Дугал направил созданный им магический огонь повыше, в результате тот завис у него над головой. Затем одной рукой юноша развязал тунику, все время с беспокойством вглядываясь в окружающую темноту. Внезапно, немного вверх по течению, недалеко от того места, где он сам взобрался на берег, Дугал заметил большой темный предмет, отличающийся по форме от куч веток и хлама, лежащих у кромки воды. Дугал застыл на месте, его голова слегка закружилась, когда он концентрировал свою энергию, чтобы выпустить в том направлении ментальный импульс, а затем забыл о болевшей голове, руке и лодыжке и, прихрамывая, поковылял туда — так быстро, как только мог.
— Келсон! — закричал он.
Ответа не последовало. Но, приближаясь, Дугал понял: это в самом деле король. Непонятный силуэт превратился в тело под промокшим малиновым плащом, что осветил магический огонь, направленный Дугалом на находку. Когда Дугал свалился на колени перед Келсоном, в панике и с нехорошим предчувствием, он тут же потянул на себя его плащ, а под ним обнаружил распластавшееся, но дышащее тело Келсона.
— Он жив! Слава Богу! — прошептал Дугал, хотя дышал Келсон с трудом, а его голова слегка касалась воды. Очевидно, Келсону удалось выползти на берег, примерно так же, как и Дугалу.
Надеясь, что он не добавит травм Келсону, Дугал осторожно приподнял голову короля из воды и, изловчившись, так как не мог использовать свою больную руку, расстегнул застежку плаща Келсона, зацепившегося за что-то в воде. Малиновый плащ короля был не легче его собственного. Справившись с застежкой, Дугал смог запустить два пальца за ворот туники Келсона — пульс едва прощупывался. Дугалу хотелось посмотреть в зрачки Келсона, но тот лежал не под тем углом. В любом случае, Келсон находился в шоковом состоянии в дополнение ко всем полученным травмам.
— Надо вытащить его из воды и дать обсохнуть, — пробормотал Дугал себе под нос, доставая из воды остававшуюся там часть плаща Келсона, затем перевернул короля на бок. Слава Богу, что в эту отвратительную погоду они не надели кольчуги!
— Давай, Дугал, ты можешь! — подбадривал он сам себя. — Ты должен, или он умрет! Давай!
Сжимая зубы, так как он прекрасно представлял, какую это вызовет у него самого боль, и не намереваясь ей сдаваться, Дугал приподнял тело Келсона достаточно высоко, чтобы ухватить его подмышки сзади, причем больную кисть он просунул подальше, поддерживая Келсона на локтевом сгибе, чтобы вес тела не давил на запястье. Все равно оно страшно болело, и Дугал опасался, что лодыжка тоже подогнется под ним, но каким-то чудом ему удалось оттащить короля, так и остававшегося без сознания, от воды, наверное, где-то на дюжину шагов. Они как раз добрались до ближайшей стены, и там Келсон слабо пошевелился, а потом начал хватать ртом воздух и задыхаться, выплевывая воду. Вода пошла и изо рта, и из носа, точно так же, как недавно у Дугала. Все, что мог сделать Дугал теперь — это придерживать короля в сидячем положении, пока приступ не закончился. Он пытался согреть его теплом своего тела и молился, чтобы избавившись от воды в легких и желудке, Келсон скорее пришел в себя.
Но Келсон не пришел в сознание, когда спазмы прекратились, хотя и стал дышать гораздо легче, а его пульс показался Дугалу сильнее. Дугал уложил его на спину, ослабив завязку на шее. Под голову Келсону он подложил мокрую тунику, которую снял с себя, потом быстро ощупал здоровой рукой тело Келсона, чтобы проверить хотя бы поверхностно, нет ли сломанных костей. На правой ноге кожаные штаны были сильно порваны, а в дыре виднелся огромный синяк с кровоподтеком. Несомненно, синяки появятся или уже появились в других частях тела. Дугал не сомневался, что у него самого их будет не меньше. Но, по крайней мере, похоже, у короля ничего не сломано.
