– О, теперь мы заговорили о душе! Никакого секса, только два обнаженных человека в душе. Я сейчас разрыдаюсь от умиления.
– Я не собирался принимать с тобой душ, глупышка. Ну, если ты попросишь, я, конечно, уступлю.
Под его пристальным взглядом она сняла платье и вошла в кабинку, потом вытерлась досуха, а принц по-прежнему не сводил с нее глаз. Она причесывалась, ее руки порхали в воздухе, а грудь вздымалась. Принц буквально ел ее глазами.
Ее это возбудило.
Он уже давно был возбужден. Это было очевидно, губы его приоткрылись, а глаза потемнели. Не говоря уже о том, свидетельницей какой мощной эрекции Синтии пришлось стать.
Он показал жестом, куда лечь.
И она легла на живот.
Он опустился рядом с ней на колени. Близость его тела обжигала. Он взял ее за руки и отвел их так, чтобы они оказались у нее над головой. Еще до того как Синтия успела сказать хоть слово, принц завязал ей глаза шелковым шарфом.
– Нет! – запротестовала она, пытаясь подняться. Мало того что она была обнажена, он еще лишил ее способности видеть. Она не хотела чувствовать себя уязвимой или оказываться в его полной власти.
– Тише, – надавливая ей на плечи, сказал он. – Доверься мне.
Странное дело, но она подчинилась.
– Никакого секса, – предупредила она. Он усмехнулся.
– Пока сама не попросишь.
С того самого момента, как он умело прикоснулся к ней, Синтия поняла, что ей предстоит не просто массаж, а нечто гораздо большее.
– Синтия, ты должна оставаться неподвижной. Ничего не делай, пока я тебе не прикажу. Подчинись мне, и тебя ждет незабываемое путешествие, – нашептывал он низким голосом, согревая в ладонях масло и растирая ей спину, спускаясь все ниже и ниже, к ее восхитительным ногам. – Доверься мне, милая. Я твой муж, и тебе придется отдаться на мою милость.
Ее охватила дрожь.
– Я не знаю, хочу ли я…
Он слегка шлепнул ее пониже спины.
– Тише. Мы должны обмениваться только короткими фразами, помнишь?
– Но почему?
Он отдавал приказы, словно был королем, а она его подданной.
Это вызывало у Синтии дискомфорт. Прежде чем она успела выразить возмущение, он снова заговорил:
– Если ты подчинишься мне, то откроешь для себя нечто новое. Ощутишь, как тебя наполняет моя энергия. Мои пальцы будут волшебными проводниками, и ты узнаешь любовь. Только откройся мне. Любимая моя, прислушайся к своему сердцу!
«Любовь без секса?» Его слова были подобны изысканным ласкам, но она боялась последовать его советам.
– И ты говорил эти же слова всем тем тысячам женщин, которым до меня делал массаж?
– Ну, положим, не тысячам, – хрипло рассмеявшись, признался он. – И больше ни одного слова, капризная девчонка. Я уже сбился со счета, так часто ты нарушаешь правила. Мне придется тебя наказать.
– И это наказание заставит меня громко стонать, я так полагаю.
– Абсолютно верно. И помни: ты только что добавила еще одно серьезное нарушение дисциплины в свой штрафной список.
Она не обратила внимания на его шутливую угрозу.
– Сколько других женщин ты осчастливил? – настойчиво спросила она.
Он заколебался.
– Ни одной.
Ни одной? Синтии казалось, что сердце поет у нее в груди. Конечно, она выглядит смешно, но что делать? Таковы превратности любви…
– Ха! Я готова поспорить, что у тебя бровь дергается.
– Нет, моя подозрительная жена. Кстати, в твоем штрафном списке нет свободных граф.
– Тогда откуда ты знаешь все о массаже?
– Опять нарушение дисциплины! Ты просто напрашиваешься на наказание. Если хочешь знать, я книгу прочитал. Не надо улыбаться. Я действительно ее прочитал, но мне пока не пришлось проверить свои знания. Думаю, я ждал тебя.
«Ждал меня? Если бы это было правдой!» Наступила звенящая тишина, и Синтия, сделав над собой усилие, решила впервые в жизни попробовать всецело довериться мужчине. Она молилась в надежде, что Бог дарует ей откровение. Ей хотелось ощутить единение душ.
Больше часа длилась сладкая пытка. Принц ласкал ее тело, как если бы Синтия была каким-то божеством. Он чередовал размашистые движения с короткими и порывистыми. Он не оставил без внимания ни одной клеточки ее разгоряченной плоти. Когда он дошел до подъема ее стоп, она тихонько застонала.
После он перешел к новой фазе, и она отозвалась на его прикосновения учащенным дыханием. Он проводил по ее коже кончиками пальцев, а затем касался ее воздушным пером, и Синтии виделся звездный небосклон, словно расцвеченный сотнями фейерверков. Затем он пустил в ход подушечки для пудры и даже жесткие варежки для душа. Не останавливаясь, он принялся легонько постукивать ребром ладоней по ее телу, чтобы она быстрее освободилась от усталости. Затем перевернул ее на спину и повторил все с самого начала.
За все время массажа он ни разу не коснулся ни ее груди, ни гениталий, строго придерживаясь им же самим придуманных правил.
Массируя, он тихонько нашептывал Синтии слова восхищения. Выдержав паузу, говорил о том, что сделал бы с ней, если бы не их уговор. Да, да, никакого секса, пока она сама не попросит. В самом конце она решила, что он достиг цели и наказал ее за то, что она нарушила обет молчания: он возбудил Синтию так, что она стонала от наслаждения, горько сожалея о том, что заставила возлюбленного пойти на соблюдение выдвинутого ею дурацкого условия.
Когда он закончил массаж, Синтия ощущала себя невесомой пушинкой. Ее насытила его энергия. Принц отодвинулся и снял повязку с ее глаз. Синтия не могла не заметить, как он возбужден.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
Она, наверное, ответила ему таким же признанием, но уже ни в чем не была уверена, настолько сильно ее била дрожь. Открыв объятия, она умоляюще обратилась к нему со словами, которых он и ждал:
– Прошу тебя.
Но он лишь покачал головой, а затем наклонился, чтобы запечатлеть на ее губах нежный поцелуй.
– Не сейчас, любовь моя, не сейчас.
Спустя мгновение он легко подхватил ее на руки и отнес в спальню. Укрыв Синтию прохладной простыней, он лег рядом и обнял ее, готовый уснуть в сладких объятиях Морфея. Поцеловав нежную, как шелк, кожу ее плеча, он пробормотал:
– Мы обязательно что-нибудь придумаем, милая. Я обещаю. Сказочных снов.
П Т. видел сон. Стояла глубокая ночь.
Этот сон трудно было назвать сказочным. Скорее, он был очень горячим. Греховным и диким, как мужское желание.
Он улыбнулся, когда ощутил на губах страстный поцелуй. Острый язычок будил в нем нескромные желания. Он не сопротивлялся такому напору, он его приветствовал.
Но сюжет разворачивался стремительнее, чем он мог предположить.
Женщина склонилась над ним, ее грудь касалась его груди, но до того как он успел воспользоваться этим, она скользнула вниз со словами: «Питер сегодня в прекрасной форме».
