Проведение необходимой подготовительной работы, включая рекогносцировку гибралтарских укреплений. Гитлер возложил на Канариса, располагавшего широкими связями среди испанцев и имевшего влияние даже на самого Франко, приходу к власти которого он в свое время всячески содействовал. Выражалась надежда, что шефу абвера, быть может, удастся вовлечь в затеваемую авантюру и Испанию. Канарис развил настолько лихорадочную деятельность, что вскоре вышел далеко за рамки отведенной ему роли. Он стремился взять на себя руководство всей операцией, начиная с черновой работы по организации шпионажа, обеспечения возможных участков сосредоточения войск, складов снабжения, линий связи, охраны дорог и кончая командованием штурмовыми частями.
22 июля Канарис во главе разведывательной группы посетил предместье Гибралтара с целью изучения местности, выявления препятствий, которые могут возникнуть в ходе этой широкомасштабной операции, и разработки плана самого штурма. Одновременно он приступил к формированию штурмового отряда из солдат диверсионного полка «Бранденбург». Как потом будут отмечать немецкие эксперты, никогда еще за всю историю шпионажа осуществление подобной миссии не возглавлялось непосредственно столь крупными боссами секретной службы — самим шефом управления разведки и контрразведки вермахта и его ближайшими помощниками. Они не один раз наведывались в Испанию, чтобы держать под своим контролем развертывание операции «Феликс».
К концу 1940 года нацисты уже имели детальную карту всего района предстоящих действий. Однако огромная работа, проделанная на этой стадии, оказалась в результате бесполезной, поскольку в январе 1941 года, осознав, очевидно, опасность быть втянутыми в войну, испанцы после всякого рода проволочек и тайных маневров попросту заявили о своем отказе участвовать в операции, и ее пришлось отменить. Но достаточно мощная разведывательная организация, созданная в процессе подготовки к захвату Гибралтара, сохранялась и продолжала действовать на обоих берегах западной части Средиземного моря. Наблюдение за Гибралтарским проливом велось из двух вилл в Альхесирасе, оборудованных лучшими по тому времени оптическими и электронными приборами германского производства. Абверовская группа наблюдателей в Танжере занимала два здания и круглосуточно несла дежурство. Деятельность ее широко разветвленной шпионской сети, насчитывающей 357 агентов, направлялась опытными офицерами разведки. Группа опиралась на постоянную помощь представительств абвера в Мадриде и Лиссабоне.
Однако за спиной нацистов активно действовала английская Интеллидженс сервис, занимавшаяся не столько сбором разведывательной информации, сколько тайной войной с абвером. Англичане успешно внедряли своих людей в его агентурную сеть, обезвреживали засылаемых им агентов, вели за абверовцами неослабную слежку, продвигали дезинформацию, и все это с единственной целью — сорвать операцию «Феликс» и помешать наблюдению за проливом.
Несмотря на то что «команда Канариса», расположившаяся в этом районе, находилась в состоянии постоянной повышенной боевой готовности, она тем не менее оказалась не способной предупредить Берлин в октябре 1942 года о подготовке союзников к вторжению в Северную Африку, в результате чего их экспедиционные войска достигли мест высадки практически незамеченными. Провал абвера нанес серьезный удар не только по его репутации, прежде всего значительно пострадал и без того пошатнувшийся престиж самого Канариса. Заметим, что положение, ко всему прочему, усугублялось еще и тем, что к тому времени у абвера появился серьезный соперник в лице набиравшего силу главного имперского управления безопасности и, в частности, службы безопасности, возглавляемых Гейдрихом и Шелленбергом.
Канарис жил в постоянной тревоге — и не скрывал этого от близких ему коллег, — что Гейдрих своим дерзким ходом рано или поздно оттеснит его от руководства военной разведкой или возвысится над ним.
В конце 1942 года Гейдрих всерьез вынашивает мысль «свалить» Канариса. Неожиданно подвернулся и повод для этого.
