- Командир, вам не кажется?…
- Это приказ, - с жестью в тоне отрубил я. - Я в курсе что вы в Финскую участвовали в морских десантах, опыт есть, поэтому и выбрал вас. Готовьтесь покинуть лодку. Сейчас спать, чтобы со свежими силами выполнить мой приказ.
Особист сильно задумчивый ушёл, а я велел ближайшему матросу вызвать Марину. Вскоре лейтенант пришла. Усадив ту на стул у рабочего стола, встав у двери, я объяснил её суть дела, но та неожиданно упёрлась. Ещё и аргументировала тем что не умеет плавать.
- Марина, я могу вас так называть?
- Да.
- Хорошо. Марина, я прошу вашей руки, вы выйдите за меня замуж?
Чуечка у меня действительно в последнее время давал знать о себе, хотя ранее я давненько о ней не вспоминал, начиная с начала войны, а тут проявилась, значит что-то действительно серьёзное. А вот гибели Марины я не хотел, это мы люди военные и подневольные, куда ж мне с подводной лодки деться? А имея шанс спасти хоть кого-то и не воспользоваться им? Нет, это не по мне. Так что я решил давить на больную точку девушки, тем более и сам этому не против, обеими руками даже за. Та счастливо улыбнулась и кивнула:
- Да. Я согласна.
Подняв её со стула, я обнял девушку и нежно поцеловал. Наш поцелуй стал очень длительным, мы остановившись, оба тяжело дышали, жадно друг друга рассматривали.
- Нужно всё оформить, - лизнув мочку ушка девушки, сообщил я той.
Мы покинули каюту, где я и сообщил команде о нашем общем решении, дальше стали готовиться к торжеству, кок начал печь торт, а старпом, как мой зам, оформил наш брак, сделав запись в боевом журнале. А потом отметили, каждому полный стакан красного вина налили, и отправились отдыхать, торт чуть позже будет, его не за раз испечь. А Марина решила остаться у меня. Представляете, она девушкой оказалась, я у неё первым мужчиной был, вот уж чего не ожидал. Но приятно.
Всплыв, лодка запустила дизеля и пошла на полной скорости прочь от Норвегии. Всё получилось. Как немцы не стерегли эти воды, особенно когда две наших передачи поймали со стороны минного поля, нам всё же удалось уйти. Немцы патрулировали у границ минного поля, но по счастливой случайности один тральщик на своей мине подорвался и те все рванули туда, видимо будучи уверены, что это наша работа, так мы и выскользнули из ловушки и под водой удалились прочь, пока вот так не ушли. Марина осталась, как я её не убеждал, как заклинило, не уйду без мужа и всё. Так что особист приказ выполнил, с двумя молодыми матросами те вплавь, тут триста метров было до бухты, толкая мешок с одеждой ушли к берегу. Как показывал Взор, добрались благополучно, потом долго бегали и руками махали, отогревались, хоть и август, а море холодное, а чуть позже одевшись, ушли вглубь страны. Перед тем как их выпустить, мы всплыли в позиционном положении над тем местом, где до этого лежали на дне, и установив антенну отправили два кодированных сообщения. Один на нашу базу флота о результатах засады, там подтвердили получение, и второй командующему эскадрой союзников, с тем же докладом. От обоих получил подтверждение получения. Чуть позже пришёл приказ от командующего эскадрой выдвинуться в нужный квадрат и ожидать немецкого конвоя, атаковать при возможности. Подтвердив получение, я покинул место что немцы засекли, даже осветительные ракеты пускали с границ минного поля. Подняли самолёты, но мы к тому моменту же ушли под воду, двигаясь дальше вдоль берега к месту будущей высадки особиста с матросами. Так что глубинные бомбы те скинули наугад. Парочка рванули близко, да ещё видимо сдетонировала якорная мина, нехило тряхнуло, но ушли.
