Значит, меня отмыли, прежде чем фотографировать. И сделали это ровно перед тем, как вырезали сердце — грудь на фото все еще цела и не разодрана небрежным резом, что я до сих пор вынужден сжимать одной рукой в складку как непослушный халатик без пояса.
Ну а так… ну да, ухо рассечено, на правой руке ссадина большая, когда только поймал? Губы по трупному обескровлены, но ничего… опознаваема вообще-то! Хоть и разрез глаз и цвет кожи тут еще несколько более азиатски, чем сейчас — я побелел! А глаза вернулись к более привычному виду за время сна вместе с рассосавшимся фильтром для воздуха. Сила… лечит, но она против мутаций.
Оторвался от фотографии, подняв глаза на нависшего рядом патологоанатома.
— Господин, а у вас случаем нет нигде поблизости нитки с иголкой? Можно и наоборот? — поинтересовался у него хлопая глазами, и хрипя, как старый пень с прокуренными легкими, что у меня так и не запустились в нормальную работу.
— У-у — помотал он головой, сглатывая, и пялясь на меня как на приведения, раздумывая меж «хватить! Связать! Пытать!» и «Убежать! Нафиг куда подальше».
И вздрогнув всем телом, когда бумага в моей руке вспыхнула, сгорая целиком за пару мгновений и оседая на стол невесомым пеплом.
— Белочка, уходи.
— Не уйду. — буркнул я в ответ, сползая со стола и прохаживаясь, вокруг остолбеневшего человека, осматривая «пейзажи».
Приметил в паре метров от деревянного стола с бумагами, шкаф из металла. Подошел, открыл дверку — первую попавшеюся, наугад — вещички! — вынул наружу чьи-то колготки.
— Не тронь! — ожил вдруг месье патологоанатом, подскочив ко мне в мгновение ока и оттесняя от шкафа своим телом — Меня убьют за эти вещи!
Я — проигнорировал его посыл, вновь обойдя вокруг, и открыв другую дверцу. Тоже вещи! Чьи-то джинсы! Мне, естественно, большие. А еще есть куртка, штаны… ботинки. Все в пересмешку! Хотя ладно, ботинки все же стоят на полке, штаны сверху, на них комком, а не наоборот. Тяжело же ковыряться в одежде одной рукой…
— Белочка, но я же завязал! — вновь взмолился мужчина, когда я, открыл себе доступ к еще одной полке, так же приступив к изучению-копанию в чьих-то личных вещах — трико, трусы, майка… — Завязал!
— Не волнуйся. Белочка тебя не оставит — проговорил с ехидством я, не глядя на человека — Но и вещи не тронет — закрыл шкаф и вернулся к столику.
Еще раз осмотрел бумаги, обнаружил ящики — проверил — только посменные принадлежности! Ниток — нет.
Взглянул на дверь в холодильник. И ту, что напротив неё, но явно тоже ведет в помещение с трупами. С дверью, как от холодильника «ЗИЛ». Там, может быть и есть что полезное, на крайнем случае могут быть уже зашитые тела, но… меня там запросто закроют и похоронят.
Все же ручек изнутри у этих дверок нет! Да и… где коллеги-товарищи патологоанатома? Надо сваливать! — приметил в паре метрах от себя план эвакуации и, изучив ту его часть, где сейчас примерно я, поспешил ретироваться.
Выход на улицу. Не заперт, но… я сдохну под этим мокрым снегопадом, в грязи и… у скорой рядом капаются два санитара, отмывая скорую от крови хлоркой. Нужен иной путь! — лестница наверх. А тут… оживленно! Куча народу, усталых, но наскипидаренных врачей, носящихся туда-сюда целеустремлённой рысью, и пациентов, вид которых… потрепанный. Несмотря на наличие почти у всех белых халатов — с врачами их точно не спутать никак!
Есть тут и мужчины, и женщины, и даже дети, и все… да никто не обратит внимание на еще одну пациентку! На маленькую девочку потрепанную девочку, если я добуду для себя хотя бы один халатик. На голую девочку — уж точно внимание обратят и очень быстро.
Вернулся в морг, к все так же ошалевшему потрошителю трупов, что вот только-только начал отходить, достав бутыль чего-то белого, но все так же стоя у шкафа с трясущимися руками. Услышал разговор жизнерадостных санитаров со стороны выхода, что решили по части своей машины «и так сойдет!».
