ареста и наказания мятежников.
В этот критический момент и был приведен в действие давно задуманный дьявольский план: убить Лумумбу и его соратников. Еще 13 августа министр внутренних дел отделившейся от Конго провинции Катанга Мунонго подписал циркуляр, адресованный всем начальникам жандармерий, в котором было сказано, что если Лумумба появится в пределах этой провинции, то «он должен исчезнуть». Заговорщики решили, что теперь пришло время осуществить сей замысел. Всесильная компания «Юнион миньер», этот фактический хозяин Катанги, не остановилась перед крупными затратами ради такой цели. 20 января 1961 года французская газета «Пари пресс» опубликовала следующее сообщение, напечатанное жирным шрифтом на видном месте:
«Вот цена, которую Чомбе уплатил за выдачу бывшего конголезского премьера, — Лумумба стоит 50 миллионов.
Элизабетвиль, 19 января. Пятьдесят миллионов старых франков — такова сумма, которую Моис Чомбе уплатил за то, чтобы ему был выдан Патрис Лумумба... Этими пятьюдесятью миллионами расплатятся с солдатами военного лагеря в Тисвиле. Недовольные солдаты чуть было не освободили Лумумбу несколько дней тому назад...»
Так проданный за 50 миллионов старых франков премьер-министр законного правительства Республики Конго вместе со своими соратниками М’Поло и Окито был послан на смерть в Элизабетвиль, и там все трое были зверски убиты.
Как это произошло?
Вернемся к событиям, разыгравшимся в Тисвиле в памятный день 17 января 1961 года, — здесь и в дальнейшем я буду опираться на официальные данные, приведенные впоследствии в отчете следственной комиссии ООН.
Днем 17 января в военный лагерь в Тисвиле прибыл представитель «службы безопасности» из Леопольдвиля. Он вбежал в застенок, где находился Лумумба, и взволнованно сказал:
— Господин премьер-министр! Я счастлив уведомить вас, что в Леопольдвиле только что произошел переворот... Народ ждет... Ваше присутствие необходимо для образования нового правительства...
Пленников развязали. Лумумба, расправляя затекшие руки, переглянулся со своими соратниками. Неожиданная новость и радовала и вызывала сомнение. Лумумба не знал присланного к нему гонца. Если в Леопольдвиле действительно разыгрались такие важные события, почему не прибыла представительная делегация? А что, если это ловушка?.. В лагере Тисвиля обстановка стала складываться в пользу Лумумбы. Если бы его силой потащили отсюда в другое место, солдаты могли бы опять взбунтоваться и встать на сторону законного премьер-министра...
Как же быть? Но посланец из Леопольдвиля говорил так горячо, он так торопил Лумумбу, Окито и М’Поло, что они подавили сомнения и дали согласие на отъезд. На аэродроме в Лукала, в нескольких километрах от Тисвиля, их ждал небольшой самолет бельгийской компании «Аэробрусса». Лумумбу и его спутников встретили с почетом, усадили в самолет, и они в сопровождении посланца из Леопольдвиля поднялись в воздух. Но... к удивлению Лумумбы, самолет взял курс на запад, к океану.
— Маленькая машина, — улыбаясь, сказал спутник, — не хватит горючего долететь до Лео... В Моанде пересядем на большой самолет...
В Моанде действительно ждал четырехмоторный «дуглас‑4» компании «Аэроконго». Но едва Лумумба и его спутники поднялись на борт самолета и дверца захлопнулась, на них набросились дюжие жандармы и начали дико избивать. Пилот самолета бельгиец Бовенс повел самолет на взлет. Он взял курс не на Леопольдвиль, а на Элизабетвиль. Потом Бовенс передал управление второму пилоту и из любопытства заглянул в пассажирскую кабину, откуда доносились глухие удары и отчаянные крики. Он увидел, что три пленника лежали на полу, и жандармы топтали Лумумбу, Окито и М’Поло подкованными башмаками.
Как сказано в отчете следственной комиссии ООН, «Бовенс также уточнил, что избивали их в такой степени, что бельгийская команда заперлась в передней кабине, — так как они были полны отвращения к происходившему». Каково человеколюбие!..
И вот уже старенький «дуглас» со страшным грузом на борту — залитыми кровью, полумертвыми людьми — приближается к «столице» Катанги. Внизу чернеют пирамиды терриконов, рудоподъемные копры, безыменные заводские цехи. Над городом, построенным в старомодном стиле, высится кирпичная труба медеплавильного завода Лубумбаши.
Облако дыма, подобно траурному покрывалу, висит в пустом небе. За терриконами до самого горизонта тянется унылая саванна. Над аэродромом торчит ощетинившаяся антеннами контрольная башня. Там трое людей — двое белых и один уроженец Катанги, одетый в европейский костюм, — это сам Годфруа Мунонго, «министр внутренних дел» марионетки Чомбе, еще в августе отдавший приказ о том, чтобы Лумумба «исчез», как только окажется на подконтрольной ему территории. «На этот раз, — говорит он, — я возьму реванш». Белые советники Мунонго утвердительно кивают головами, широко улыбаясь.
Самолет идет на посадку... Раздается рев сирены, и навстречу «дугласу» бешено мчится грузовик, набитый черными и белыми жандармами. Дверца остановившегося поодаль самолета открывается. Ни мостков, ни трапа не нужно: из машины выбрасывают связанного по рукам и ногам негра высокого роста, с распухшим от побоев лицом, выдранной бородой, за ним выбрасывают двух других. И сразу же на пленников, еще не пришедших в себя после страшной расправы в самолете, снова набрасываются жандармы. Со страшным хлюпающим звуком уходят под ребра окованные сталью приклады винтовок. Слышится хряск костей. Жандармы с размаху бьют своих пленников подкованными башмаками в лицо, топчут их, снова и снова пускают в ход приклады. Текут струйки крови.
Рослые белокурые солдаты в голубых касках — шведы из войск ООН — смотрят на все это невидящими глазами, словно то, что происходит у самолета, их совершенно не касается. Наконец, жандармы, устав избивать недвижные тела, бросают их, словно кули с мукой, в грузовик, с хриплым хохотом усаживаются на них, машина трогается в путь, мимо здания аэровокзала, где красуется огромный плакат с надписью, которая сейчас звучит издевательски: «Добро пожаловать в свободную и независимую Катангу». За грузовиком мчатся еще две автомашины, набитые до отказа охраной, производящей адский шум.
И только тогда, когда шум моторов и победные крики жандармов затихают вдали, представители войск ООН начинают обретать дар речи. Один из них тут же дает интервью представителю агентства Ассошиэйтед Пресс, который весьма кстати — бывают же такие случайности! — оказался здесь.
— Это было удручающе, — говорит швед, снимая голубую каску и вытирая обильно выступивший пот. — Лумумбу и двух других вытащили из самолета и начали избивать. Жандармы — европейцы и африканцы — били их долго. Они били их дубинками, ударяли в лицо прикладами винтовок, ногами и кулаками. Потом жандармы передохнули несколько минут и снова начали их избивать... Под ударами г‑н Лумумба и двое других пленников стонали, но они не могли произнести ни слова...
Скажите на милость, сколь наблюдательными оказались воины мистера Хаммаршельда! Они подметили все детали расправы с премьер-министром Республики Конго, пригласившим их на помощь. Не догадались только об
