представить такого не могу!
— Хорошо, я тебя понял, — невозмутимо произнес Лавров. — Но ты все равно подумай о моем предложении, может, ты изменишь точку зрения.
— Да тут даже думать нечего! Это просто невозможно! — выпалила я.
— В таком случае я тебе ничего не говорил, не предлагал, забудь, этого разговора у нас не было.
— Да, конечно, — кивала я в ответ. — Все останется только между нами.
Мы молча доехали до моего дома и, как обычно, на прощанье чмокнулись в щечку. В этот вечер, придя домой, я не находила себе места. Я чувствовала себя виноватой. Супруг сразу заметил, что со мной что-то творится, не умею я лгать и скрывать свои эмоции. Я расплакалась и под большим секретом рассказала ему все! Я ревела и говорила, что боюсь, что теперь Лавров обидится, уйдет из коллектива и все опять полетит в тартарары.
Муж, человек, в отличие от меня, очень спокойный и рассудительный, выслушал и сказал:
— Не бери в голову, это нормально. Ты же девушка видная, тысячи мужчин готовы были бы тоже положить к твоим ногам мир, ты же звездочка. Все уляжется со временем и встанет на свои места. Как работали, так и будете дальше работать, вот посмотришь, он «Мираж» не бросит, это и его хлеб.
В этом он оказался абсолютно прав,
