Нора напрягла зрение и взглянула на его серебряные ручные часы, чтобы узнать время, но в сумеречном тумане ничего не разглядела. Лишь впереди смутно различалась лента дороги.
– Да, да, уже часов шесть, – угрюмо отозвался водитель, заметив ее движение. – Надо остановиться и закусить.
Нора с удивлением подумала: «Только шесть?» Ей казалось, что она уже целый день едет в этой черной гробнице.
– Остановимся? – прошептала она с некоторым облегчением.
– Эта дрянь, у которой я спер машину, не заправилась бензином. Боюсь, не дотянем до побережья, – больше не таясь, раздраженно сказал он.
– До побережья! – У Норы упало сердце. Теперь она поняла, что он задумал и какую участь ей уготовил.
– Да. А поскольку до моря еще далековато, то и туристов здесь немного.
«Он – сумасшедший, – решила Нора. – Только псих может убивать с шутками и прибаутками. И вообще, ни один нормальный человек не придумал бы такое…»
Она посмотрела наружу через боковое стекло. Настоящий лунный пейзаж. Казалось, со времен первой мировой войны здесь не ступала нога человека.
Машина притормозила и медленно свернула на еще более узкую дорогу. В тумане проступили контуры домиков. Один дом стоял у самой дороги.
– Вроде бы закусочная, – произнес человек за рулем.
Рядом с домом торчали две заправочные колонки.
У Норы заколотилось сердце. Кажется, Небо дает ей последний шанс. Трудно сказать, кто мог бы ее спасти. Не исключено, что колонки обслуживает маленький мальчишка или ко всему безразличный человек, которому начхать даже на чудовище из Лох-Несса. Но кто бы там ни был, в доме находятся живые люди, которые могут ей помочь.
На какой-то миг Норе подумалось, что похититель завяжет ей рот, но он этого не сделал и ограничился тем, что запер на ключ все четыре дверцы машины, а сам пошел к дому. Как гласила вывеска, бар возле колонок назывался «Синий кабан». На выцветшей от непогоды вывеске была изображена голубовато-белесая свинья с клыками.
Нора видела, как похититель постучал и дверь открылась. Хозяин, казалось, был недоволен появлением машины. Туман мешал разглядеть его лицо, но он был явно не в восторге от посетителей. Для Норы же этот человек был последней надеждой на спасение. Надо было во что бы то ни стало привлечь его внимание, показать, что она – пленница. Нора быстро сняла туфлю и металлическим каблуком ударила по стеклу. Удар и треск лопнувшего стекла заставили мужчин подбежать к дороге, где осталась машина.
– Черт побери! – заговорил один из них. Секунду оба озадаченно молчали, затем хозяин взревел:
– Вы что там делаете? Зачем сыплете на дорогу битое стекло? Вы ответите за хулиганство! Это же преступление!
Видя, как оборачивается дело, пытаясь объяснить свой поступок, Нора быстро-быстро заговорила:
– Совсем наоборот… Совсем наоборот… Это здесь – преступление, это – он… – Нора совсем запуталась; очень трудно объяснять и говорить, когда люди к тебе враждебно настроены. Она словно со стороны слышала свой тонкий срывающийся голосок: – Наоборот… Это он…
Хозяин бара и заправочной станции подумал, что она бредит. К тому же водитель машины шепнул ему:
– Я за все заплачу, а на мою спутницу не обращайте внимания. Она не в своем уме, потому-то я и запер ее в машине.
Битое стекло и странные возгласы девушки подтверждали его слова.
– Ладно, пойдем, – сказал хозяин. – А вы там, сидите тихо! – обернулся он к Норе.
– Подождите, послушайте! – кричала Нора. – Этот человек – преступник, он хочет меня убить! Он заманил меня в машину и увез! Он везет меня на побережье, чтобы… чтобы…
– Тише, успокойся, Мойра, – перебил ее водитель. – Нельзя так волноваться и безобразничать. Нормальные люди стекол не бьют.
– Я понимаю, что теперь вы можете обвинить меня в чем угодно, даже в сумасшествии. – голос Норы приобрел твердость. – Но я не сошла с ума. – она обратилась к хозяину: – Он врет. Он считает, что я могу обвинить его в чем-то плохом, и хочет меня убить!
Мужчины обменялись красноречивыми взглядами, смысл которых был ясен даже в тумане.
«Она вконец свихнулась, – говорил один. – Мозги набекрень».
«Да, крыша совсем съехала», – молча отвечал другой.
Сильнейшее душевное напряжение Норы уступило место полной безнадежности.
«Даже если мне удастся убедить хозяина, что я в своем уме, – уныло рассуждала она, – он все равно не будет из-за меня рисковать жизнью и связываться с бандитом».
