— Нет. Пожалуй, нет. Спасибо.
— Всегда пожалуйста!
Абонент отключился. Легче не стало.
* * *
— Ну, ты, сволочь! Я тебя сейчас сам убью! Урою! Придурок!
Я нехорошо так был прижат спиной к стенке, Максовы кулаки держали меня за вырез футболки, прямо возле шеи. И мне, как бы это так сказать, было немножко сложно дышать. Совсем чуть-чуть! Некий дискомфорт, если можно так выразиться, ощущался. А как же, если воздух в легкие почти не поступает? Дискомфорт, конечно!
— Ты что, не мог позвонить, предупредить? Обо всем рассказать? А если б я сам не позвонил, как ж…ой чувствовал, так бы ничего и не знал!
Я очень многозначительно и выразительно захрипел, не в силах сказать ни слова, но он, очевидно, намека не понял.
— Максимка, ну хватит, успокойся! — стала увещевать бабушка. — Не до этого ему было. Всем нам не до того было, вот из головы и вылетело.
— Баб Маш, я ж переживал! — обиженно начал Макс, тем не менее, отпустив вашего покорного слугу. Я вздохнул, наконец, полной грудью.
— Конечно, переживал. Все переживали. Пойдем лучше чай пить. Со свежей малиной.
— Щас, баб Маш. С этим — кивок на меня — пообщаемся.
— Пойду, поставлю чайник. — И ба отправилась в кухню. Макс затащил меня в мою комнату и закрыл дверь.
— Ну, ты чё, собака серая, делаешь? Хочешь, чтоб я поседел раньше времени? Рассказывай.
Я присел на свой вертящийся стул и начал рассказ…
— …Значит Череп и Батон?
— Знаешь их?
Макс отрицательно покачал головой.
— Слышал. Найдем, не проблема. Как же так получилось, что они убежали? Не добили? Эти, говорят, совсем отмороженные, из беспредельщиков. Понятия не уважают, законы не чтят. Воровские в смысле. Такие вряд ли бы начатое бросили…
— А хрен его знает, что там произошло, я в нужный момент отрубился! Девчонки говорят, я их напугал тем, что в Тень начал уходить. Половина тела ушла, дырка была на этом месте, а половина осталась. Как это выглядело — представить не могу, но, говорят, впечатляюще!
— Ты опять про этих… Ангела с демоном? Что, еще не проспался? Не надоело гнать?
— Не надо так, Макс. — Обиделся я. — Я ж тебе говорил, это правда. Ну, вижу я их, слышу! Разговаривают они со мной! Что я теперь сделаю? Ну, не браться же за оголенные провода, чтоб это прекратить, в самом деле?
Макс задумавшись, опустил голову.
— Я тут это, пробил кое-что. По милицейской сводке. За 1989 год. Был тот парень, Денис. На самом деле в аварию с подружкой попал. Оба — насмерть. Так-то.
— Не сомневался в этом! — хмыкнул я. — Говорю ж, я с ним вчера разговаривал, прям, как с тобой сейчас.
— И как он? Выглядит? Призрак? — оживился вдруг Макс, прищурив глаза.
— Да, как обычный человек! Как живой, как настоящий. Только в другой "картинке" и все отличие. Но и потрогать его нельзя. По той же причине.
Макс опять помолчал. Потом поднял на меня почти виноватый взор.
— Не могу, братишка. Знаешь, не могу тебе поверить! Хочу, нутром чую, что ты прав, а не могу. Понимаешь, реалист я, прагматик. Никогда никому не верил, не доверял. Всегда всё перепроверял. И всегда всякой чуши, сверхъестественной на первый взгляд, логичное объяснение находилось, если поискать хорошо. Мне по другому нельзя, без этого деньги не сделаешь. Наивные романтики в бизнесе надолго не задерживаются, быстро в трубу вылетают. Понимаешь?
Я кивнул.
— Вот и сейчас, я хочу тебе поверить, даже факты в твою пользу говорят. Я ж тебя знаю, как облупленного, информацию по тому ДТП тебе взять неоткуда, контактов нужных нет. Но все равно внутри что-то сопротивляется: "Не может так, не бывает так. Это случайность, он об этом мотоциклисте и раньше знал, просто сейчас информацию по-своему преподносит". Понимаешь? Я пытаюсь, но не могу поверить в твоих куриц. Прости.
Макс раскрыл руки в извиняющемся жесте, покачал головой. Рядом с ним на кровать из ниоткуда присела Эльвира, уже одетая во вчерашнее роскошное вечернее платье. На лице была гримаса праведного гнева, звезда во лбу ярко сияла, глазки мстительно прищурены.
— Знаешь, Мишган! Я не знаю как эта… — кивок в неизвестном направлении, очевидно, речь об ангеле. — А я терпеть не могу, когда меня обзывают курицей. Тем более, смертные.
— И что ты хочешь? — спросил я её.
— Ты кому? — недоуменно посмотрел Макс.
— Эльвире. Она рядом с тобой, на кровати сидит. Гневом пышет, не понравилось, что ты ее курицей обозвал.
Макс стал лапать кровать вокруг себя. Его руки смешно проходили сквозь демона и шарили по простыни. Мне стало весело, я засмеялся.
— Что, смеёшься? Приколол? Уел! 0:1! — обиделся он.
— Ничего я не приколол. Просто ты сквозь неё так прикольно руки просовывал…
— Ага, щас я тебе тоже прикольно кое-что кое-куда просуну… — он обиженно отвернулся.
— Спроси, он извиниться не хочет?
— Макс, она спрашивает, ты извиниться не хочешь? Перед ней.
Теперь захохотал Макс. Таким злым и невеселым смехом.
— Ну, Миха, ну шутник! Может хватит, а? А то когда повторяешься, второй раз не смешно.
— Положи ему руку на лоб. — Не терпящим возражения голосом отчеканила бес.
— Зачем?
— Он получит то, что хочет. — Промурлыкала она хитрым голоском, прищурив глазки.
— А что будет?
— Хуже не будет. У него свой ангел есть, он мне вред причинить чужому клиенту не даст, не бойся.
Я встал и попытался положить руку на лоб Максу, с улыбкой наблюдающему, как я разговариваю с пустотой рядом с ним.
— Ты чего? — спросил он, отстраняясь.
— Подожди, минутку… — я все равно положил руку ему на лоб. Что-то мне подсказывало, что в этот момент бесенку можно доверять.
— Пусть посмотрит на меня.
Я пальцем показал ему в Эльвирином направлении…
… Раздался крик упавшего кувырком по ту сторону кровати и уползающего спиной к двери Макса. Лицо было белее мела, дыхание учащенное. На лице застыло выражение ужаса. Эльвира, как ни в чем не бывало, сидела на подушке, положив ногу на ногу, и с упоением рассматривала свои алые длинные ногти.
— Кто это? — испуганно спросил Максим, глаза на выкате. — Куда она делась?
— Если хочет меня лицезреть, положи руку ему на лоб еще раз. — Она достала откуда-то пилочку и стала полировать.
— Это Эльвира, мой демон-искуситель. Она говорит, если хочешь ее увидеть ещё, я должен положить тебе на лоб руку.
Макс недолго размышлял, потом кивнул.
— Давай! — и подставил лоб.
Я подошел к сидящему уже почти у двери дрожащему и бледному Максу походкой Юлия Цезаря, дескать, уел тебя дружище! Прав! И положил руку.
— Здрасте! — сказал тот Эльвире и мелко задрожал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
