Грек обиделся за то, что его назвали цыганом. Отвернулся, чтоб не видеть старушенцию, буркнул тихонько:
– У, старая карга.
Ваняшин сказанное старухой пропустил мимо ушей.
– Со мной. Это наши сотрудники, – ответил Туманов подозрительной старухе, полностью удовлетворив ее любопытство.
Пошамкав губами, как будто во рту у нее была жевачка, старушенция смягчилась.
– Тогда ладно. А то тут ходят всякие. Нассут возле батареи, а уборщицы у нас нету. Сами убираем. У меня для таких гостей веник в прихожей стоит. Как хрястну им по спине, – старуха явно приукрашивала свои возможности. По мнению Грека такую поборницу чистоты легко перешибить соплей, о чем он не упустил тут же шепнуть на ушко Ваняшину. Лешка даже захохотал.
Пришлось Туманову незаметно от старухи, погрозить своим озорникам пальцем.
– Нам хотелось бы узнать про вашего соседа? – кивнул Туманов на соседскую дверь, в которую несколькими минутами раньше так упорно пытался дозвониться.
Старушенция боязливо глянула на дверь квартиры, в которой проживал Пшеянц и вытянувшись на цыпочки, поближе к уху майора, доверительно зашептала:
– Видела я его, два дня назад. С ним двое черножопых пришли. Один-то маленький такой, горбоносый с усиками. А второй, высокий и тощий как кобель. Все морду свою от меня прятал. Я как раз пол на лестничной площадке подметала. Гляжу, они поднимаются по лестнице и прямиком к Артурке. Долго у него были. Артурка чего-то кричал на них. А потом, слышу – тишина. Я ухо к розетке приложила, все-таки живем-то через стенку. Слышно хорошо. Вроде, возня какая-то. А потом, гляжу, эти выходят уже без Артурки.
– Вы их в розетку видели? – съехидничал над старухой Грек, в отместку за то, что она его назвала цыганом.
Но старуха сказанное капитаном восприняла вполне серьезно. Уставилась на него, как на сумасшедшего и даже легонько кулачком постучала себя по лбу.
– Ну ты и тупой, – сказала она, и улыбка с усатой физиономии Грека сразу исчезла. – Как же ты в розетку увидишь? А дверной глазок зачем? В него я глядела, понял?
Федор тихонько прицыкнул на Грека, чтобы тот не заводил старуху, и спросил:
– Значит, насколько я вас понял, они ушли, а Пшеянц остался в квартире и больше из нее не выходил? Так?
Старуха недоверчиво покосилась на Грека, но от своего не отступилась.
– Не выходил. Я всегда дома и не слышала, чтобы у него хлопала дверь.
Федор посмотрел на Грека с Ваняшиным, давая понять, что их может ожидать за этой дверью, в которую еще надо было войти.
– Может спасателей вызвать? – предложил Грек. – Они эту дверь вскроют, как консервную банку. – Он стал предлагать и другие варианты, как попасть в квартиру, но все они, по мнению Федора, были не эффективными. Наиболее приемлемый предложил Леха Ваняшин:
– Николаич, давай я поднимусь на этаж выше и от соседей с балкона спущусь на балкон к этому Пшеянцу? Так быстрей будет, чем ждать этих спасателей. Они все равно быстро не приедут.
Туманов подумал и согласился. Зато Грек был категорически против:
– А если ты оттуда пиз… – начал он и вдруг осекся, покосившись на старуху. Своими прозрачными, влажными глазами она внимательно смотрела на усатого капитана, слушая, о чем он говорит.
– Кто живет над Пшеянцем? – спросил Федор у старухи.
– Евсютины живут. Они как раз дома. Я видела, как они поднимались по лестнице, – ответила старушенция, пожевывая губами.
Похоже, от ее глаз не ускользало ничто и никто. Кроме того, что она подсматривала и подслушивала за своим соседом, она еще находила время постоять возле двери и поглазеть в дверной глазок на проходящих по лестнице. Так или иначе, но это сейчас оказалось даже очень кстати.
– Евсютины, говорите, дома? – переспросил Туманов.
Старуха кивнула.
– Значит так, Леша, – сказал майор Ваняшину. – Давай, наверх, позвони, попроси разрешения спуститься на балкон к Пшеянцу.
Ваняшин кивнул и рванул наверх. А Федор обернулся к Греку.
– А ты, Саня, давай вниз. Глянь там, под балконами.
– Если Лешка долбанется, чтоб собрать его по частям? – ухмыльнулся капитан, на что майор Туманов строго заметил:
– Ты, Грек, свои шуточки оставь. Тут дело серьезное. Думаю, в квартире нас ожидает труп.
Услыхав такое, старуха перекрестилась.
– Господи Исуси…
Грек уже сел на своего любимого конька, проговорил весело:
– Вот так, бабка. Мы по мелочевке не работаем. – После чего, торопливо пошел по лестнице вниз.