Только что было отправлено сообщение на базу, доложился какой я приказ получил от союзников, после этого я объявил режим радиомолчания. Мы всего километров на сто ушли от побережья Норвегии, как светать начало. Пришлось уйти под воду, на глубину семьдесят метров, а то что-то немцы разлетались. Пока двигались, шла неспешная перезарядка торпедных аппаратов. Уже можно было. На борту особо ничего не изменилось, активные тренировки продолжались. С Мариной у нас один раз было, медовый час, но та ко мне не переезжала, и отношения на людях ровными были, и это правильно, команда на нас смотрела, не нужно давать поводов для подозрений. Вернёмся на базу, там уж и оторвёмся. Только вот Марине придётся уйти из экипажа, вернётся на радиоузел штаба, принципы мои всё же имели место быть, а там та мне подчинённым не будет, не получилось схитрить и отправить её с особистом, значит сделаю так, чтобы та осталась жива, очень постараюсь, и переведу её из экипажа. Не хочу, чтобы моя жена рисковала жизнью вместе с мной. А так я пока сам шалел что та стала моей супругой, как-то всё быстро произошло. Та была в тех же чувствах, я часто ловил её взгляд, и отвечал улыбкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Шли мы почти шестнадцать часов, но добрались до мест с теми координатами что там оказались. Это уже в полночь было, дальше выставив вахтенных, ожидали. А на рассвете я вскочил с койки и быстро одеваясь открыл вдарь и заорал:
- Боевая тревога! Срочное погружение! Глубина девяносто метров!
Разбудил меня Взор, его границы, почти в четырнадцати километрах от нас, пересекло двенадцать палубных истребителей-штурмовиков. Чуть отстав за ними летели бомбардировщики с глубинными бомбами. Все самолёты имели тактические знаки ВМФ Британии. Я же говорил, нельзя им доверять, нельзя. Ведущий пилот, что уже обнаружил нашу субмарину, сообщил что видит цель, выходит в атаку. Приказал подчинённым следовать его примеру. Опытные сволочи, видимо не в первый раз так атакуют вражеские субмарины. В составе эскадры союзников британского авианосца не было, а все самолёты палубные, значит сюда специально пригнали британский авианосец. Я думаю это акция возмездия. Если разведка доложила правительству, или лордам Адмиралтейства кто в действительности погулял по их острову, то вполне могли инициировать месть. Ну или используют флот без объяснений причин, тоже вполне в их духе. Те ещё мстительные сволочи, почти как я. А мы почти успели нырнуть, но именно что почти.
Лодка успела нырнуть метров на десять, уйдя от атак штурмовиков, хотя те боезапас пустили, ракеты, и сбросили бомбы. Подлодка затряслась от близких разрывов, почти достали, несколько течей появилось, но мы продолжали погружаться. Внешний корпус остался цел, хотя пару вмятин и получили. Я отправил две команды заделывать повреждения, что приметил Взором, если это не сделать, то будут проблемы. А тут и бомбардировщики подлетели, хотя мы погружались, и на максимальной скорости уходили в сторону с разворотом. Глубина ещё небольшая, так что скорее всего те это видели. Да, точно видели. У бомбардировщиков была разница в скорости с истребителями-штурмовиками, поэтому я думаю они взлетали с палубы авианосца первыми, а уж потом, через некоторое время и истребители в воздух поднялись, нагоняя их. Подгадали время так, координаты-то знали, слил кто-то, чтобы появится на месте почти одновременно. Эх, а ведь у меня мелькнула мыслишка пережидать световой день под водой, но решил, что успею если что под воду уйти, и вот успел. Самые скоростные машины из палубного базирования прислали. Сорок три единицы общим числом. Скорее всего тут весь лётный состав авиакрыла, что был на борту авианосца. Они где-то столько и перевозят. Полк по сути.
Бомбы посыпались на нас. Умело командуя, старший бомбардировочного крыла направлял в атаку те машины, бомбы у которых установлены на ту глубину, на которой мы были. Я же говорю опытные. У разных звеньев бомбы на разную глубину установлены. Сотрясалась лодка сильно, от одного из близких подрывов меня кинуло на переборку и раздался хруст, перелом руки. Ниже локтя. Я тут же проверил диагностом и залечил ту, при этом продолжая командовать.
- Рули глубины заклинило! - закричал один из старшин.
- Повреждены балластные цистерн, - раздался крик боцмана. - Набирают воду.
- Поступление воды в носовой отсек, - донёсся ещё один крик. - Задраили люки.
Я мгновенно проверил всё Взором, и застонал от отчаянья, отремонтировать можно, но на это потребуется час работы, даже экстренно, а лодка стремительно погружались, скоро та пройдёт отметку ста метров, а под нами глубина общим числом в семьсот метров было. Команда осознавала, что происходит. «Неуловимый», опуская нос, всё стремительнее шёл ко дну.
