Олио провел пальцем по последнему слову. «Спасении для кого?» – гадал он.
– Это была последняя сделанная им запись, – произнес голос у него за спиной. Он обернулся и увидел Эдейтора Фэнхоу. Прелат выглядел таким же удрученным, как и Олио.
– Чьи последние слова? – спросил он и понял ответ, еще не закончив вопрос. – Нортема?
Эдейтор кивнул.
– Книга будет оставаться открытой, пока отца Поула не сделают новым примасом, а потом он продолжит ее. Каждый день примас записывает отрывок, или молитву, или, может, всего лишь какое-то наблюдение. Она называется Книга Дней.
Он показал на полку рядом с пюпитром. Все тома на ней были в кожаных переплетах, без названий или описаний на корешках.
– Они восходят к первому примасу. Их может прочесть любой. Они призваны давать руководство, утешение и мудрость.
– Эти слова грустные, – Олио кивнул на запись.
– Мне кажется, он был грустным человеком, – отозвался Эдейтор. – И наверняка не знал, как сильно его любили и уважали.
– «В одиночестве, но не одинокий». Нет, он знал.
Эдейтор посмотрел на принца изучающим взглядом. Олио не отвел глаз.
– Думаю, вы готовы, – сказал наконец Эдейтор.
– Я тоже так думаю. Кошмары мне снятся теперь не так часто. У меня… – Олио не мог подыскать слов для объяснения того, откуда он знал, что готов снова воспользоваться Ключом Исцеления.
– Вы повзрослели, – сказал ему Эдейтор. – Священник из приюта говорит, что у них есть больная девочка. Чем больна, они не знают, но она умирает.
– Скажите, друг мой, вы сообщили бы мне об этом, будь примас Нортем все еще жив?
– Думаю, он не стал бы нас останавливать. Только не сейчас.
– Вы расскажете отцу Поулу о нашей договоренности с приютом?
– Когда он станет примасом, то должен будет узнать.
– Тогда мы пойдем к нему вместе.
– Да.
– Больная девочка, да?
– Да.
– Я немедленно иду в приют.
– Вы хороший человек, принц Олио Розетем.
– И я не в одиночестве, и не одинокий, – улыбнулся Олио, и неожиданная правда сказанного доставила ему больше радости, чем он ожидал почувствовать в этот день.
Оркид нашел Ариву одну в тронном зале. Она бродила среди колонн, отделяющих покрытый красным ковром неф от проходов. В тот миг она показалась ему заблудившейся в лесу маленькой девочкой. Лицо ее было удрученным, а щеки мокрыми от слез. Ее стражи стояли навытяжку у входа и выхода, ведущего в ее личные покои, глядя прямо перед собой, игнорируя боль королевы, поскольку никак не могли смягчить ее.
«Она проливает слезы по Сендарусу. Желал бы я, чтобы их проливали по мне».
– Ваше величество?
Арива подняла взгляд, но глаза ее оставались невидящими.
– Ну почему Берейма должен был умереть?
У Оркида екнуло сердце. Он знал, что королева считала убийцей Линана, но на какой-то миг ему показалось, будто она проникла взглядом в самую глубь его сердца.
– Ни по одной причине, какую мы когда-либо сможем понять, – медленно произнес он.
– Будь он по-прежнему королем, нашу армию повела бы на север я. Мать дала мне Ключ Меча. Именно там мне и следовало быть сейчас, со своими полками, а не здесь, в этом пустом дворце.
– Дворец никогда не пуст, пока в нем королева.
Она непонимающе уставилась на него.
– Может быть, я вовсе не королева. Может быть, это просто кошмар.
– Сендарус скоро вернется, ваше величество. Кошмар не будет длиться вечно.
– Хотелось бы верить. Но вы же знаете, что кошмары никогда не кончаются, не так ли, Оркид? Некоторые кошмары длятся всю жизнь.
Он подошел к ней и взял ее за руку.
– Только не этот кошмар. Обещаю вам.
Она глубоко вздохнула и подняла другой рукой Ключ Скипетра так, что на него упал луч солнца из высокого окна.
– Видите, как он сияет? Это сегодня единственное светлое пятно в Кендре – и все же именно этот Ключ обременяет меня.
Оркид глянул на Ключ и быстро отвел взгляд. Он видел на нем лишь кровь Береймы. Почему она не вытерла его? Неужели она не видит ее, как видит он?
– Он символ королевства, Арива. Вы сами и есть королевство.
– Но сегодня я скорей бы предпочла быть самой нижайшей из его подданных.
Они услышали, как один из стражей вытянулся по стойке «смирно»; в дверях заднего выхода появился Харнан Бересард с письменным столиком под мышкой.
– Вас призывают к выполнению своих обязанностей, – с облегчением сказал Оркид.
– А я не даю вам выполнять свои. Поговорим позже.
– Всегда к вашим услугам, ваше величество.
Она кивнула и потрепала его по руке.
– И я буду всегда благодарна вам за это, мой друг.
Деджанус наблюдал, как рыцари выезжают через главные ворота дворца. Когда мимо проехал Сендарус, лицо коннетабля скривилось в невольной презрительной улыбке. Его даже не волновало, увидит ли кто-нибудь эту улыбку. Бывшего личного стража обуревал гнев – его второй раз обошли и не сделали командующим армией. Он еще мог понять, что королева и ее Совет назначили генералом Олио – в конце концов, он Розетем, – но не этого выскочку из Амана. Игрушка королевы, смазливый мальчишка, а теперь – генерал! Деджанус чуть не закричал от ярости, когда увидел, что у Сендаруса к тому же висит на шее Ключ Меча.
После того как полки прошли, он в бешеной ярости устремился в город, ища что-то или кого-то, на ком можно сорвать злость. Он прошел, печатая шаг, мимо таверны «Пропавший моряк», остановился и вернулся к ней. Внутри торговля спиртным шла не бойко, большинство горожан стянулось на улицы, ведущие к северным воротам – посмотреть, как армия отправляется на войну. Но, с удовлетворением заметил он, его смазливая осведомительница находилась на своем посту. Как там ее звали-то? Совершенно верно, Икана. Он нашел угловой столик и сделал ей знак подойти. Она приблизилась, нервничая и робея.
– Мой господин?
– Что нового? – прорычал он.
– Ничего особенного…
– Что нового? – повторил он, стукнув кулаком по столу. Икана так и подскочила. Немногочисленные посетители таверны осторожно посмотрели в их сторону и, увидев Деджануса, быстро отвели взгляд.
– В-вы знаете о приюте? – Деджанус покачал головой. – В этом квартале появился приют, открытый Церковью.
– И с какой стати это должно интересовать меня?
– Я слышала, что его часто посещал прелат-маг и еще некто.
– Прелат? Эдейтор Фэнхоу? – Икана кивнула. – А кто другой?
– Ни-никто не знает, мой господин. На нем плащ с капюшоном, но он всегда сопровождает прелата. Они некоторое время остаются в приюте, а потом вместе уходят. Люди говорят, будто спутник прелата – великий маг, так как многие из тех, кого приводят туда умирающими, на следующий день возвращаются домой полностью исцелившимися.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
