на данный момент она по сути загнала Лиззи в угол, заставив согласиться. Было бы трудно отказаться, не выглядя при этом, ну, в некотором роде, придурком. — Марни заслуживает немного побыть наедине со своими парнями, особенно после недели, проведённой порознь.
— Я… — Лиззи вздрагивает, оглядываясь на Тристана. Сейчас он примерно такой же выразительный, как грейпфрут. Он ничего не отдаёт даром. — Да, это понятно…
— Давайте похитим её прямо в этой пижаме, — растягивает слова Крид, зевая и вытягивая руки над своей белокурой головой. — Откровенно говоря, они возбуждают меня как ничто другое.
— Заткнись, едва бывший девственник, — ворчит Миранда, отпуская Лиззи и беря меня за руку. — Я одену любовь всей вашей жизни, не беспокойтесь. Дайте нам двадцать минут. — Миранда тащит меня из гостиной в мою спальню, а затем закрывает и запирает за собой дверь.
— Это был грязный трюк, — шепчу я, но она просто продолжает ухмыляться и игнорирует меня, подходя к шкафу за другим платьем.
— Я знаю. Но что сделано, то сделано. Лиззи может либо отступить, либо я могу заставить её отступить. А теперь примерь это платье, и давай посмотрим, сможем ли мы заставить пятерых парней кончить одновременно.
— О, ну что ж, это романтично, — бормочу я, но теперь я тоже улыбаюсь.
Обед с ребятами звучит как именно то, что мне сейчас нужно.
Глава 3
Внутри автобус больше похож на мини-особняк на колёсах. Я буквально подавилась, когда Зейд проводил для меня полную экскурсию. Мы только что вернулись с ланча, и я должна сказать, что мне было приятно снова быть с парнями. Я скучала по ним так сильно, что это причиняло боль. В то же время существует большое напряжение, все эти запутанные нити, которые нужно распутать.
Я просто продолжаю убеждать себя заниматься чем-то одним за раз.
— Это койки, — говорит Зейд, демонстрируя кровати по обе стороны узкого коридора. Мрачный взгляд, который он бросает на меня, говорит о том, что он думает о чём-то большем, чем просто спать в них. — Достаточно места для одного парня и очень особенного гостя.
— И скольких особенных гостей вы развлекали в этом автобусе? — спрашиваю я, но он просто смеётся, этим воющим, всепоглощающим звуком, который заставляет меня улыбнуться.
— О, Черити. — Зейд гладит меня по голове, а затем пинком открывает за собой дверь ванной. — Здесь даже ванна есть. Опять же, достаточно места для одного парня и очень особенного гостя…
— Я сейчас уйду, — говорю я, поворачиваясь и направляясь обратно по коридору. Зейд подхватывает меня сзади, его руки обвиваются вокруг моей талии, его подбородок опускается мне на плечо. Всё моё тело наполняется теплом, и мои глаза закрываются сами по себе. Кстати, о напряжении… Между мной и Зейдом есть определённая связь, которая возникла с первой секунды, как я увидела его.
— Не уходи, Черити, я просто баловался, — бормочет он, утыкаясь носом в мою шею. На данный момент мы единственные два человека в этом автобусе. Невероятный жар разливается по моему телу, когда я кладу свои руки поверх рук Зейда. — Отныне в моём автобусе будет только один специальный гость, которого я хочу видеть.
— Это так? — спрашиваю я, когда он сжимает меня ещё крепче, прижимая спиной к себе.
— Определённо так. Что ты скажешь, если мы вышвырнем всех остальных этих ублюдков на обочину на ночь и устроим здесь небольшую ночёвку? Я дам водителю отгул на ночь…
— Моему отцу, возможно, не очень это понравится, — бормочу я, но знаю, что мне скоро исполнится восемнадцать. У него не будет особого права голоса по поводу того, что я могу, а чего не могу делать. Дело в том, что я люблю его и уважаю, и мне бы тоже не хотелось причинять ему ненужный стресс.
— То, чего папа не знает, не причинит ему вреда, — шепчет Зейд, проводя языком по изгибу моего уха.
— Может быть, это и не будет беспокоить её отца, но меня это определённо беспокоит, — говорит Тристан, появляясь на верхней ступеньке лестницы. Я вздрагиваю в объятиях Зейда, и мои мысли уносятся в самые неприличные места. Интересно, на что это было бы похоже, если бы Зейд был с одной стороны, а Тристан — с другой?
Ах, Боже милостивый. Возможно, я потратила слишком много времени на чтение той книги «Фанатка», которую Миранда подарила мне несколько дней назад. Это обратная история о гареме, где главная героиня забирает себе всех пятерых мальчиков. Почти… то, что у меня. Но этим всё и заканчивается. Ей не нужно выбирать.
Счастливая сучка.
Зейд со вздохом отпускает меня, опираясь локтем о край одной из верхних коек.
— Чего ты хочешь, Вандербильт? Немного наличных, чтобы снять номер в отеле на ночь? Потому что в данном случае я готов предложить небольшую благотворительность, чтобы побыть немного наедине с… ну, с Черити, если вы понимаете, о чём я.
— Разве у твоей семьи нет дома на пляже? — я спрашиваю Тристана, но его лицо просто мрачнеет, и он ничего не говорит. Ой. Всё это отречение — по-настоящему, не так ли? — Знаешь, мне нужно спросить моего папу, но я уверена, что ты мог бы остаться здесь на несколько ночей.
— Ему не нужно место, для остановки на несколько ночей, Синичка, — говорит Зейд, и это звучит так, словно он получает удовольствие от падения Тристана. Чёрт возьми, зная его, скорее всего, так оно и есть. — Ему нужно где-то остановиться на всё лето.
— Теперь я бездомный бродяга, — растягивает слова Тристан, прислоняясь плечом к кухонным шкафчикам и наблюдая за нами острыми серебристыми глазами. — Это делает тебя счастливым, Зейд? Ты намыливаешь свой член лосьоном и мечтаешь об этом?
— Нет, я намыливаю свой член и мечтаю о Марни, — с ухмылкой парирует Зейд, снова хватая меня. Я вырываюсь из его объятий и бросаю взгляд через плечо.
— Ты говнюк, — ворчу я, но я не совсем недовольна его заявлением. Я перехожу к гораздо более просторной кухонной зоне и стараюсь не думать о том, что этот автобус похож на более роскошную версию железнодорожного вагона. Типа, мы с папой прожили в нём всю свою жизнь, а Зейд просто владеет им, чёрт возьми. Неравенство в благосостоянии, несомненно, интересная тема. — Ну, я не понимаю, почему кто-нибудь из парней не может тебя куда-нибудь пристроить, — говорю я ему, переводя взгляд с Тристана на Зейда. — Разве вы все обычно не ездите на лето в Хэмптонс? Там было много домов, которые можно было обойти.
— В этом году мы не поедем в
