г) подготовка и осуществление маневра как основы успеха в обороне.
Приняты меры к обеспечению маневра противотанковыми средствами, артиллерией, частями PC, танками, вторыми эшелонами и резервами с тем, чтобы на направлениях атак противника быстро создавать еще большую плотность и глубину обороны, быстро накапливать силы для производства контрударов и достигать превосходства сил для перехода в контрнаступление".
Аналогичная работа проводилась и на Центральном фронте. Находившийся там в качестве представителя Ставки Г. К. Жуков доносил Верховному Главнокомандующему:
"Оборона 13-й и 70-й армий организована правильно и глубоко эшелонирована. Оборона 48-й армии организована жидко и с очень слабой артиллерией и плотностью... Я считаю, что Романенко{10} надо усилить за счет резерва Ставки двумя стрелковыми дивизиями, тремя танковыми полками Т-34, двумя ИПТАП и двумя минометными полками или артполками РГК. Если это будет дано Романенко, то он сможет организовать хорошую оборону и, когда нужно, может довольно плотной группировкой перейти в наступление".
Все такие запросы Ставка тщательно рассматривала и, не в пример прошлому, имела теперь возможность удовлетворять их почти полностью. К этому времени наша страна обладала уже слаженной военной экономикой. Металлургия, энергетика и машиностроительная промышленность Урала, Западной Сибири и Казахстана предоставляли широкую базу для производства необходимого фронту вооружения и боевой техники. В мае 1943 года в каждой стрелковой роте появился взвод автоматчиков. Автоматы стали поступать также в танковые и механизированные войска.
Одновременно с подготовкой обороны продумывались и взвешивались все детали контрнаступления. Особую заботу Ставки и Генерального штаба составлял выбор направления главного удара. Думали над этим основательно и не сразу пришли к лучшему решению.
Первоначально многих заинтересовало предложение командования Воронежского фронта: сосредоточить главные усилия южнее Курска и бить в направлении Харьков, Днепропетровск, стремясь овладеть крупным плацдармом на правом берегу Днепра с последующим выходом на рубеж Кременчуг, Кривой Рог, Херсон, а при благоприятных условиях - на меридиан Черкассы, Николаев. По мнению Военного совета фронта, именно здесь контрнаступление позволяло "достичь решающих для исхода войны результатов". Оно вывело бы из строя группу армий "Юг" - наиболее активную в то время силу немецко-фашистского командования, лишало бы противника богатейшей продовольственной базы и таких важных промышленных районов, как Донбасс, Криворожье, Харьков и Днепропетровск. Кроме того, мы приблизились бы к границам южных союзников гитлеровской Германии и тем ускорили бы выход последних из войны. В операции предлагалось использовать Воронежский, Юго-Западный, Южный, а на заключительном этапе и Центральный фронты с соответствующим усилением за счет резервов Ставки.
Идея разгрома южного фланга противника была заманчивой. Но этот план все-таки отвергли. Он не затрагивал центр советско-германского фронта и главное, западное стратегическое направление, не обезвреживал основную группировку противника - группу армий "Центр", которая в этом случае угрожала бы флангам наших важнейших фронтов, оставлял в стороне направление на Киев, весьма важное в политическом, экономическом и чисто военном отношении.
Удар на Харьков, Полтаву, Киев был, по мнению Генерального штаба, наиболее перспективным. Выход Советской Армии к столице Украины - важному экономическому центру страны - давал большие стратегические результаты. При этом достигалось все, что сулило наступление в направлении Днепропетровска, и вдобавок еще расчленялся фронт противника (особенно в случае выхода советских войск к Карпатам), затруднялось взаимодействие между важнейшими его группировками. Из района Киева в равной степени можно было угрожать флангам и тылу как группы армий "Юг", так (что особенно важно!) и правому крылу группы армий "Центр". Наконец, при таком варианте мы приобретали выгодное положение для последующих действий. Он и был принят. Первая его часть - разгром белгородско-харьковской группировки противника - оформилась в виде плана межфронтовой операции под условным наименованием "Румянцев".
С ударом на Киев хорошо увязывался уже известный читателю оперативный план "Кутузов", то есть наступление силами Западного и Брянского фронтов прямо на запад с целью разгрома орловской группировки и последующего овладения Белоруссией, а затем вторжения в Восточную Пруссию и Восточную Польшу. Напомню, что, по расчетам Генштаба, двинуть эти два фронта предполагалось лишь в тот момент, когда противник по уши завязнет в глубоко эшелонированной обороне Центрального и Воронежского фронтов. Так это и осуществлялось на практике: Западный и Брянский фронты перешли в наступление 12 июля - через семь дней после удара противника по Центральному и Воронежскому фронтам, а Центральный фронт начал наступательные действия лишь 15 июля.
Но все это - дело будущего. А пока войска противника, так же как и наши, закапывались в землю. В высших же неприятельских штабах и ставке Гитлера шла лихорадочная подготовка так называемой операции "Цитадель". На нее враг возлагал большие надежды. Она должна была закончиться разгромом войск Центрального и Воронежского фронтов и возвратить в руки немецко-фашистского командования стратегическую инициативу. Ради этого к линии фронта подтягивались новые войска, вооружение, боевая техника, особенно танки и авиация.
Сложилось своеобразное положение: обе стороны старательно совершенствовали свои оборонительные сооружения и в то же время готовились к наступлению. Приоритет в отношении последнего мы добровольно отдавали противнику.
Наша оборона не была, однако, пассивной. В предвидении наступления противника мы провели крупные воздушные операции. Первая из них длилась на протяжении целой недели - с 6 по 13 мая. В ней участвовала авиация Калининского, Западного, Брянского, Центрального, Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов. Удары наносились главным образом по аэродромам, на которые базировались 4-й и 6-й воздушные флоты немцев. Одновременно решались и другие задачи, в частности дезорганизовалось движение на железных и автомобильных дорогах.
Первый массированный удар наших бомбардировщиков и штурмовиков застал противника врасплох и потому был очень эффективен: удалось уничтожить более 200 неприятельских самолетов при самых минимальных потерях с нашей стороны. Результаты повторных ударов оказались, конечно, скромнее, поскольку возросло противодействие. Тем не менее лишь за три дня (6-8 мая) противник потерял, по нашим данным, около 450 самолетов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
