степени ты в разных измерениях с окружающими.
Вот что делать? Разве так просто уехать? Школа Вани, врачи Коти, суд с "гуру", квартира в Харькове занята и оплачена вперёд. Но американец просто уже кричал об этом.
========================== 8 ======================
Таля полностью перестала выходить с Котей гулять – полуденный двор, окружённый жилыми многоэтажками стоял абсолютно пустынным. Только иногда кто-то проходил мимо, и если в это время одиноко сидеть с коляской на лавочке, то это пугало ещё больше.
В доказательство убеждённых слов далёкого иностранца о надвигающемся кошмаре, однажды над городом пол вечера низко – низко кружил непонятный самолёт. Чей и зачем – неизвестно. В небе самолёты маленькие, а низко над тобой, чуть не касаясь домов и крон деревьев, то они огромны. Кажется, что сейчас одним только ветром как огнедышащий дракон сомнёт всё на своём пути. Задребезжали оконные стёкла. Мы их скотчем по периметру и накрест на нервах заклеили. И Таля стала осматриваться по квартире, искать куда прятаться во время обстрела.
За пару дней до этого на главной улице города у "Арктики" меня окликнул неопределённого возраста крепкий мужчина в фуфайке и сапогах. Спросил, где здесь Центральный рынок. Это если у москвича возле Ярославского вокзала спросить где Казанский. Спросила, что конкретно там надо. Он замялся, а потом с ухмылкой пояснил: "Сделать дубликат ключей". Показала ему рядом с "Арктикой" такой ларёк.
Я не могла понять, чем на меня повеяло. Где я таких уже точно видела? Что-то очень знакомое. Деревенский? Нет. Из шахтёрского городка? Ну, нет. И с холодным потом: я таких много – много видела на зонах – крепкие, не выработанные мужики неопределённого возраста, с одинаковым выражением лица. Фасад вежливости, за которым живёт мощная агрессия. Теперь они ходят по нашему центру города даже не переодевшись.
К нервозности обстановки добавились автоматные очереди за окнами. Оказалось, просто ветераны афганской войны провели мирную акцию, то есть они так развлекались в центре города.
Когда вечером после этой стрельбы за окнами я застала Ваню, сидящим под радиатором и плачущим: "Мама, меня убили!", то для начала подумала, что ребёнок играется. Потом с ужасом убедилась, что у ребёнка нервный срыв. А Таля сказала:
– Если мы завтра же отсюда не уедем, то послезавтра ты меня отвезёшь в психушку.
Надо добавить: по пути под подъездом я наткнулась на одетого как бомж совсем молоденького парня, по виду среднеазиата. Он попросил у меня тарелку супа и жаловался, что вчера на митинге его побили.
Я начала осознавать что вошла в монитор. Парню ответила, что супа у меня точно нет, посоветовала быть поосторожней с политическими взглядами, а себе задумалась: "Откуда он здесь взялся?" Наши бомжи выглядят и разговаривают абсолютно иначе, и у них здесь все контейнеры много лет как поделены.
Начала узнавать у друзей о вопросах войны и мира. Никто из города не уезжал, но говорили разное. В основном, что за городом орудуют бандиты, нападая на одиноко стоящие дома. Что каких-то солдат – срочников вывезли в чисто поле и "подзабыли". И они там голодали, пока местные жители их случайно не нашли и не начали кормить. Для человека абсолютно далёкого от политических ветров это было сюром.
Как ориентироваться "будет/не будет"? Ещё в детстве на уроках истории, я смотрела на карту и думала: "Как хорошо что наш город так далеко от границы. Если будет война, то она до нас не дойдёт. Ну, или успеем уехать!" Но что наш город вдруг окажется на линии раскола, что именно с него может начаться война – это было выше всякой моей фантазии.
Прикинув, что Таля точно чокнется если уже и во двор не выходит… Но, с другой стороны, двор действительно выглядит зловеще – пустынным… Пораскинув "да" и "нет", я всё же подняла трубку и попросила друзей найти машину.
Завтра – не завтра, но на послезавтра машину нам нашли. Загрузили её вещами и отправили на Харьков кружевным путём через Сватово – Купянск, потому что мимо Славянска было уже нельзя, хоть и считалась что там дорога и лучше, и короче. Сама Таля с детьми уехала в Харьков на поезде с чемоданом, в котором было сложено самое ценное.
Напоследок мимо Тали по вечернему городу у вокзала прокатили с сигналами, гиканьем и какими-то флагами авангардного вида мотоциклисты. Это тоже для Луганска было явлением в край новым и пугающим, что укрепляло уверенность в правильности бегства.
Наш водитель поехал не сам, а с двумя друзьями, чтоб там ещё и разгрузить. Автомобиль по дороге останавливали раз пять. Обыскивали, но ничего не забрали.
Обратно ребята решили укоротить дорогу и поехали всё же через Славянск. Дорогу они этим не укоротили. Кроме того, что она оказалась изрытой взрывами, то остановили их уже пустую машину ещё больше раз, чем когда они гружённые ехали на Харьков. И каждый раз долго допрашивали, потому что видели трёх молодых парней.
Дорога, которая должна была бы занять часа четыре, заняла больше пол дня. Через Славянск действительно не стоило ехать, но хоть доехали.
И ещё в Луганске Таля подарила водителю Котину кроватку: "Он из неё почти вырос". Водитель на днях должен был стать молодым папой и хотел её купить, но её предпочли подарить. Так что кроватка ему осталась на добрую память. Но ребята реально очень помогли и настрадались с этой поездкой.
======================= 9 ========================
В Харькове, внезапно нагрянув среди ночи на свою сданную в аренду квартиру, Таля потеснила квартирантов – китайских студентов неопределённого количества, выгрузила вещи, а сама сняла для начала гостиницу. Квартирантами было оплачено на месяц вперёд – до июля. К родителям ехать она отказалась.
Мне такое было непонятно, всё же острая ситуация. Но Таля объяснила, что я не понимаю о чём спорю. Родители жили с братом и его семьёй: женой и ребёнком и, по утверждению Тали, брат систематически дрался с мамой, и они всё время кричали друг на друга: "Находится рядом просто невозможно!"
Как такое можно представить? Но однажды Таля при мне разговаривала по телефону с отцом, и были слышны густые крики и грохот, это её мама что-то обсуждала с сыном. Так что Таля сняла на месяц квартиру возле собственной, в ожидании выезда квартирантов. Нет ничего дороже нервов.
Воспользовавшись "плюсам"– "Котя теперь в Харькове", Таля кинулась с ним по новым врачам. Но Котя лечению не поддавался. Если сначала, когда он пошёл, то не хромал вообще, и по домашним видео это хорошо видно, то чем больше рос, тем больше появлялось прихрамывание на правую ножку. Это удивительно, ведь сначала он бегал ровно, но такова эта странная болезнь –
