Но чем дальше уходила пиратская эскадра в море, тем сильнее ощущалось предчувствие неминуемой беды. Не дождавшись «Акулу» и «Мэри» в точке рандеву, сэр Джейкоб велел немедленно возвращаться. Кое-кто в команде заворчал о напрасной потере времени, но капитан «Морского вепря» твердо знал, что снисходить до матросни нельзя.
Никаких следов «Акулы» и «Веселой Мэри» у острова не отыскалось. Получалось, что возвращение действительно было напрасным и корабли просто-напросто разминулись ночью. Однако сэр Джейкоб не хотел признавать свою ошибку и приказал искать тщательнее.
Долго искать не пришлось. На берег вышли три десятка моряков, и, подойдя поближе, пираты узнали в них людей с фрегата и бригантины…
Ярости сэра Джейкоба не было предела. Брызгая слюной, он орал на неудачливых флибустьеров, осыпал отборнейшей руганью и в гневе был готов перевешать уцелевших, как собак. К счастью для перепуганных насмерть неудачников, мысли сэра Джейкоба перескочили на подлых московитов. Теперь у пиратского адмирала появились две цели: уничтожить московитов до единого человека и захватить «Санта-Лючию». Сэр Джейкоб и сам не знал, которая из них важнее для его глубоко оскорбленной души.
Оставаясь у острова, джентльмены удачи не приобретали ничего. Шансов на возвращение слуг дьявола практически не было, следовало искать встречи с ними в море, и капитаны решили выступать. При этом Озрик старательно подчеркивал свою правоту в день нападения и сожалел лишь о том, что поиски уцелевших не были организованы сразу, по горячим следам.
И снова капризное море приняло в свои просторы корабли. Сотни глаз без устали вглядывались в горизонт в поисках далекого паруса, но первый день не принес удачи. Море словно вымерло, хотя обычно в здешних водах корабли встречаются довольно часто. Многочисленные колонии, разбросанные по островам, не могли существовать без связи друг с другом и далекими метрополиями. Вот и скользили по морю парусники всех размеров и типов под самыми разными флагами, а порою и без них – обилие все тех же островов давало массу укрытий любителям поживы всех мастей и наций. Далеко не все желали объявить о своей государственной принадлежности, а нередко и вообще были объявлены вне закона в собственных странах. Авантюристы, беглые преступники, бродяги всех мастей, солидные люди с патентами своих королей – кого только среди них не было… А вокруг – потенциальная добыча: ощетинившиеся пушками корабли, перевозящие с острова на остров или из Нового Света в Старый товары и золото…
Здесь никогда не было мира, и любой парус на горизонте мог оказаться врагом. Когда слабым, когда сильным, но всегда безжалостным. Если кого и брали в плен, то исключительно в расчете на богатый выкуп, остальные пускались в путешествие по доске или отправлялись на тот свет каким-либо иным, часто более утонченным способом. Поэтому порою даже самые знаменитые флибустьеры при встрече задумывались, не суждено ли им на этот раз из охотников превратиться в дичь и по зубам ли лакомый кусочек.
Но сейчас подобные проблемы волновали сэра Джейкоба меньше всего. С кем бы ни свела его судьба, решение могло быть только одно: атаковать! Ярость неудержимо искала выхода, и не вина доблестного капитана, что ей не попадалось объекта приложения.
Ночь поневоле заставила прекратить поиски. В темноте много не разглядишь, а где найдешь дураков, готовых путешествовать с огнями, сообщая всем: я тут. Моряки, не промышляющие разбоем, ждали ночи, как манны небесной. Она была их естественной союзницей и защитницей, зачастую гораздо более надежной, чем корабельные пушки.
В ту ночь капитан «Вепря» спал мало и плохо. Сон являлся к нему в виде быстро забывающегося кошмара, от которого сэр Джейкоб просыпался в поту, долго ворочался, изредка вставал, курил, ложился вновь – и так до нового кошмара. Немудрено, что утром Фрейн в очередной раз встал не с той ноги и кое-кому из команды довелось отведать плетей за малейшую провинность, а то и совсем без оной.
