края, оставляя позади себя густые пыльные шлейфы. Кортеж роскошных автомобилей, сопровождаемый милицейским эскортом, выглядел более чем внушительно. Со стороны это напоминало посещение высокой правительственной делегации иностранного государства.
Однако мои мысли и чувства занимали совсем иные мотивы. Я сидел рядом с Леонидом, но хотя сначала нашего путешествия прошло уже несколько часов, мы обмолвились за это время всего несколькими словами. Такого раньше с нами еще никогда не случалось.
Я испытывал смущение и растерянность. Впервые я не знал, как мне относиться к своему старому другу. То, что сообщил мне Сабов, повергло меня в шок. Я мог все предвидеть, любую измену. Более того, она бы меня совсем не удивила бы, в каком-то смысле я даже считал, что это в порядке вещей. Но это относилось к другим людям, а не к нам с Леонидом. То, что он мог пойти против меня, было для меня подобно грому среди ясного неба.
Но молчал не только я, молчал и Леонид. Я не знал, какие чувства бороздят его душу, но из его поведения можно было сделать вывод, что и он пребывает в растерянности и смущение. Ни он, ни я не были готовы к такому повороту событий. И меня не оставляло ощущение, что в них вмешалась какая-то третья злая сила, которая и сотворила такие дела.
Я решил, что ни за что не стану первым заводить этот разговор. Я против Леонида не шел, это был его выбор, вот пусть он и объясняется. Но я не мог прогнать из души скопление горечи оттого, что отныне не смогу ему полностью доверять. Возникшая в наших отношениях трещина теперь будет влиять на все, что будет происходить между нами.
Впрочем, не исключено, что Леонид ни о чем не заговаривал со мной из-за того, что с нами в машине почему-то захотел сеть Дианов, хотя его законное место было совсем в другом кабриолете. Он то и дело поворачивался к нам и щедро делился своими суждениями о проходящей избирательной кампании, о том, что нам предстоит в ближайшее время. Однако чем больше я его слушал, тем сильней во мне сгущалось убеждение, что в его поведение присутствует какое-то второе дно. И в автомобиле с нами он оказался не случайно, хотя его намерения пока оставались мною не разгаданными.
— Генерал сегодня в хорошем настроении, — сообщил он нам радостную весть. — В последние дни он заскучал в городе. Все стало для него как-то однообразно, а здесь на просторе он чувствует себя иначе. Вот увидите, он блестяще проведет это турне.
В целом я был согласен с таким суждением. Мы уже посетили один небольшой райцентр, и я давно не слышал такой вдохновенный речи, произнесенной Перегудовым. При этом он говорил достаточно близко к заготовленному нами тексту, избегая столь любимых им уж очень резких формулировок. Но он завораживал своих слушателей не столько содержанием своих выступлений, сколько исходящей от него энергетикой. Я понимал, что в данном случае это как раз то, что особенно нужно. Любые, даже самые красивые или вдохновенные слова быстро забывается, зато впечатление от них ее может храниться в человеческой памяти, как коллекционное вино в подвале, долгие годы.
Планируя турне, мы решили, что необходимо обеспечить как можно более плотное общение кандидата в губернаторы со своим потенциальным народом. Причем, эти встречи должны были проходить в не формальной обстановке, где угодно: в домах людей, в коровниках, в забегаловках, и даже в банях, посещать которые Перегудов обожал. Я с большим любопытством наблюдал за этим общением, и не мог не отметить, насколько он органичен во время этих представлений. Практически всех их участники получали от него самое настоящее удовольствие. И это было полностью заслугой Перегудова. Для каждого он находил именно те слова, которые прямой наводкой проникли в душу того, с кем он в данный момент общался. Перегудов при всей своей грубости и необразованности, был тонким психологом, ему хватало считанных мгновений, дабы ухватить основные черты характера своего собеседника, то, за что можно его зацепить. Он легко переходил от доброжелательности к сочувствию, проявлял самую неподдельную заинтересованность тем, как человек живет. Если же тот был недоволен жизнью, Перегудов мгновенно встраивался в это настроение и яростно обличал тех, кто был повинен в его невзгодах.
Это был великолепный театр одного актера, который легко завоевывал доверие зрителей. Наблюдая за ним, я убеждался, какая большая и опасная сила кроется в лицемерие и демагогии, в умение подстроиться под настроения масс, выказывая им свое сочувствие и участие, обличая тех, кто виноват в их трудностях и горестях. При этом я нисколечко не сомневался, как бы искренне не был бы Перегудов в своем поведении, на самом деле, ему глубоко безразличны судьбы и беды этих людей. Ему нужны только их голоса. И едва он их получит, как тут же забудет обо всех своих обещаниях.
— Вы заметили, в каком ударе генерал, — в очередной раз обернулся к нам со своего переднего сиденья Дианов. — Таким я его давно не видел. Что значит свежий воздух. Сегодня утром он мне заявил, что нисколько не сомневается в победе. А мы должны ему в этом помочь.
Последняя реплика Дианова удивила и насторожила меня. Что он имеет виду? Мы только и делаем, что помогаем Перугудову в скором времени усесться в кресло губернатора. Без нас он давно бы набардачил до такой степени, что ни один более или менее здравомыслящий человек не отдал бы ему своего голоса.
— По-моему мы делаем все, что от нас зависит, — отозвался.
— Всегда можно сделать больше, — уверенно произнес Дианов.
— Ну, если это кому-нибудь удастся, мы будем только рады. В конце концов, мы работаем на один результат.
Дианов в очередной раз обернулся, одарил нас своим взглядом. Мне показалось, что его так и распирает что-то нам сказать, но он промолчал.
Я решил, что будет неплохо, если перейду в небольшое наступление.
— Вы помните, Максим, наш уговор, все акции должны согласовываться с нами. Это непременное условие нашего сотрудничества.
— Разумеется, помню, и мы намерены соблюдать наше соглашение, — отозвался, но на этот раз, не поворачиваясь к нам, Дианов. — Можете на этот счет не беспокоиться.
Но я ему не только не поверил, но еще больше забеспокоился. Я взглянул на Леонида и по выражению его лица понял, что и он не доверяет заявлениям пресс-секретаря Перегудова.
И это сразу же резко усилило мою тревогу. Что на этот раз они задумали?
— Вы заметили, здесь в сельских районах и небольших городках генерала