Быстренько раздел врача, отобрав его несвежий халатик — он совсем не сопротивлялся! Похоже в конец утратив чувство реальности происходящего, махнув на «белочку» рукой с высокой башне. И скрылся на лестнице.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Глава 33 — Чужое сердце
Банк крови — прочел надпись на кабинете, не пройдя по полному народу коридору второго этажа и десятка метров, но уже преодолев расстояние перехода, соединяющего здание над моргом с основным комплексом больницы.
Вот туда тебе, Саша! — отозвались единым ором все сосуды тела, зияющие бесконечной пустотой, и я не нашел, что им можно возразить.
В кабинете — тетка. Суровая такая, массивная, бумагами увлеченная. Но на скрип дверки отвлёкшаяся, и уже глаза свои… на счастье, пред кабинетом тамбур, и тамбур этот, помимо хирургического кабинетчика слева, где тоже кто-то брякает посудой, ведёт в еще одно невероятно темное помещение справа. Куда я и метнулся тенью сразу как зашел и сориентировался.
А тетка то упрямая! — мелькнуло в голове, так как слух уловил скрип стула и шаркающие шаги от стола мадам — А прятаться то тут некуда! — взвыла сереной чуйка, так как тут из мебели только лавчонка, под которую хоть и можно забиться, и под которой даже можно спрятаться!
Простынке сверху на ней доходит почти до самого пола, а сама лавка имеет каркас из стального профиля, на который можно прилечь, полностью скрывшись под тканной завесой. Но… бежать оттуда будет некуда! А еще тут тоже есть большой холодильник.
Кровь! — взвыло все тело сразу, когда глаза увидели кучу пакетиков с жидкостью за границей толстой двери. Много крови! — подхватил тело я, и запрыгнул внутрь, так же игнорируя отсутствие ручки внутри данного хранилища.
Запрыгнул, дверь сама закрылась с глухим щелчком, и я очутился в абсолютной тьме. С кучей протеина на полочках! Кровушка ты моя кровушка! Полезай как ты ко мне вовнутрь! Я хоть и не вампир, но данный банк сейчас ограблю.
Дверка внутрь открылась, но вместо бабки, в склад заглянула какая-то совсем уж молодая девчонка в медицинском халатике. Практикантка? Студентка? Или молодой специалист?
Салют! — помахал я ей ручками, посасывая нектар из пакетика в зубах, и «шов-складка» на груди, благополучно разошлась, обнажая теперь уже окровавленные ошметки ребер.
Визг, и девушка падает бесчувственным бревном, роняя на камень пола еще один пакетик, со свежей! Парной! Кровушкой…
Выскакиваю из холодильника на четвереньках, держа в зубах уже сразу три еще нераспечатанных упаковки, хватаю сок богов, и прыгаю под лавку.
«Щелк» — вновь закрылся холодильник.
— Лена? Лена, ты чего? — показалась в предбаннике суровая тетя — Лена! — воскликнула она, увидев девушку, лежащею на полу без чувств.
Проверила пульс, попыталась привести в чувства подручными средствами — легкими пощечинами, не помогло. Сходила к себе в кабинет, принесла вонючий пузырек…
— Вампир! — провопила девушка, приходя в сознания и стискивая ручки в кулаки, и тут же вновь отрубилась.
Повторная доза пахучки успеха не принесла, лишь вызвала невнятное бормотание, сводящееся к тому же слову. Так что старшая врачиха оказалась вынуждена звать санитаров при помощи телефона.
Они пришли довольно споро, но растолкать «Лену», тоже не смогли. Ни нашатырь, ни укольчики… вернее в чувство то она все же пришла! А вот соображать, внятно говорить, или самостоятельно двигаться — и не подумала. Начав бормотать что-то уже совсем невразумительное, беспорядочно маша руками. Бедная девушка!
Так что бедолагу — укатили на носилках, под вздохи её старшей коллеги. Я же все это время тихо лежал под лавкой, повернувшись к миру спиной, в «пол уха» отслеживая ситуацию, и обедал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Полегчало ли мне, после того как я выдул два литра крови? Нет! У меня сердце вынули! СЕРДЦЕ! И в идеале мне бы его найти да внутрь всунуть. Но… вот где оно? Вроде где-то близко. И как ни странно — еще не сдохло. Не съедено, не заспиртовано, и не заветрелось лежа где-то на тарелочке. Не сварено, не зажарено, и даже вроде как пока топориком не рублено.
