и тайно протянул мне колечко с развединформацией.
Арин не нравилось, что я работал на этой неделе, и она настоятельно просила меня хотя бы ненадолго отвлечься от своих Хранительских дел. Собственно, потому я и делал это тайно, пока они с малышом спали.
— Когда свадьба-то будет?
— Да мы уж в третий раз дату переносим… У Роксаны настроение пять раз на дню меняется. Я просто со всем соглашаюсь.
— Умно… — улыбнулся я ему.
— Не умно, а мудро. Никогда не спорьте с беременными женщинами, которые что-то задумали. Пусть они сами передумают, если захотят. Любое сопротивление с нашей стороны, любое несогласие и указание на глупость лишь усугубят ситуацию. Будешь потом виноват во всём, даже если ты как раз и пытался что-нибудь исправить. Мне вот Димкина мать десять лет проклятые зелёные занавески вспоминала, что я вешать отказался. Думала, что именно из-за них тогда драка на свадьбе началась… — поделился и своей мудростью отец, заодно поведав историю, о которой я никогда не слышал.
— Что-то ты мне таких откровений не рассказывал, бать. И нравоучений таких полезных я тоже не припомню…
— Да ты и так потерянный со своей работой, смысл с тобой говорить. Я за последний год с Арин раз в пять чаще виделся, чем с тобой, — отмахнулся от меня батя.
— Так а драка из-за чего началась-то? — с интересом спросил Крюк.
— Так Славик Кирпич на разливе был. А он когда разливает, всегда драки случаются. Я его поэтому на свадьбу-то и позвал да наливать заставил, хоть он и отнекивался. Какая ж свадьба без драки? Потом перед мужиками офицерами неудобно было бы, что без «развлекательной» программы, — ухмыльнулся истинный виновник свадебного побоища.
Эх, блаженное время настало… Каждый день подобен празднику. Мне будет этого не хватать…
* * *
Погружение в дела и укрепление власти на Сомниуме совпали с моим отпуском. Я честно подзабил на проблемы других континентов и был больше молчаливой тенью на собраниях совета Империума, выслушивая предложения, споры и дебаты о новых направлениях экспансии и всего прочего.
А в конце первого месяца с момента рождения сына я понял, что всё… Моё время на исходе. Остался всего месяц на то, чтобы сделать хоть что-нибудь для собственного спасения, либо же хотя бы оставить мир таким, чтобы сыну и жене, равно как и всему Империуму, никто не угрожал. И начну я с уничтожения двух из трёх оставшихся до сих пор в живых Титанов.
Ведь чем хороша разведка в масштабах такого гегемона, как мы? Я знаю, какие порталы ведут на континент, где всё ещё властвует страшный монстр.
Телепортация, активация невидимости, маршрут по городам и деревням континентов. Моя магия скрыта, но моё тело — тот ещё вездеход, способный справиться с любой преградой на своём пути. Для того, чтобы выйти на след первого из оставшихся Титанов, ушло три дня. Чтобы нагнать его — ещё столько же. Я застал монстра у горной гряды, когда он пытался разломать её, дабы добраться до Источника силы.
— Пойдём-ка, дружок, поговорим… — шлёпнул я его по ослепительно-белой пятке, ибо он был подобен белому солнцу, огнём и светом разрушая все препятствия на своём пути.
Длань Аида перенесла тварь против её желания в мой домен, в мою обитель, что сильно выросла и изменилась, напоминая теперь своеобразный микромир, который я в разы увеличил в размере и заселил множеством живых организмов, сражающихся за господство в местной пищевой цепочке и поддерживающих баланс жизни.
Один гекс был создан как испытательный полигон — именно что для сражений. На нём мы и оказались, и здесь я, более не скрываясь, активировал всю доступную мне силу и арсенал заклинаний, пожирая Тьмой тот жалкий свет, что нёс миру отнюдь не радость со счастьем.
Чистое противостояние двух стихий. Он был силён, как для Титана, что отожрался на Источниках, но слишком слаб, как для полубога Аида, повелевающего Тьмой и Смертью. И пусть моя сила не была для него ядовитой и вредоносной, всё, что мне понадобилось сделать в своей тактике, так это вложишь в десяток сфер Приказа по полноценному, напитанному до пределов Шампуру Аида. И отправить их в атаку. Титан мог выдержать много урона. Более того, он уменьшал повреждения, полученные от магии Тьмы. Однако же, он не смог справиться с десятикратным залпом, что подкосил его, опустив показатели здоровья ниже середины. А значит, чтобы одолеть его, мне нужно было просто повторить эту атаку ещё раз.
Здесь стала как никогда актуальной фраза «против лома нет приёма, если нет другого лома». Я и был тем самым ломом, что переломал хребет твари и получил в убежище ещё один труп Титана и три бессменных составляющих его силы: сердце, искру и средоточие. Ну и Алмазную скрижаль тьмы я получил, что тоже меня порадовало.
— Приведите тут всё в порядок, — отдал я указание подтянувшимся гвардейцам, чтобы очистить поле боя для следующего Титана.
Думается мне, что это будет ещё более лёгкая прогулка, уж с таким-то артефактом.
Алмазная скрижаль тьмы
Одна из четырёх скрижалей , содержащих в себе удивительные тайны мироздания. Владение ею как увеличивает наносимый стихией света урон, так и защищает от него. Смотря на неё и погружаясь в изучение стихии света, вы можете лучше познать таинства магии и особых искусств проводников света.
Урон от магии тьмы +30%
Защита от магии тьмы +30%
При изучении возможны внезапные озарения.
Часть комплекта (3 из 4)
Ранг: Мифический
Прочность: Неуничтожима
В целом я оказался прав. Найти нового Титана удалось ещё быстрее, чем прошлого: повезло с телепортацией на другой континент. Усиление моих заклинаний магии Тьмы обещали и вовсе весёлый забег по ромашковому полю, но… Эта тварь оказалась носительницей Скрижали пространства, последней из четырёх, но самого Титана с пространственной магией и способностями мы убили во время нашествия мертвецов. А этот, последний из них, помимо старого знакомого Танатоса, был тем, кто повелевал временем.
Пришлось повозиться… Он, хоть и был слабейшим, но из-за своих манипуляций со временем буквально восстанавливался из пепла несколько раз, зачастую в последний момент уходя от могучих атак и время от времени заставляя меня и мир вокруг меня замереть. Сам он при этом продолжал двигаться, и, признаюсь, чтобы не допустить непоправимых ошибок, я активировал свою божественность, скинув оцепенение.
Впрочем, как и у меня были пределы своих сил, так и он не мог бесконечно обращать вспять