Ничего ниже шеи, но что насчет того, что находится выше? Дугал уже различал набухающую шишку под кровавым рубцом над правой бровью Келсона, а царапина вдоль левой челюсти обещала по меньшей мере перерасти в синяк. Дугал легко ощупал оба места кончиком пальца, но ни одно не показалось ему достаточно серьезным, чтобы вызывать особое беспокойство.
Но когда Дугал снова приподнял веки Келсона, чтобы проверить зрачки, только левый мгновенно отреагировал на свет. Правый был расширен, и веко вяло закрылось, когда Дугал призвал свой магический огонь поближе.
Дугал тут же провел пальцами под мокрыми черными волосами, проверяя, не пропустил ли он в первый раз какие-нибудь раны. Он действовал не только пальцами, а выпустил и ментальный импульс — и к своему ужасу обнаружил: то, что он при первом обследовании принял за кусок грязи над левым ухом Келсона, было чем-то более серьезным. Там скрывалась не только рана, из которой медленно сочилась кровь, но и вдавленное повреждение черепа, размером почти с небольшой грецкий орех.
Когда Дугал нащупал его, горло молодого человека сдавил страх, а на глаза навернулись слезы. Он заставил себя рассмотреть повреждение получше, молясь, чтобы он ошибся, но ему раньше часто доводилось видеть такие травмы. Обычно прогноз был не очень хорошим, даже при условии, что человеку оказывалась квалифицированная хирургическая помощь, и он находился в соответствующих условиях. Если Келсон вскоре придет в сознание, основания для какого-то оптимизма появлялись. Но только если рана над вдавленным повреждением была лишь поверхностной и никакая инфекция не проникла в мозг. Шансы короля уменьшались с каждой минутой, пока он оставался без сознания.
Улучшения не произошло, и когда Дугал попытался применить свои магические способности, чтобы вернуть короля в чувство. Щиты, которые должны были охранять разум Келсона, практически не играли роли — они оставались, но стали настолько тонкими, что их мог пронзить любой, владеющий минимумом магической силы. Дугал не хотел рисковать, разрушая ту малую защиту, которую могли предоставить щиты. Ментально он воздействовал на центры, отвечающие за дыхание, и в результате Келсону стало дышать легче. То, что сейчас делал Дугал, не особо отличалось от исследований, которые он начал осваивать, когда Келсон или Дункан входили в глубокий транс.
— Самая серьезная опасность сейчас — это шок, — сказал себе Дугал, наклоняясь, чтобы снять мокрую верхнюю одежду с Келсона. В этом плане, в отличие от травмы головы, Дугал мог что-то сделать. — Нужно снять с него эти мокрые вещи и согреть его. Каким-то образом разведу огонь. Воздух тут не такой уж и холодный. Но, Боже, как я сам-то замерз!
Усилия помогли Дугалу согреться, хотя Келсон и не выглядел лучше, чем раньше, раздетый до нижнего белья. К тому времени, как Дугал был готов отправиться собирать хворост для костра, он уже чувствовал легкое головокружение, а запястье дергало все сильнее. Поэтому Дугал решил, что его нужно перевязать. Зубами и здоровой рукой ему удалось нарвать полос ткани с верхней туники Келсона, которую он снял с короля, и хотя у Дугала не все получалось, когда он перевязывал больную руку одной здоровой, он почувствовал себя лучше. Дугал задумался, не осмотреть ли ему повнимательнее лодыжку, но отказался от этой мысли сразу, как понял: сапог гораздо лучше фиксирует ноющую ногу, чем могла бы сделать повязка. А более глубокое обследование при помощи ментального импульса подтвердило: если что-то и сломано, то это место остается в неподвижности благодаря сапогу, так что лучше его сейчас не трогать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
