— Что ж, если скрыть не удастся, то и скрывать не надо, — решил король. — Нужно открыться и чем-нибудь подходящим залегендировать. Причём сделать это до свадьбы Теодоро Мурицийского. У меня идей нет.
Зато они сразу появились у Рауля.
— Свадьбы? Точно. Если наша свадьба состоится раньше, и мы получим благословение Двуединого в виде Сиятельности, то вопросов ни у кого не возникнет. У нас в стране не принято ездить в Храм Двуединого за множественными благословениями. Достаточно одного — которое даст Двуединый после венчания.
— То есть вы войдёте под иллюзиями, а выйдете без… — задумался король. — Идея, конечно, хорошая, но могут возникнуть вопросы.
— Какие, Ваше Величество?
К окончанию второй чашки я обнаружила, что пирог очень даже неплох, а ещё — если я не потороплюсь, то второго куска мне не достанется, потому что отец с сыном болтать болтали, а есть не забывали. И если Рауль потратил много сил на ритуал и теперь их восстанавливал, то прожорливость короля явно была на нервной почве.
— Если не будет благословения Двуединого, а его, скорее всего, не будет — после того как мы изгнали Сиятельных из Теофрении, у нас не было ни одного благословенного брака…
Он замолчал, словно ему было необыкновенно больно про это говорить, словно он действительно до сих пор верил, что страна проклята.
— О, не переживайте, Ваше Величество. — Я положила свою руку на его. — В Муриции Двуединый тоже никого не благословляет. Просто там не пустили это дело на самотёк. За благословение Двуединого у Теодоро отвечал Бласкес.
— Не может быть! — возмущённо охнул король.
— Может, может, уж поверьте, я знаю, что говорю. То есть вы, как сильные маги, точно так же можете имитировать благословение, если это нужно. Но мне кажется, что лучше обойтись без этого.
— Потому что тогда все решат, что в Муриции благословение фальшивое? — предположил король.
— Именно. Я бы предложила провести изгнание демонов во время ритуала в Храме, но там примерно такие же визуальные эффекты, как при благословении. Только круче. Мурицийцы наверняка решат, что королевская чета благословлена Двуединым по высшему стандарту.
У Рауля внезапно заблестели глаза, и он затарабанил пальцами по столу.
— Не всё так просто. Если Теодоро свалится в припадке, слухи пойдут нехорошие. Одержимость мелких церковных сошек можно скрыть, но никак не столь крупной персоны.
— Рауль, а не посчитают ли это нападением на правителя Муриции? — забеспокоился король.
— Изгнание демонов из короля? Это, можно сказать, дружественная королевская помощь. Но поскольку мы действуем во имя дружбы, а не ради благодарности, то оставим эту помощь в тайне.
— А получится ли это у тебя?..
— У нас, Ваше Величество, — поправила я. — Неужели вы думаете, что я не помогу вашему сыну в таком богоугодном деле?
— И не забывайте про нас с Альбой, — важно сказал Бернар. — Мы тоже не останемся в стороне. Пора этот мир окончательно очистить от всей привнесённой дряни.
Король нервно хихикнул и пошарил рукой по опустевшему блюду, где когда-то лежал пирог. Повезло, что он маг, а то при таком аппетите пришлось бы двери во дворце расставлять, а я подозреваю, что они там громадные.
— Итак, какие у нас планы? — деловито спросила я.
— Сейчас вы отправляетесь к родителям, — усмехнулся Рауль. — Время уже позднее, и все приличные сеньориты должны находиться в кругу семьи.
— И кто мои родители? Вы уверены, что ни они, ни их родственники не проговорятся, что я им вовсе не дочь?
Король задумчиво почесал затылок. Наверное, в том месте его беспокоили фантомные боли от короны. Всё же не самый удобный головной убор: зимой — холодный, летом — обжигающий, а натирающий вообще вне зависимости от времени года. Впору монарха пожалеть, вот только никто добровольно с себя корону не снимает.
— Не проговорятся. Там давняя скандальная история, когда преподаватель женился на своей студентке, в результате чего родственники и с одной, и с другой стороны их игнорируют, — неохотно пояснил король. — Они больше двадцати лет жили совершенно закрыто, ни с кем не общаясь. И тут неожиданно наследный принц заехал за консультацией и влюбился в единственную дочь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И как мои родители отнеслись к тому, что у них появилась дочь?
— Положительно, — ответил теперь уже Рауль. — Они получат после нашей свадьбы всё, что нужно для завершения эксперимента, и опять уедут к себе. Родительской любовью вам надоедать не будут.
