Трампа вынашивает планы «расквасить Ким Чен Ыну нос». Идея была в том, чтобы нанести точечные, «хирургические» удары по ядерным объектам или ракетным базам, чтобы показать молодому вождю, каковы шутки с Америкой, и заставить его вернуться к переговорам об отказе от ядерного оружия. В Пхеньяне не знали, как быть с новым американским президентом. Притворяется ли он чокнутым, по рецепту Никсона? Или угрожает всерьез?
Северокорейские чиновники просили бывших американских функционеров объяснять твиты Трампа. Они прочли «Искусство заключать сделки» (The Art of the Deal). Они прочли «Огонь и ярость» (Fire and Fury) – сенсационную книгу о хаосе, воцарившемся в Белом доме. Спрашивали об американском протоколе на случай атомного удара и в самом ли деле Трамп имеет полномочия единолично нажать красную кнопку.
К вызову Трампа чучхейский режим отнесся с исключительной серьезностью. Высокие чины из Пхеньяна спрашивали иностранных дипломатов и иных причастных людей, что, по их мнению, произойдет, если северокорейская ракета и впрямь упадет у берегов Гуама или даже на сам остров. Как отреагирует Трамп? Они не могли точно понять, где проходит рубеж.
Тем временем в Пхеньяне появились плакаты со словами «Ответ Северной Кореи», на которых северокорейская ракета целит в вашингтонский Капитолий и американский флаг.
2017 г. сменился 2018-м, и две страны-антагониста, возглавляемые рьяными и относительно неопытными правителями, казалось, вот-вот разрушат хрупкий мир на Корейском полуострове.
Глава 15
В плену обаяния
Мы откроем двери… для диалога, контактов, путешествий всем гражданам Южной Кореи, искренне желающим национального согласия и единства.
Ким Чен Ын, 1 января 2018 г.
Ким Чен Ын сделал все, что нужно для укрепления трона. Обзавелся эффективными средствами ядерного сдерживания. Устранил соперников, настоящих или мнимых. Сформировал круг людей, кровно заинтересованных в том, чтобы он оставался у руля. И настал час кровожадному, опасному тирану с атомной бомбой начать превращение в недопонятого, благожелательного диктатора-прогрессиста. На этом этапе он будет упрочивать свое положение путем развития отношений с миром.
Первым делом Ким Чен Ын пустил в ход свое секретное оружие – младшую сестрицу Ким Ё Чжон. В начале 2018 г. она приехала на открытие зимней Олимпиады в Сеуле и стала первым со дня окончания Корейской войны членом чучхейского правящего клана, пересекшим южный рубеж. Это был гроссмейстерский ход, весьма выгодный для Ким Чен Ына. У сестры не меньше причин желать режиму неколебимости – ей тоже лучше, пока семья у власти, но она свободна от карикатурных черт старшего брата. Строго говоря, за три дня в Южной Корее она произнесла лишь несколько фраз.
Ким Ё Чжон с улыбкой Моны Лизы прилетела в Сеул 9 февраля 2018 г. точно в день открытия игр. Южнокорейское телевидение показало, как самолет ее брата, «Чен Ын – 1», садится в сеульском аэропорту Инчхон. В Северной Корее хорошо понимают власть символов. Рейс в Сеул северокорейского президентского джета с сестрой вождя на борту получил номер 615. Южнокорейские власти расценили это как знак добрых намерений. Первый межкорейский саммит, состоявшийся в 2000 г., завершился 15 июня, то есть 6.15.2000.
Сопровождаемые по пятам вереницей телерепортеров, чучхейская принцесса и 90-летний аппаратчик Ким Ён Нам, формальный глава северокорейской делегации, покинули самолет и прошли в зал для важных гостей, где их встречали высокопоставленные южнокорейские чиновники.
С этого момента Первая Сестра стала предметом восхищения южнокорейской публики. Она держалась скромно и без помпы. Носила простую черную одежду, минимум украшений, а волосы гладко зачесывала назад, в деловом стиле. Молодые южнокорейцы, привыкшие к виду своих знаменитостей, увешанных яркой мишурой и накачанных пластической хирургией, дивились, насколько неброско выглядит чучхейская принцесса.
Она столь «почтительна», отмечали газеты, после того как Ким Ё Чжон жестом предложила Ким Ён Наму сесть первым согласно конфуцианскому этикету, несмотря на то что она принцесса крови. «Посмотрите, какова осанка», – восхищались комментаторы. Она сидит так прямо – может быть, она, как и ее мать, танцовщица. Вряд ли Ким Чен Ын мог бы найти другого столь же загадочного и очаровательного посла доброй воли для страны, никакой доброй воли не имеющей.
На церемонии открытия, где американский вице-президент Майк Пенс выставил себя в жалком виде, подчеркнуто не замечая ее, северокорейская принцесса приветствовала объединенную команду двух Корей. Она встала под звуки южнокорейского гимна – поступок, который вообще-то считается в Северной Корее политическим преступлением. На следующий вечер она болела за объединенную корейскую команду на трибунах хоккейного матча.
На том матче я выбралась из пресс-ложи и тайком спустилась к ложе важных гостей, чтобы получше разглядеть загадочную гостью. Она казалась воплощением благопристойности, резко контрастировала с образом своего брата. Любезно улыбалась и поддерживала беседу, если с ней заговаривали, но в остальном оставалась подобием сфинкса. На следующий день она пришла в Голубой дом – резиденцию южнокорейского президента, чтобы вручить ему послание от Ким Чен Ына. Последний раз северные корейцы приближались к Голубому дому в 1968 г.: группа диверсантов тогда безуспешно пыталась устранить южнокорейского президента.
На сей раз северяне вошли через парадную дверь, подкатив на роскошном «хёндэ-дженезис», предоставленном южнокорейским правительством. На груди Ким Ё Чжон красовался значок с портретами ее отца и деда, а в руках была синяя папка с приглашением: не хотел бы президент Корейской республики Мун Чжэ Ин встретиться с ее братом?
Мун Чжэ Ин стал президентом всего восемь месяцев назад, когда его предшественница консерватор и «ястреб» Пак Кын Хе после скандала и импичмента оказалась в тюрьме, где рискует провести остаток жизни. Мун был ее полной противоположностью как по темпераменту, так и в политике. В противовес Пак, душившей КНДР санкциями, Мун хотел сотрудничества. Придя в президентский дворец, он дал обещание начать переговоры с севером, чтобы положить конец напряженному противостоянию, сковавшему полуостров. Ким Чен Ын увидел, какая возможность открывается перед ним, и послал сестру на штурм.
Знаки были налицо уже не один месяц. 29 ноября, после очередного испытательного запуска межконтинентальной баллистической ракеты, режим Ким Чен Ына дал понять, что готов к переговорам. «Мы завершили нашу ракетную программу», – сообщил он. Это был сигнал. У Пхеньяна теперь довольно фишек, чтобы начать игру.
Это стало окончательно ясно в Новый год из традиционного обращения Ким Чен Ына к стране, северокорейского аналога президентского послания. «Нам нужно сообща работать, чтобы разрядить опасную военную напряженность между Севером и Югом и установить прочный мир на Корейском полуострове», – сказал он, убеждая Южную Корею «решительно поддержать наши самые добросовестные усилия по разрядке». Хотя дело осложнялось тем, что дальше Ким Чен Ын объявил о начале «серийного производства» ядерных боеголовок и ракет в предстоящем году. Впрочем, для Кима в этом не было никакого противоречия: эти сообщения были предназначены для разных аудиторий и могли указывать в разные стороны.
Мун решил не замечать ядерной фанаберии. Он
