На пятый день, отдав ровно половину наличных за еду и ночлег, Брехт сообщил спутникам, что назавтра они покинут город. Услышав эту новость, Сорка разрыдалась. Она была почти уверена, что ее мать где-то здесь. Девушка считала минуты до встречи — и вдруг такая неудача! Не помогали ни уговоры, ни упреки — с каждой минутой она плакала все отчаяннее.
— Ты это нарочно так говоришь! — восклицала она, размазывая по щекам слезы. — Тебе просто надоело!..
— Да, надоело. — Брехт еле сдерживался, чтобы не надавать девчонке оплеух. Надо же, столько времени держалась молодцом — и на тебе! — Надоело топтаться на месте и терять время попусту!..
— Это поиски моей мамы — потеря времени? — взвилась Сорка.
— Поиски там, где ее нет и никогда не было! — огрызнулся орк. — Попытаемся найти ее в другом городе…
— В каком другом?
— Ну мало ли на свете городов! Ты вообще с чего взяла, что он — единственный?
Девушка на миг застыла с открытым ртом и вытаращенными глазами. В какой-то миг Брехт поверил, что сейчас она признает свои ошибки и успокоится, но Сорка лишь яростно помотала головой.
— Моя мама — здесь! — отчеканила она. — И я это докажу!
Большой торг в городе — кстати, он назывался Тир, и было непонятно, это его название или так на здешнем наречии произносится слово «город», — устраивали раз в десять дней. На всех площадях перед храмами раскидывались палатки торговцев, люди высыпали на улицы, на углах выступали бродячие артисты. Покупали и продавали все — от иноземных экзотических тканей, продуктов питания и оружия до личных вещей, расстаться с которыми заставляла нужда. Здесь же гадали о судьбе, брили и стригли, рассказывали байки, попрошайничали, спорили и просто развлекались.
Базарный день стал последним днем их пребывания в городе. Брехт твердо решил, что если сегодня мать Сорки не найдется, то наутро они покинут Тир и отправятся дальше. Редкая женщина устоит перед соблазном пройтись по торговым рядам и посплетничать со знакомыми. И троица вышла в город в твердой уверенности, что им повезет. При этом каждый лелеял свою надежду.
Сорка смыла-таки черную краску с волос, хотя природный матово-белый цвет они не приобрели и остались тускло-серыми. Но все равно она была единственной светловолосой девушкой в толпе. Не заметить ее было невозможно. Кроме всего прочего, она надела свой «национальный» костюм магри, бережно хранимый именно для встречи с матерью, и шагала, чувствуя на себе десятки взглядов — от мужчин и женщин. Она надеялась, что мать издалека узнает ее.
Мечты Брехта были более прозаичными, и он лишь старался, чтобы привыкшая читать его мысли девушка не догадалась о них раньше срока. Острое орочье обоняние уже подсказало ему, что второй магри тут и не пахло, и он надеялся пристать в роли охранника к какому-нибудь торговому обозу, который отправится дальше в глубь восточных земель. С купцами проще путешествовать — решатся проблемы с деньгами, едой и ночлегом, кроме того, торговцы просто обязаны знать по нескольку языков, чтобы удобнее было общаться с людьми и нелюдями. Да и в географии они сильны. В общем, помогут, подскажут, научат. Многие орки покидали горы, чтобы податься в наемники, именно из-за того, что хотели посмотреть мир и заодно подраться. Старшая сестра вон до-олго замуж не выходила — ждала, пока ее нареченный жених не побродит по свету, охраняя караваны и зарабатывая на свадьбу. Зато потом явился, увешанный трофейным оружием и всякими сувенирами из дальних стран. Брехт был уверен, что его возьмут: по рассказам того же сестрина мужа, орков-наемников с руками рвут. Дело за малым — найти купцов, которые уходят в нужном направлении, на восток.
Мечты Льора… Льор просто мечтал увидеть как можно больше. Юноша вертел головой по сторонам и радовался ярким краскам и громким звукам, как ребенок.
Прислушиваясь к звучащей вокруг речи, Брехт уверенно проталкивался сквозь пеструю толпу туда, где раскинулись торговые шатры. Здесь не было, как на западе, специальных торговых рядов — каждый либо выкладывал товар на земле, либо разбивал шатер. Самые большие шатры принадлежали самым богатым купцам. Рядом с ними обычно устраивали склады, здесь же отдыхали слуги и вьючные животные, так что издалека можно было многое сказать и о самом купце, и о его ближайших планах.
— Сорка, нам сюда, — окликнул орк девушку, сворачивая.
— Почему? Там моя мама?
— Нет, но я так хочу!
— Почему мы делаем только то, что хочешь ты? — притопнула ногой девушка. — Почему ты нами командуешь?
— Потому, что я старше и за вас отвечаю!
— Льор старше, — немедленно заспорила Сорка.
— Льор — мальчишка и сопляк, — отрезал Брехт. — Его леденцом помани — он и побежит! Вот, видишь? Опять!
Юный эльф в самом деле не принимал участия в разговоре — он выворачивал шею, прислушиваясь к звукам музыки, доносящимся из-под полога темного шатра, стоящего неподалеку. И надо же было такому случиться, что, обратив внимание на то, что так заинтересовало юношу, Брехт внезапно уловил и обрывки знакомых слов. Какие-то торговцы общались между собой на одном из западных диалектов.
— Ждать здесь, — распорядился он, направляясь на голоса.
Это оказалось близко: за соседними шатрами три приказчика покрикивали на слуг, отдавая распоряжения. С местными жителями торговлю вели всего два человека, а остальные в это время занимались своими делами или подносили товары. Несколько секунд понаблюдав за людьми, Брехт определил главного и подошел к нему:
— Почтенный…
Купец обернулся и тихо ахнул:
— Вот это да! Орк?
— Я собираюсь отправиться на восток, — решил взять быка за рога Брехт. — Вам нужен охранник?
Он не знал, как нанимаются в охранники, и был готов к тому, что ему предложат пройти какое-то испытание, но не ожидал, что купец с разочарованием покачает головой:
— Сожалею, но нет. Мы отсюда идем дальше на север, вдоль отрогов, а потом повернем назад…
— Мне нужно на восток. К Внутреннему Морю и дальше.
— Нет.
Купец подавил зевок.
— Вообще-то почтенный Локай отправляется на восток. — Он кивнул на соседние шатры. — Обратись к нему, может, он согласится тебя взять.
— Отлично! — Брехт обернулся. — Льор, Сорка, мы…
Но молодняка на месте не было. Выругавшись, орк бросился назад.
Легче всего оказалось отыскать Льора: юный эльф торчал в том самом шатре, откуда лилась музыка. Тихо стоя с краю, он широко раскрытыми глазами смотрел, как на небольшом помосте под заунывные звуки какого-то невидимого инструмента танцевали три девушки. Из одежды на них были только вуали, скрывающие лица, и полупрозрачные шаровары с многочисленными разрезами. В такт музыке звенели колокольчики на широких поясах и щиколотках танцовщиц; словно змеи, извивались тонкие гибкие руки. Забыв обо всем на свете, юноша буквально впитывал взглядом каждое движение девушек, невольно повторяя их жесты, и вскрикнул от неожиданности, когда орк положил руку ему на плечо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