В последнем он оказался совершенно прав. Мои так называемые родители были размещены в гостинице, но сердцем рвались вернуться домой и продолжить свои занятия. Более самодостаточной пары я раньше не встречала: им не было дела ни до кого, кроме них, и ни до чего, кроме магии. Первым делом они поинтересовались у доставившего меня Рауля, нельзя ли ускорить свадьбу или обойтись вообще без них, а то у них появилась идея, а они так бездарно тратят время.
Рауль сказал, что над этим подумает, и на следующий день познакомил меня с сестрой отца, недавно овдовевшей бездетной сеньорой, которая так обрадовалась, что их ветка не только не прервалась, но и собирается слиться с королевской, что безоговорочно потребовала, чтобы я переселилась к ней из гостиницы.
— Времени до свадьбы почти не осталось, а твои родители думают о чём угодно, только не о дочери, — безапелляционно заявила она. — Шутка ли, такая взрослая сеньорита, и до сих пор никому не была представлена. Да они там совсем с ума сошли со своими фолиантами. Уверена, брат против не будет. Он вообще ничего не заметит, поэтому мы даже спрашивать его не станем, милая, вы просто прямо сейчас переедете ко мне. Купим вам приличную одежду, а не вот это вот. Ваше Высочество, — обратилась она к Раулю, — передайте родителям девочки, что я её забираю. Нам предстоит очень много сделать до вашей свадьбы. И кроме того, если ЭТИ, — она выделила голосом, имея в виду своего брата с супругой, — что-нибудь там взорвут, то ваша невеста не пострадает, если будет жить у меня. И вообще намекните ИМ, что всем будет лучше, если ИХ на свадьбе не будет.
Рауль пообещал выполнить её пожелание в точности, и успокоенная сеньора полностью переключила своё внимание на меня. Больше всего её беспокоило моё поведение, она была уверена, что я нахваталась вредных привычек у родителей и намерена была искоренить их самым безжалостным образом.
— Потому что Теофрении нужна процветающая королевская семья, — заявила она. — А если во дворце приживутся манеры твоих родителей, то ничего хорошего страну не ждёт. И без того поговаривают, что Его Высочество Рауль слишком много занимается магией, а Её Высочество Марсела слишком ударилась в религию. Ходят слухи, что она вообще постриг собралась принять.
На мой взгляд, для начала нужно было бы попробовать провести лечение в клинике по избавлению от флёрной зависимости, а уж потом решать, что там было наведённым, а что — своим собственным. Да, нахождение Марселы в монастыре гарантировало, что до неё во сне не доберётся Теодоро, но ведь можно экранировать и другим способом?
Это я и высказала Раулю в одну из наших коротких предсвадебных встреч.
— Это её решение, не наше, — ответил он. — В монастыре с неё слетел флёр полностью, она осознала, что случилось, и теперь боится, что опять под него попадёт.
— Интересно, если Теодоро с Эстефанией распихать по монастырям, они что-нибудь осознают?
— Это было бы слишком простым решением, Катарина, — ответил Рауль и посмотрел так, что я сразу вспомнила, что целовались мы только во сне и что неплохо было бы сделать это наяву.
Так что не дождутся от нас мурицийские правители помощи больше обязательного минимума. От демонов мы их избавим, а по монастырям пусть распихиваются сами, если вдруг возникнет такое желание. Хотя, зная их обоих, я с уверенностью могу утверждать — ни у кого не возникнет.
Глава 42
Надо признать, что наш с Раулем скоропалительный брак вызвал удивление. По меркам не только Теофрении, но и любой соседней страны, я была не слишком подходящей невестой для принца: не юная, не знатная, не имеющая хорошего образования, с хромающим воспитанием, да ещё и со странными родителями, чьи психические отклонения могли передаться детям. Да-да, именно так и заявляли. Ещё намекали, что с браком торопимся мы не просто так, а по причине моей беременности, так что скоро все узнают, унаследовали ли наши дети отклонения или нет. Кто-то это говорил за спиной, а кто-то — почти в лицо, как, например, Эрнандес, подловившая нас на прогулке в Королевском парке, которые новая моя тётя, которая мне нравилась куда больше старой, полагала одной из важнейших действий по вливанию меня в общество. Перезнакомила она меня уже со всеми, по её мнению, стоящими персонами, но от прогулок отказываться не собиралась. Хорошо, что завтра они наконец закончатся, а то все эти бессмысленные действия начали меня раздражать.