Долгое время видимости мешал довольно густой туман, но вот распогодилось, и скоро на горизонте были замечены сразу три паруса. Определить подробности на таком расстоянии было невозможно, и сэр Джейкоб приказал идти наперехват.
Морские гонки – вещь долгая. Флибустьеры не могли пожаловаться на быстроходность своих кораблей, однако неизвестные тоже не топтались на месте и куда-то спешили, поставив все паруса. Солнце успело проделать по небу изрядную часть пути, когда расстояние сократилось настолько, что появилась возможность что-либо разобрать. Сэр Джейкоб нетерпеливо взглянул в подзорную трубу и невольно ахнул.
Последним, ближайшим к нему, шел испанский фрегат с тремя десятками пушек, и это было единственное судно, оставившее благородного разбойника равнодушным. Перед фрегатом резала волны вожделенная «Санта-Лючия», а еще дальше – «Веселая Мэри» под совершенно незнакомым флагом.
Сэр Джейкоб мгновенно разобрался в ситуации. Бригантина явно убегала от испанцев, а те постепенно ее догоняли. Максимум через полчаса галион приблизится к «Мэри» почти вплотную, а после этого в исходе боя можно не сомневаться. Испанцы имели подавляющий перевес, и даже сам сатана вряд ли сможет помочь своим слугам.
За последние сутки больше всего на свете сэр Джейкоб мечтал встретить именно эти корабли, и вот его мечта сбылась. И галион, и бригантина были перед ним, единственное, что омрачало встречу, – необходимость выбирать, на кого обрушить первый, самый мощный удар. Сэр Джейкоб поневоле заколебался.
Отбить свою бригантину было делом чести. И без того эскадра уменьшилась настолько, что кое-кто из собратьев по ремеслу наверняка отпустит ехидные замечания по поводу удачливости пиратского адмирала. Гибель «Акулы» и захват «Мэри» надолго лягут пятном на его репутацию. Смыть его может лишь возврат украденного судна. И нельзя забывать о мести. Московиты самым бесчестным образом напали на команду Фреда, и уже за одно это их нужно отправить в геенну огненную. Такое ни в коем случае нельзя оставлять безнаказанным, если ты благородный джентльмен, а не какое-нибудь отребье.
Но, с другой стороны, на борту «Санта-Лючии» было полмиллиона песо. Добыча, которой гордился бы и сам Морган, будь он еще жив. Это не те жалкие крохи, которые порою подбрасывает судьба. Авторитет победителя станет настолько велик, что любой флибустьер сочтет за величайшее счастье служить под его командой. А может и Его Величество явит свою милость и пристроит счастливчика на хорошее доходное место. Стал ведь тот же Морган законным губернатором заокеанских владений!
Будь у сэра Джейкоба хотя бы еще один корабль, проблема выбора отпала бы сама собой. Сейчас же он никак не мог разделить остатки эскадры. Озрик, конечно, справился бы с «Мэри», но «Вепря» и «Молнии» едва хватало на галион, а ведь его охраняет еще и фрегат.
Сэр Джейкоб уже склонялся к соломонову решению: пусть испанцы расправятся с бригантиной, а потом он обрушится на них, но на галионе тоже узнали его корабль и, позабыв о подходящей к концу погоне, легли на встречный курс.
Теперь оставалось одно: драться! Матросы эскадры привычно подготовились к бою. Три корабля сэра Джейкоба спешно выстраивались в линию. Флагманским – «Морской вепрь», за ним – «Молния», замыкающей – бригантина Озрика. Ему предстояло отвлечь на себя внимание фрегата, пока Фрейн и Ледер обрушатся соединенными силами на «Лючию». Но и в этом случае галион был сильнее обоих пиратских судов и исход боя мог склониться в любую сторону.
Неравенство сил не испугало джентльменов удачи. Мысль о находящихся на галионе деньгах кружила головы. Настроение команд было такое, что, объявись на «Лючии» сам дьявол, они без колебаний сразились бы с ним.
Суда медленно сближались. Их курсы образовывали острый угол. Из открытых портов мрачно взирали на противника заряженные орудия, заняли места канониры, матросы, абордажные команды. Все ждали, когда расстояние сократится до предела, чтобы бить наверняка. Только самые робкие гадали про себя, чей залп будет первым.
