что-то себе под нос, домовик скрылся. Я осмотрела холл, в котором царило запустение. Грязные обои, закопченные стёкла на окнах, повсюду пыль. В конце длинного мрачного коридора виднелась обшарпанная лестница, уходящая вверх. С потолка свисали бурые лоскуты паутины. От последнего меня передёрнуло. Домовик явно не справлялся со своими обязанностями.
— Ты, наверное, голодна, Аннабель? Пойдем на кухню, поужинаем, а потом я покажу тебе твою комнату.
— Хорошо, — кивнула я и последовала за профессором.
На кухне зрелище было не лучше: покрытый копотью и грязью очаг, местами отходящие от стен потемневшие обои. Мы сели за стол, краска на котором потрескалась от старости, и Кричер поставил перед нами жареную яичницу с беконом и какао. Я взяла свою чашку и, покосившись на изъеденные молью бархатные шторы, висящие на окнах, осторожно сделала глоток. На удивление, напиток оказался вкусным, и я быстро выпила его до дна. Сидящий напротив меня Сириус с удовольствием уплетал свой ужин, и я пододвинула ближе к себе тарелку с едой. Это, конечно, был не праздничный торт, но пахло изумительно вкусно.
— Профессор, почему в доме такая разруха? — не выдержав, спросила я.
— После смерти моей матери Кричер совсем отбился от рук и не следит за хозяйством. А у меня не хватает времени, чтобы прибраться самому, — пояснил Сириус.
— Гарри говорил, что хотел переехать к вам, — решила я сменить тему.
— Это правда, — подтвердил Блэк, и в голосе его прозвучала злость: — Альбус Дамблдор не позволил этому случиться. Он плохо влияет на Гарри, а сейчас втянул не только его, но и Гермиону Грейнджер в крайне неприятную историю. Представляешь, сегодня утром Гарри с Гермионой ограбили банк, но что они там взяли, мне не рассказывают. Более того, мисс Грейнджер пропала, и её не могут найти. Последний раз Гарри видел её, когда она падала в озеро.
— Ого… Может, она выбралась из воды и заблудилась? — ковыряя вилкой в тарелке, предположила я. Аппетит у меня пропал.
— Мы обыскали ближайшие окрестности, но она словно испарилась, — разоткровенничался профессор.
— Мистер Блэк, Гермиона умная и сильная волшебница, — я заставила себя улыбнуться. — Думаю, с ней всё в порядке и вскоре она сама объявится.
— Будем надеяться. Ладно, если ты наелась, пойдём, я провожу тебя до спальни, — Сириус поднялся. И, поколебавшись, добавил: — Так как мы не в Хогвартсе и не обязаны соблюдать школьный устав, можешь тоже обращаться ко мне по имени. А то я чувствую себя стариком.
— Хорошо… Сириус.
Покинув кухню, мы направились к лестнице. Старые ступени скрипели под ногами. А когда я услышала рядом громкий возглас «Кто ты такая?!», от неожиданности сама чуть не вскрикнула. Портрет строгой пожилой женщины, облачённой во всё чёрное, висел на стене между лестничными пролетами.
— Я Аннабель Гонт, мадам.
— Гонт… Гонт… Наконец-то в нашем доме появились приличные волшебники! — улыбнулась изображённая дама. — Сириус, неужели ты взялся за ум и нашел себе приличную невесту?
— Не обращай на неё внимания, Аннабель. Это портрет моей матери. — Подойдя к нему, Сириус скрыл его шторой. До нас донеслись проклятья и чертыхания, а потом всё стихло.
— Да, я помню, что вы говорили, Сириус. Проблемы с родственниками.
Поднявшись на второй этаж, мы остановились возле ничем не примечательной двери. Распахнув её, профессор зашел в спальню и взмахом палочки зажёг свечи на люстре.
— Эта комната раньше принадлежала моему брату. Она не так запущена, как все остальные: Кричер в ней постоянно прибирается. Располагайся тут, Аннабель.
— Спасибо, сэр.
Сириус Блэк покинул спальню, бесшумно закрыв дверь. Я огляделась. Действительно, здесь царила чистота. На окнах — целые шторы, под ногами — чистый пол. На стенах и потолке отсутствовала паутина.
Положив сумку на тумбочку, я сняла обувь и, не раздеваясь, легла на постель.
Мрачные мысли одолевали меня, на сердце давила тяжесть. Мой день рождения закончился совсем не так, как я планировала. Но всё же не настолько плохо, как могло бы быть, решила я. В конце концов, я засыпала в удобной кровати, а не на скамейке в магловском парке. Усталость взяла своё, и я сама не заметила, как погрузилась в сон.
Мне снился Волан-де-Морт.
Он прошагал по дорожке из гравия и вошёл в дом, где его встретила мёртвая тишина. Поднявшись по лестнице мимо спящих портретов, Лорд сразу направился в свою комнату. Вынул из кармана мантии чашу, поставил её на стол. Снова запустил руку в карман, достал мой браслет и несколько минут задумчиво поглаживал камни на нём. Затем щелчком пальцев призвал домовика.
Эльф весь трясся от страха и прижимал уши.
— Что сейчас делает Аннабель, Колди?
— Хозяйки нет, — зарыдал домовик, — а ваша питомица спит беспробудным сном в её комнате.
Волан-де-Морт положил браслет на стол и быстрым шагом вышел в коридор. Зайдя в мою комнату и увидев застывшую Нагайну, он едва заметным движением снял оцепенение со своей любимицы.
— Хозяйка сссбежала! — сразу же доложила Нагайна.
— Я хочу посмотреть, — мужчина опустился на корточки и обхватил голову змеи руками, просматривая её воспоминания. Охватившее Лорда волнение передалось и мне.
— Нагайна переживает за хозяйку, — зашипела змея, когда он закончил.
— Я верну её, — пообещал Волан-де-Морт.
Подойдя к туалетному столику, Тёмный Лорд взял мою расчёску и снял с неё длинный волос. Бросил случайный взгляд в зеркало, и я увидела в отражении его лицо: в глубине карих глаз поднимался страх, такой кричаще противоестественный. Неужели величайший тёмный волшебник, однажды разорвавший свою душу на куски, может чего-то бояться? Еще вчера я бы наивно предположила, что Лорд опасается, как бы со мной не случилось чего-то плохого. Но сейчас умудрённый печальным опытом разум шепнул: «Ты ему безразлична, он переживает совсем о другом».
Волан-де-Морт спустился в библиотеку, достал из ящика карту и разложил её на столе. Бросив волосок сверху, прошептал заклятие, и он превратился в светящуюся красную точку. Она заметалась по карте, но, не найдя цель, погасла. К страху Тёмного Лорда присоединилась злость. В порыве ярости мужчина сбросил бесполезную карту на пол и призвал парный блокнот. Распахнув его на чистой странице и взяв перо, он написал:
«Аннабель, скажи, где ты? Я заберу тебя, и мы спокойно поговорим».
Не знаю, сколько времени Волан-де-Морт просидел над блокнотом, но его злость снова начал вытеснять страх, когда он понял, что не дождётся ответа. Захлопнув блокнот и положив его в карман мантии, мужчина покинул особняк и трансгрессировал. На этом моменте меня выбросило из сна.
Я медленно села, свесив ноги с кровати. Нашла палочку, вызвала магический свет и вытащила из сумки блокнот. Он сиял,
