чтобы я его жалела, он сам виноват, но все же мы были женаты, он часть моей жизни.
— Извини, — Артем кладет ладонь на мою и сжимает. Она теплая, сильная, надежная. Когда-то и муж такой был.
— Мы только купили машину, он пьян был, не справился с управлением.
Выдаю как есть.
— И сколько кредит?
— Полтора миллиона.
— Не так много.
— Я не жалуюсь. Но с зарплатой в пятьдесят тысяч, я отдаю двадцать пять, а то и больше, чтобы скорее закрыть кредит. Со мной еще живет мама. — Про ребенка молчу. — В общем, остается не так много. Поэтому стараюсь экономить, чтобы скорее рассчитаться с ним.
— Тебе никто больше не помогает?
Ловит взгляд, на мужчину что ли намекает?
— Нет.
— Молодец, что не сдаешься.
— Ваш заказ, — перед нами появляется официант, расставляет тарелки.
Я начинаю с борща, а Артем с салата.
— Ммм… — пробую на вкус, — моя мама такой же готовит.
— Да? Я люблю этот ресторан за то, что тут как дома готовят.
— А твои родители?
— Переехали в Германию на пенсию.
— А ты не поехал с ними?
— Пока нет. У меня тут бизнес неплохо идет, друзья, девушки красивые, короче, я пока не хочу.
Девушки красивые… Это про меня что ли? Или так, в общем.
Едим, разговариваем обо всем. Я даже расслабляюсь немного, за что себя потом корю. Мама присылает сообщение, что приходил врач, прописал антибиотики Димке. Надо купить.
Неудобно так. Мне с одной стороны с ним интересно, с другой — неудобно, что я тут балдею, а мама с моим ребенком дома сидит. Но я так давно не встречалась вот так с мужчиной, что забыла уже, как это быть женщиной. Когда тебя угощают в ресторане, когда смотрят вот так неоднозначно.
— Тебе идти надо? — Артем тут же считывает мою нервозность.
— Ну… как сказать. Я же по времени еще на работе, поэтому…
— Что.
— Мама попросила лекарства купить.
Ну фактически мама же попросила. Просто я не уточняю, кому.
— Кофе допьем, я тебя подвезу, куда надо.
— Я сама, спасибо. Мне и так неудобно, что возишься со мной.
— Мне приятно.
Смущает своим взглядом и полуулыбкой.
Артем кивает официанту, расплачивается. Я давлю в себе желание предложить оплатить за себя, но правда, тогда может не хватить на лекарства.
Я отработаю лучше. Принесу ему прибыль.
— Артем, — начинаю сама, — когда отъезжаем от ресторана. — Мы зашли только на один маркетплейс, но их же несколько? Давай дальше попробуем.
— Мы с Анной думали проанализировать, как будут тут продажи. Лучше изучи там методы продвижения. Как там сделать, чтобы выше в поиске стоять и все такое?
— Хорошо. Но ты же понимаешь, что это платные методы.
— Конечно. Я тебя домой отпущу, а ты изучи вечером.
— Договорились. А можно я с Любой не буду советоваться?
— Нельзя.
— Ну, пожалуйста. Мне кажется, она не очень хорошо разбирается и может неправильно подсказать.
— Ладно, давай так. Ты скидываешь информацию ей. А мне пересылаешь документ с рецензированием. Я сам посмотрю, что она предлагает удалить.
— Хорошо.
Внутри ликую. Как-то даже хочется, чтобы я оказалась права. Эта Люба или против меня, на что мне, в общем-то, плевать, или против Артема. Это хуже. Если она погубит его дело, пойти по миру может все.
Артем высаживает у аптеки, недалеко от моего дома. Я быстро забегаю еще и в магазин, потом домой.
— Что врач сказала?
— Ангина. В саду подхватил, похоже. Водят больных.
— Мам, не у всех есть возможность взять больничный или оставить ребенка дома.
Я даю Димке лекарство, лежу с ним, рассказываю сказку, пока он не засыпает.
— Ты есть будешь? — спрашивает мама, когда захожу на кухню.
— Не хочу, спасибо.
— Ну вот что опять не хочу? Что дочь, что внук!
— Правда, мам. Я ела.
— На работе?
— Бургеры эти, шмургеры.
Маме же расскажи, так потом будет…
— Я позже поем, правда.
— А тебя что сегодня опять начальник-то подвез? Ты рано как-то.
Усмехаюсь. От мамы не скрыть.
— Да.
— Ммм… покажи.
— Ну мам…
— Показывай, показывай.
— Он просто… по-дружески.
— Хватит уже своего, — кивает на небо, — вспоминать. Сколько он тебе нервов потрепал. А тут может, мужчина нормальный. А ты сейчас упустишь. Знаешь ли, быстро подберут. Обогреют, приютят и приватизируют.
— Ну, значит не мое.
— Ты теперь на каждого будешь думать, что не твое?
— Мам, все, хватит, а? Я у него работаю. Не плохо зарабатываю. Не хочу потерять это место.
— Так можешь лучше место занять?
— Зачем? Чтоб кредит быстрее выплатить? Чтобы мне потом в упрек это ставили?
— Не все мужчины, как твой бывший.
— Может, не все, но я не готова.
— Не готова она. А он может готов. Как его зовут? — Я закатываю глаза. — Мама такая мама. Думаешь, не найду? — Открывает телефон. — Как там у тебя хай-фай акустик? — мама у меня хоть и в возрасте, но в ногу со временем идет. Поиском не только на вайлдбериз умеет пользоваться. — Так… директор, Артем Александрович РубИн. Ого рубИн?
— Не РубИн, а РУбин, — поправляю маму и завариваю себе чай.
— Сейчас посмотрим, рубин там или не рубин.
Я отпиваю чай, проверяю телефон, он Артема ничего нет, и от этого почему-то грустно. Не то, чтобы я ждала, но было бы приятно.
— Да ты… ж мой бриллиант. Мы про одного мужчину говорим? — Показывает мне экран. Еще же, как специально нашла, наверное, его лучшее фото, хотя уверена, он на всех хорош. В рубашке, верхняя пуговица расстегнута, полубоком, расслаблен, за рулем автомобиля. Дорого-богато.
Жжет в груди от мысли, кто его так сфотографировал. Может, его девушка? И ты еще сомневаешься?
— Мам, он вообще-то мой начальник, у нас деловые отношения.
— А он всех своих подчиненных домой-то возит и по аптекам?
— Я не знаю, я за ним не слежу.
— А я послежу. — Сажусь напротив мамы. Она мониторит его. — Так, в одноклассниках нет.
— Мам, блин, ты бы его еще в Совете ветеранов поискала.
— Эта сеть не умрет никогда. Вот увидишь.
— В контакте закрыт профиль.
— Еще бы, чтоб мамы разные не беспокоили.
— Добавлю его в друзья.
— Мам, ну перестань.
Пытаюсь забрать у нее телефон.
— А я ничего ему не говорю. Я ж там под своей фамилией. Он не узнает, что ты моя дочка.
— Мам, если ты меня подставишь и меня уволят… Я не знаю, что мы будем делать.
— Ничего я тебя не буду подставлять.
— Мужчина симпатичный, видный, сразу понятно, есть цель в жизни. Алмаз.
Все правильно. Он такой и есть.
— Я поработаю, мам? А то Алмаз меня раньше отпустил с условием,
