его больше никто не ждёт. Что больше некому будет поддевать его и говорить вразрез. Что больше нет той единственной, что спустя более двадцати лет совместной жизни смотрела на него как влюблённая девчонка.
Мамы больше нет, и папа теперь об этом знает.
Глава четвёртая
Джил
К счастью, нам без потерь удалось пройти город по странным доскам-мостам, наша небольшая компания даже не нуждалась в спуске вниз. И это несказанно меня радовало. Иногда твари слышали нас и, подпрыгивая, пытались дотянуться, но это было невозможно. Высота хлипких мостов была слишком высока. Кейт с завидной периодичностью показывала не мертвым фак, иногда заменяя этот жест высунутым языком. Всю дорогу до стены мы молчали, лишь изредка Майкл тихо переговаривался с мужчиной из города мёртвых.
Доходим до стены, и мужчина, встретивший нас ранее в момент выстрела в Убийцу, уходит обратно, опуская мосты вниз. Майкл объясняет это тем, что доски всегда должны быть опущены. В противном случае Коалиция может заметить их.
Идём по стене до места, где нас ждёт веревочная лестница, спускаемся и быстрыми перебежками отправляемся в сторону машин. Доходим до деревьев, у которых они были оставлены, но их там нет.
– Машины дальше, – говорит Майкл и продолжает бежать. Мы все безропотно следуем за ним.
Ловлю себя на мысли, что за пределами защищенных городов я чувствую себя намного лучше, чем в первый раз. Сейчас я знаю, что может произойти. Я уже воочию видела тварей и мутантов.
Человек способен приспособиться к чему угодно. Например, Мишель и её люди. Они долгое время живут по соседству с не мертвыми и научились обходить тварей так, что тем не добраться до живых. Они соорудили себе что-то отдалённо напоминающее дом. Каким-то образом находят еду и продолжают жить.
Доходим до автомобилей и забираем один. Два остаются на нужды папы и мистера Хантера. Военных с собой мы тоже не берем, только Боба, но Майкл успевает отдать остальным указания.
Располагаюсь на переднем сиденье, и как только машина страгивается с места, я задаю Майклу вопрос:
– Зачем тебе дом в Оплоте?
– Со временем, когда Коалиция перестанет быть проблемой… я переберусь туда.
– Почему туда?
– Почему бы и нет? – Майкл пожимает плечами и продолжает. – Это красивый город, добрые люди, тихое место. К тому же, у них слишком мало военных, которые в случае нападения не смогут дать сдачи. Думаю, моё место там, – Майкл замолкает на секунду и уже более уверенно заканчивает. – Уверен, что моё место именно там.
Отворачиваюсь в сторону окна и смотрю на быстро меняющуюся картину пейзажа: горный массив, чистое небо, вдалеке виднеется лес. Но мысли мои не о природе, и даже не о папе, которого я всё же оставила один на один со скорбью. Я думаю о том, как же всё-таки плохо я знаю Майкла. Не мальчишку из моего детства, не молодого человека из моей юности, а мужчину, что сидит рядом со мной в эту самую минуту. Я даже не подозревала, что он может уехать куда-либо из Хелл. Для меня Хелл и Майкл неделимы. Но для него это не так.
Несколько часов пути проходят в абсолютной тишине, Кейт заснула на коленях Убийцы, Боб смотрит в оба, Майкл рулит и прислушивается к окружающим нас звукам. Я же не могу отделаться от мыслей, что, возможно, я больше не увижу папу. Я не знаю, что именно он должен сделать в Коалиции, но чувство, что я видела его последний раз, царапает душу.
Неожиданно машина набирает скорость, кочки становятся более ощутимы, бросаю взгляд на Майкла, и в этот момент он говорит:
– Убийца, Боб, за нами хвост.
Смотрю назад и вздрагиваю. Огромное серое облако мутантов несется за нами. Впереди лес, и по нему на такой скорости нам не проехать, городов рядом нет. С заднего сиденья Убийца подаёт мне пистолет, сам берёт автомат и открывает люк. Следует череда выстрелов, гильзы летят в салон бронированной машины. Рядом с Убийцей встаёт Боб, Кейт отсаживается в самый конец машины, чтобы раскалённые гильзы не обожгли её.
– Кейт, пристегнись! – кричит Убийца, и девушка моментально пытается защелкнуть ремень на груди.
Сжимаю рукоять пистолета, и в этот момент Майкл резко сворачивает направо. Несемся параллельно лесу. Сбиваем мелкие деревья, которых тут больше, чем было в поле, трава выше, и практически доходит до окон машины.
Ещё раз смотрю назад и содрогаюсь с удвоенной силой, мутанты уже ближе, чем были до этого.
От них не скрыться, от них не убежать.
Начинаем объезжать лес, Убийца и Боб стреляют, но на землю падает не так много мутантов, как мне бы хотелось. Около пятидесяти особей, распихивая друг друга, несутся сломя голову. С каждой секундой они всё ближе и ближе. Заезжаем на огромную кочку, и на пару секунд машину подкидывает вверх, вскрикиваю и поворачиваюсь к Майклу. Но не его сосредоточенный профиль привлёк моё внимание, а лес с его стороны окна… и оттуда, как гончие из ада, вырывается очередная группа мутантов. Серое облако, словно сговорившись, прыгает на машину, и мы больше не приземляемся на колёса.
– Майкл! – кричу я, но уже поздно.
Толпа мутантов врезается в бок автомобиля на полном ходу, и мы переворачиваемся.
Вдох.
И я теряюсь. Где находится верх, а где низ? Удар головой о стекло и крик Кейт.
Выдох.
Ещё один поворот в воздухе и снова удар.
В глазах темнеет. От запаха пороха мутит. Или это от удара головой. Вишу вверх ногами. Открываю глаза и тут же закрываю. Слышу только своё медленное сердцебиение. Облизываю губы и снова открываю глаза. Всё двоится. Смотрю на лобовое окно, на нём нет ни трещины. Бронированное. Снова закрываю глаза. Машина шевелится. Открываю глаза и различаю за лобовым стеклом высокую траву, поворачиваю голову направо, и словно встречаюсь взглядом с мутантом. Его гладкая серая кожа блестит, глаза, кажется, смотрят на меня, но я знаю, что мутанты слепы. И всё это цветочки в сравнении с тем, что мутант делает. Он раскачивает машину.
И мутант не один.
Их много.
Слишком-слишком много.
– Майкл, – хрипло зову я, не в силах отвернуться от лиц мутантов, они похожи, практически идентичные. – Майкл?
Он молчит, все молчат.
Почему так тихо?
Всё же отворачиваюсь от окна и вижу, как Майкл разрезает ремень безопасности, перевернувшись, садится на крышу. Он что-то мне говорит, но я не слышу. Ни единого слова. Майкл уже кричит, но я глуха. Слышу только биение своего сердца. Почему я не
