Драко сел и посмотрел на Мансера, растянувшегося рядом с ним на спине. У мужчины была темная, почти шоколадная от загара кожа, развитые мышцы груди, плоский живот с хорошо прорисованными кубиками пресса и узкие бедра. Тяжелые гениталии пребывали в совершенно спокойном состоянии, но все же притягивали взгляд. Драко стало интересно, насколько большим
будет этот член в возбужденном состоянии? Он придвинулся ближе к большому человеку. Так захотелось подержать в руке его яйца,
почувствовать их тяжесть. Никогда раньше ему не доводилось делать ничего подобного. Единственный сексуальный опыт с мужчиной сводился к тому разу с Амрисом. Только тогда не было ни времени, ни особого желания изучать детально чужое тело.
Лунный свет на матовой коже придавал облику мужчины какую-то мягкость и загадочность. Никто никогда бы не назвал Мансера красивым, но в нем присутствовала мужская агрессивная привлекательность, сила, власть. Даже сейчас, когда он спал, в нем чувствовался дремлющий хищник. Мансер был таким большим, что занимал большую часть кровати, и рядом с ним Драко казался еще меньше и еще более хрупким, чем был на самом деле. Когда Драко окинул взглядом накаченные бицепсы и широкие плечи мужчины, у него перехватило дыхание. Парень никогда не обращал внимания на то, что Мансер настолько огромен.
Драко не удержался и протянул руку, чтобы коснуться своего телохранителя. Его ладонь прошлась по широкой груди, изучая каждый мускул, впитывая жар чужого тела. Ему в ладошку уперся твердеющий шарик соска. Волосы на груди на ощупь оказались мягкими и шелковистыми. Под его рукой в спокойном ритме билось чужое сердце. Этот ритм передался и самому Драко. Он вдруг понял, что все происходящее правильно. Что так и должно быть. Захотелось сжать пальцами сосок, легонько потеребить его. Драко был буквально загипнотизирован своими действиями. Во рту скопилась слюна, пришлось срочно сглотнуть, потому что возникло желание
попробовать твердый шарик на вкус, сжать губами. Какой у него вкус? Разрешено ли ему всосать его в рот, заставить мужчину стонать от желания? Сколько бы прошло времени, прежде чем Мансер сам начал отвечать на ласки, подталкивая парня к пику наслаждения?
Драко позволил задержаться своей руке на груди подольше, а потом продолжил свое изучение, поднимаясь все выше к незащищенному горлу, проводя по коже самыми кончиками пальцев. Каково было бы повторить этот путь языком? Целовать горло, осторожно прихватить зубами тонкую кожу, сомкнуть губы вокруг кадыка и долго вылизывать его.
Его взгляд следовал за ладонью. Он увидел на горле жилку, бьющуюся в том же ритме, что и сердце. Он провел пальцами по пульсу, переместил их на подбородок, очерчивая конуры лица. Темные глаза оказались открытыми, хотя Мансер лежал неподвижно, позволяя юноше заниматься своим изучением, поощряя его на это. Пальцы Драко нежно погладили щеку, а потом почти застенчиво коснулись уголка губ мужчины, которые оказались неожиданно мягкими. Драко ощутил приступ удушья, его взгляд взметнулся вверх и
столкнулся с взглядом темных глаз. Таких темных, что даже лунный свет в них не отражался. Мансер не прекращал наблюдать за парнем, не делая попыток ни остановить его, ни подтолкнуть к более решительным действиям. Он не хотел напугать юношу. Драко же, посмотрев в черные глаза, понял, что не в состоянии дышать. Мансер протянул руку и погладил щеку блондина, успокаивая, а затем улыбнулся. Сердце Драко пропустило удар.
О, Боги. Вот что это значило. В то время, когда он считал себя влюбленным, он ошибался. В то время, когда он занимался сексом со
стройными и страстными женщинами и считал, что попал в рай, он был не прав. Как же он ошибался. Сейчас он понял, что не хочет сладких женских тел под ним. Только жесткий бескомпромиссный мужчина, который любил его все то время, что Драко себя помнил.
Он был влюблен. Чудесно, безнадежно, нежно. И не только в этого человека. В них обоих: и в Яджи, и в Мансера. Это чувство выходило за пределы страсти и секса. Да у него с ними и не было пока еще ничего. Но он прежде никого не любил так сильно. Никто больше не мог лишить его возможности дышать простым прикосновением. Никто не мог заставить его желать прикоснуться в ответ.
- Я не знаю, что я делаю, - прошептал Драко, не отрывая взгляда от темных глаз. Его щеки заметно порозовели.
- И все же у тебя хорошо получается, - шепнул в ответ Мансер. Он поднял руку и откинул со лба парня прядь серебристых волос. Драко прильнул щекой к раскрытой ладони. Его губы сами потянулись к коже и стали покрывать поцелуями широкое запястье мужчины. Он потерся лицом о ладонь. Прикрыв глаза, он с наслаждением вдыхал мускусный запах. Аромат Мансера, знакомый с самого детства. Драко провел языком по тонкой пульсирующей жилке на запястье, смакуя чуть солоноватый вкус мужчины.
Мансер в ответ только сдавленно выдохнул, по его телу пробежала дрожь. Этого Драко не мог упустить. Господи, невозможно больше сдерживаться. Он подался вперед и приблизил своё лицо к лицу Мансера. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, прежде чем их губы встретились. Сначала нежно и нерешительно. А затем более страстно. Невинный поцелуй наполнился жаждой. Драко почувствовал, как по венам разливается жидкий огонь.
* Глава 71*
Люциус Малфой сидел за столом и смотрел в окно на зеленый сад. В руках он вертел тонкую старинную полоску металла. Гладкая, красивая, до сего дня она никогда не покидала руку женщины, которой когда-то преподнес ее Люциус. Вместе со своим уважением и любовью. Теперь же этому кольцу больше никогда не суждено красоваться на руке жены. Неожиданно Люциус ощутил боль потери.
Нарцисса Малфой ушла. Она отказалась от него, от их клятв. После себя она оставила только это кольцо, письмо с объяснениями и память о своем предательстве, теперь уже двойном. Люциус задумчиво потер подбородок.
С ее уходом возникло много новых проблем. Драко теперь официально не является его сыном. Конечно, Люциус может заставить прайд снова признать мальчика, но на это уйдет много времени. Для этого придется пройти несколько ритуалов и, если прайд даст свое согласие, только тогда Драко снова будет формально признан членом семьи Малфой. Линия крови шла от женщин, таковы традиции прайда. Люциус чуть не застонал от боли, подумав о том, что будет с Драко, когда он узнает об уходе матери. Она отказалась от него. От сына, который должен был значить для нее больше, чем ее царственный муж, от того, кто всегда был рядом с ней.
Она оставила их после стольких лет, написав на прощание изящным почерком, почему она так поступила. Самые главные причины она даже подчеркнула жирной линией. «Ты взял своего мальчика в свою постель. В чем было отказано мне. За все годы нашей совместной жизни ты спал со мной всего несколько раз, в то время как этот мальчишка раздвигает для тебя ноги каждую ночь. Так вот теперь объясняйся со своей новой женой, и посмотрим, что * она* скажет на это».