Хозяин, не глядя на Нору, включил счетчик колонки и наполнял бензином полупустой бак машины. Нет, на него рассчитывать нечего, он не пойдет звонить в полицию и не станет сообщать миссис Трентхем о случившемся.
– Поверьте мне. – Нора предприняла последнюю попытку. – Этот человек – преступник! Преступник…
– Десять литров, мистер, – сказал хозяин, не обращая на нее внимания. – Вам надо вернуться назад, километров пять, и свернуть налево. Лестингхем в пяти километрах оттуда. Не понимаю, как вы могли проскочить поворот.
– Проклятый туман! – проворчал водитель. – Не думал я, что поблизости от побережья бывает такой туман.
– Ну, до побережья еще далеко, а непогода нам часто досаждает.
– Трудно вести машину.
– К концу лета машин тут почти не бывает. В разгар отпусков на дорогах толкучка, а теперь до Рождества будет полное затишье.
Нора прервала их разговор:
– Мне надо позвонить по телефону, миссис Трентхем ждет моего звонка…
– Не дури, Мойра, – устало проговорил похититель. – Нечего звонить людям, которых на свете нет. Телефон – не игрушка…
– Надо слушаться мужа, – заметил хозяин.
– Какого мужа? Этот тип мне не муж!
И она просунула руку в дырку, которую пробила каблуком в стекле. Острый край до крови поранил ей пальцы.
– Вот, смотрите, – крикнула она. – У меня нет обручального кольца!
– Вы порезали руку, – сказал хозяин. – У вас есть платок?
Нора вынула из кармана платок и быстро просунула в отверстие:
– Взгляните на инициалы! Видите – «Н. Д.». А этот тип называет меня Мойра.
– Ты опять взяла чужую вещь? Я тебе сто раз говорил, Мойра: тебя за это арестуют. Сегодня украла платок, завтра стащишь драгоценность, а мне надо выручать тебя из полиции, – насмешливо и тихо говорил похититель. – Где же твой перстень, сестрица? Ты его опять проглотила?
– Никакого кольца у меня нет и не было!
– Не прикидывайся дурочкой. Что там у тебя в руке?
Он отпер и приоткрыл дверцу машины и вырвал у нее из рук медальон.
– Зачем оборвала цепочку?
– Случайно, – растерянно объяснила Нора.
Человек спрятал медальон в карман куртки.
– Ты все рвешь и разбиваешь, – упрекал он ее. – Разбила стекло, теперь простудишься, схватишь бронхит. – Обратившись к хозяину, он попросил: – Не могли бы вы принести моей сестре чашку чаю? В таком тумане до Лестингхема, где нас ждут, скоро не добраться…
– Врет! – закричала Нора. – Он все врет. Ни одного слова правды! Позвольте мне позвонить по телефону!
– Пойду спрошу жену насчет чая, – сказал хозяин бара, будто и не слыша Нору.
– Я не буду пить чай. Мне подмешают яд.
– Не болтайте глупостей, – сказал хозяин, назвавшийся Блэкманом. – Мы клиентам не подаем чай с ядом.
Мужчины вернулись к дому, и Нора поняла, что последний шанс на спасение потерян.
Даже если бы жена хозяина была очень сердобольной женщиной, она не стала бы помогать девушке, которую считают безумной и которая называет своего брата преступником, крадет чужие вещи и бьет стекла в автомобилях.
Через минуту похититель снова подошел к машине и сказал, что сейчас принесут чай.
– Брось думать об отраве, – тихо предупредил он Нору. – Меня бы повесили, если бы я отравил тебя…
– Не повесили бы… – пробормотала Нора, подумав об Эдель Ньюстед. – Я знаю отравителя, который сумел всех обмануть… Но вам до него далеко. Да и я теперь не такая дура. А вас все равно поймают. Когда начнут меня искать, эти люди скажут, кто здесь был…
– Им нечего сказать. Абсолютно. К тому же сейчас такой туман, что завтра утром они не признают ни тебя, ни меня. А потом и вовсе забудут. Кроме того, искать-то будут сиделку…
– Понятное дело – не психопатку, которая заявляет, что ее похитили. Неплохо сочинил, видно, долго думал, – вяло огрызнулась Нора.
В дверях бара появилась чета Блэкманов. Хозяйка, симпатичная женщина лет под сорок, подошла к машине с подносом, на котором стояли чайник, две чашки и блюдо с пончиками.
– Я подам вам чай в машину, – сказал хозяин.
– Я не буду пить чай, – сказала Нора.
Миссис Блэкман поставила на капот машины черный японский поднос с намалеванными красными цветами. Чайник тоже был черный, а чашки – позолоченные, с красными розочками. Хозяйка наполнила чашки и подала одну Норе, другую ее спутнику.