В связи со специально предпринятой английскими «командос» операцией на участке между Дьеппом и Гавром абверу был нанесен жесточайший удар. Англичанам удалось захватить находившееся на вооружении гитлеровской радиослужбы усовершенствованное оборудование, с помощью которого она могла на большом расстоянии фиксировать направление полета вражеских самолетов, способствуя тем самым обеспечению охраны главных воздушных путей, в особенности в Северной и Западной Европе. Для захвата уникальной аппаратуры была осуществлена заброска десанта, участникам которого удалось демонтировать ее, остатки сфотографировать, а основные детали доставить в Лондон. Последствия английской акции были настолько ощутимы, что они породили смятение и беспокойство буквально на всех уровнях нацистской иерархии, включая верхние эшелоны. Назначили расследование, которое не только выявило крупные недостатки в системе немецкой обороны в целом, но и, как того хотелось Гейдриху, вскрыло факты серьезных упущений в организации маскировки и защиты оборудования, ответственность за которые опять-таки несла военная контрразведка. Начались работы по ликвидации ущерба, и в связи с этим встал вопрос об использовании достижений в данной области других стран. Гитлер поставил задачу выяснить, насколько далеко продвинулись в этом отношении англичане. Технические отделы разведки ВВС доложили командованию о результатах проведенных ими исследований трофейных приборов, Канарис же не высказал на этот счет никаких соображений, пытаясь отговориться уклончивыми объяснениями. Гитлер, проинформированный Гиммлером, выразил недовольство поведением адмирала; однажды он даже спросил рейхсфюрера СС, как он вообще терпит Канариса с его «глупой болтовней». Гитлер, которому, как он выразился, «надоело выслушивать болтовню адмирала», склонен был уволить его по служебному несоответствию[263].
Положение Канариса осложнялось еще и тем, что против него ополчился в то время и Риббентроп, имевший давние с ним счеты. Начало этому было положено еще в феврале 1938 года в начале третьей недели его пребывания на посту министра иностранных дел, когда произошел провал шпионской группы абвера в США, раскрывший перед мировой общественностью недозволенные методы осуществления нацистами своей внешней политики[264]. Возмущенный этим, но в значительно большей степени разъяренный тем, что абвер, как ему стало известно, является поставщиком Гитлеру негативной информации о деятельности возглавляемого им внешнеполитического ведомства, Риббентроп решил апеллировать к самому фюреру. Он был уверен, что факт провала может послужить убедительным доказательством профессиональной несостоятельности абвера, наносящего своими необдуманными действиями непоправимый ущерб интересам Германии. Но попытка эта не увенчалась успехом — Гитлер с пренебрежением отклонил жалобу Риббентропа. Дело в том, что к этому времени Канарис уже успел доказать фюреру, что арестованные в США шпионы не имели отношения к абверу. Кроме того, на Гитлера, судя по документам захваченных секретных архивов, произвело сильное впечатление заявление Канариса, специально рассчитанное на соответствующую ответную реакцию. «Все эти немцы, — патетически заявил он, — патриоты и преданные национал-социалисты, единственная цель которых состояла в том, чтобы послужить новой Германии». Польщенный этим — на что и рассчитывал Канарис, — Гитлер в конфликте Риббентропа с Канарисом стал на сторону абвера. Риббентроп же, затаив злобу на начальника абвера, с тех пор пользовался каждой возможностью, чтобы нанести ему удар.
Таким образом, у Гейдриха в рассмотренной выше ситуации, казалось бы, была «возможность добить» Канариса. Тем более что к этому времени не без участия противников Канариса в разведывательных кругах рейха утвердилось мнение, что из-за отсутствия большого интереса с его стороны к чисто организационной стороне дела абвер в какой-то момент превратился в громоздкую службу с чрезмерно раздутым административным аппаратом. В частности, считалось, что силы и средства вспомогательных подразделений абвера, имевшиеся в военных округах, были никак не совместимы с выполняемыми ими задачами. И в результате военная разведка приобрела вид неповоротливой бюрократической машины с непомерно разбухшими штатами, пожиравшей массу средств. Но это вовсе не означало, что в целом абвер, у руководства которым стояли специалисты высокого класса, действовал неэффективно. Понимая это, Гейдрих проявлял пока сдержанность, считая, очевидно, что время для этого еще не пришло. Похоже, что играли здесь роль и обстоятельства, которых мы коснемся ниже.
Для полноты политического портрета адмирала Канариса прибавим к сказанному то, что он питал патологическую ненависть к Советскому Союзу, страшился повторения революционных потрясений в Германии в случае поражения Гитлера в войне. Возглавляемый и направляемый им на протяжении десяти лет абвер, как и вермахт в целом, являлся вернейшим инструментом гитлеровской политики агрессии и насилия. Вся практическая деятельность адмирала Канариса на посту главы управления военной разведки и контрразведки вермахта, все исходившие от него директивы со всей очевидностью свидетельствовали об этом. Вот одна из многих иллюстраций такого рода.