Туманов прислушался. Услышал наверху голоса. Говорил в основном лейтенант Ваняшин. Потом хлопнула дверь. Жильцы верхнего этажа впустили лейтенанта к себе в квартиру.
Не прошло и пяти минут, как Федор услышал звук, по которому нетрудно было догадаться, что стекло в балконной двери в квартире Пшеянца разлетелось вдребезги. Потом шаги, и дверь, перед которой стоял Туманов, открылась.
Федор увидел улыбающуюся физиономию лейтенанта.
– Прошу вас, сэр, – проговорил Ваняшин с легким поклоном.
Майор вздохнул. Что и говорить, Грек сполна передал молодому сотруднику все свои манеры, хоть садись и диссертацию пиши о воспитании. Но пока еще до этого дело не дошло, майор попросил:
– Леш, прекрати паясничать.
– Понял, – тут же отреагировал Ваняшин, сразу сделавшись серьезным. Отошел в сторонку, давая возможность Туманову пройти.
Все вышло так, как ожидал Федор. Пройдя по коридору, он очутился в довольно просторной комнате, где на полу ковер был, свернут в рулон. С одной стороны из этого рулона торчали ноги. Снизу ковер был подмочен кровью.
– Вот такие дела, лейтенант, – сказал Федор Ваняшину, давая этим понять, что шуткам тут нет места.
Ваняшин, как видно это и сам понял, промолчал.
Запыхавшись и боясь пропустить главное событие, Грек буквально влетел в квартиру, отпихнув в коридоре старуху в сторону.
– Ну чего тут у вас? – задал он традиционный в таких случаях вопрос.
– У нас тут труп, – ответил ему Ваняшин, привыкший, как и сам Грек не расстраиваться по поводу происходящего. Врачи привыкают к болезням своих пациентов. Опера привыкают к другому. Нюни при такой работе распускать нельзя. И шутливый настрой лейтенанта Ваняшина, был ничто иное, как самозащита, чтоб не зачерствела душа при виде жертв кровавых преступлений.
– Да, – протянул Грек и тут же спросил у Туманова: – Николаич, ну чего делать будем? – глянул он на ковровый рулон. Особенно его внимание привлекли торчавшие ноги убитого.
– Для начала не мешало бы раскатать ковер и глянуть на того, кто в нем, – сказал Туманов.
Леха Ваняшин покатил по полу рулон, раскатывая его. Грек достал трубку сотового, чтобы сообщить в дежурную часть управления.
В коридоре охнула старуха, когда Ваняшин развернул край ковра, густо перепачканный кровью, и опера увидели лежащего человека с перерезанным горлом.
– Ну и ну, – проговорил майор Туманов, несколько озадачившись происшедшим. Тут было над чем поломать голову. Но пока тут надо было хорошенько поработать криминалистам, и Федор сказал Греку:
– Саня, позвони, пусть Семин со своими гвардейцами приедет.
Грек понимающе кивнул и набрал номер дежурной части управления уголовного розыска.
Оперативная группа приехала минут через пятьдесят. За это время опера успели обойти весь подъезд и опросить жильцов. Когда наконец главный криминалист Семин появился на пороге квартиры, недовольные оперативники набросились на него. Больше всех сокрушался по поводу задержки группы капитан Грек.
– Спите, что ль там? – недовольство из него так и перло. Грек свирепо уставился на Семина, словно не замечая двух его молодых помощников.
Обычно спокойный Семин на этот раз выглядел раздраженным не меньше самого Грека.
– Ага, поспишь тут с вами. У вас что ни день, то труп, а то и два.
– Тогда чего ж так долго ехали? – Грек это произнес с таким накалом, что казалось еще немного, и он куснет Семина за руку, которой тот отчаянно жестикулировал перед лицом усатого капитана.
– А у меня не вертолет, чтоб через крыши летать, – проговорил Семин, и больше не желая тратить на Грека времени, прошел в комнату.
Дежурный следователь прокуратуры был более сдержан.
– Напрасно вы, капитан Греков, так на нас наезжаете, – добродушно заметил он. – В том, что мы так долго добирались, нет нашей вины. Уверяю вас.
Но Грек остался при своем мнение.
– Ага. На вас наедешь, – буркнул Сан Саныч и отошел, чтобы не обострять отношений с прокурорским следаком.
Не обращая внимания на довольно нелестное высказывание усатого капитана, следователь сказал Туманову, угадав в нем старшего:
– Вечер. Машин на улице полно. Кругом пробки да такие, что не объедешь. Наш водитель и так несколько раз нарушал, выезжая на тротуар. Иначе было не пробиться. Приехали бы к вам часов в двенадцать ночи. Не раньше, – проговорил он, доставая из папки бланк протокола осмотра места происшествия. Особенно голову ломать и выискивать разные закавыки молодой следак не стал, взял из рук Туманова точно такой же протокол, только уже заполненный майором и стал сдирать с него все данные.
