Вопрос: Почему художники стараются избегать помощи аналитиков?
Д-р фон Франц: Художники часто думают, что психологи своим влиянием могут изменить их подчиненную функцию до такой степени, что она потеряет свое творческое начало. Но это совершенно невозможно. Я не вижу никакой опасности, так как даже если аналитик окажется настолько глупым, что попытается это сделать, у него ничего не выйдет. Подчиненная функция — это лошадь, не поддающаяся усмирению. Это нечто такое, что невозможно поработить до такой степени, чтобы вы без конца совершали глупости. Это я могу гарантировать. Мне часто вспоминается история, связанная с моим отцом. Он купил лошадь, которая была слишком крупной для него: он был невысок ростом. В армии на нее смотрели как на преступника, потому что никому не удавалось огреть ее ударом хлыста. Она тут же вздымалась на дыбы и скидывала наездника. Мой отец влюбился в эту прекрасную лошадь и, купив ее, заключил с ней пакт: "Я не буду наказывать тебя хлыстом, если ты перестанешь сбрасывать меня". То есть, он общался с ней на равных, и она стала его лучшей лошадью. Отец даже выиграл на ней несколько забегов. В тех случаях, когда другие огрели бы ее хлыстом, он никогда этого не делал. Если он хоть раз дотронулся бы до нее кнутом, пакт был бы нарушен. Но лошадь оказалась умной, и с помощью постоянных тренировок он научил ее понимать свои приказы, после чего она в большей или меньшей степени выполняла то, чего ему от нее хотелось. Этот пример показывает максимум того, чего можно достичь воспитанием подчиненной функции. Вы никогда не сможете управлять ею, приручить ее, заставить выполнять свои желания. Но если вы очень умны и готовы многим поступиться, то сможете построить свои отношения с ней таким образом, что она не будет вас сбрасывать. Если же она все же скинет вас, то никогда не сделает этого в неподходящий момент.
Вопрос: Существуют ли ситуации, когда функции не являются односторонне дифференцированными?
Д-р фон Франц: Да. Люди, живущие полностью на природе, как например, крестьяне, охотники или бушмены, о которых писал Лоренц ван дёр Пост, просто бы выродились, если не пользовались бы в большей или меньшей степени всеми своими функциями. Крестьянин никогда не может стать таким односторонним, как городской обитатель: он не останется только интуитивом, ему просто необходимо использовать свое ощущение. Но он не может использовать только ощущение, потому что должен планировать хозяйство: определять, когда следует сеять и какого сорта морковь или зерно и в каких количествах выгодно выращивать, какие установить цены на свою продукцию. Иначе он мгновенно разорится! Он должен, кроме того, пользоваться чувствами, так как без этой функции нельзя жить в семье и выращивать домашних животных. У сельского жителя должен быть определенный нюх на погоду и вообще на будущее, без этого у него всегда будут неприятности. Итак, в естественных условиях вся жизнь человека должна быть устроена таким образом, чтобы он в известной мере пользовался всеми своими функциями. Вот почему люди, живущие в природных условиях, редко становятся односторонними. Это старая, хорошо известная проблема специализации. Но даже у примитивных людей обычно можно наблюдать распределение функций. Например, мой сосед-крестьянин всегда спрашивает рыбака, который живет рядом с ним, какая будет погода. Он говорит, что не понимает, как рыбак может это определить, но ему это удается, так что сам он об этом не беспокоится. Он полагается на интуицию этого человека и не использует свою собственную. Так что даже в этих условиях люди стремятся переложить свои функции на других, считающихся лучшими специалистами. Но те не могут делать это столь же полноценно, как городские специалисты. Если, например, вы холосты и работаете в статистическом учреждении, то практически не нуждаетесь в чувстве! Это обстоятельство, естественно, имеет свои неприятные последствия, но в природных условиях вы просто не смогли бы так жить.
Вопрос: Всегда ли бессознательное у экстраверта или интроверта проявляется вовне в своей проективной форме?
Д-р фон Франц: Нет. По моим наблюдениям, в случае экстравертов, это очень часто проявляется внутри в форме видения или фантазии. Меня часто поражало, что экстраверты, обращаясь к другой стороне своей личности, устанавливают гораздо более чистые взаимоотношения с ней, чем интроверты. Это их свойство даже вызвало у меня настоящую ревность! Их отношения с внутренними явлениями наивны, искренни и чисты, потому что видение они принимают сразу же серьезно и совершенно наивно. В интроверте же видение всегда искажено его экстравертной тенью, которая пытается заронить в душу сомнение. Можно сказать, что если экстраверт впадает в интроверсию, она проявится особенно искренне, чисто и глубоко. Экстраверты часто так гордятся этим, что громко хвастаются, какими великими интровертами они являются. Они пытаются выставить это свойство напоказ — что типично для экстравертов — и таким образом все разрушают. Но в действительности можно убедиться в том, что если они не испортят все своим тщеславием, то часто обладают гораздо более детской, наивной, чистой, по-настоящему искренней интроверсией, чем интроверты. Точно так же и интроверт, если разбудит свою подчиненную экстраверсию, может излучать живительное сияние и лучше любого экстраверта превратить существование окружающих в символический праздник! Он может подарить внешней жизни глубину символического значения и превратить ощущения жизни в волшебный праздник, чего не сможет сделать экстраверт. Если экстраверт приходит на вечеринку, он готов объявить, что все участники — великолепные люди, и поэтому "Пусть же эта вечеринка удастся!" Но это — всего лишь технический прием, и такая вечеринка никогда или почти никогда не достигнет магической глубины — она останется на уровне поверхностного дружественного общения. Если же интроверт сможет правильно проявить свою экстраверсию, он способен создать атмосферу, в которой внешние явления приобретут символическое значение: выпив с другом стакан вина, чувствуешь себя словно на причастии… Но нельзя забывать, что большинство людей маскируют свою подлинную подчиненную функцию псевдоадаптацией.
Глава 2. Четыре иррациональных типа
Экстравертный ощущающий тип: подчиненная функция — интровертная интуиция
Дар человека экстравертного ощущающего типа состоит в способности ощущать объекты внешнего мира и взаимодействовать с ними конкретным практическим образом. Люди этого типа все замечают, на все обращают внимание и, войдя в помещение, например, почти сразу определяют, сколько человек в нем находится. Впоследствии они всегда могут сказать, была ли там г-жа NN и какое на ней было платье. Если же вы спросите об этом интуитива, он ответит, что не заметил и что ему даже и в голову не приходило ничего подобного. В его глазах беспомощное недоумение: "Так что же на ней было?" Человек же ощущающего типа — мастер подмечать детали. Существует знаменитая история о профессоре юриспруденции, пытавшемся продемонстрировать своим студентам-юристам ненадежность показаний свидетелей. Он попросил двух человек войти в аудиторию, обменяться несколькими фразами и завязать между собой драку. Прекратив столкновение, профессор обратился к присутствовавшим там же другим студентам с просьбой точно описать, что они видели. Оказалось, что никто не смог дать точный и объективный отчет о событии, очевидцами которого они только что были. Каждый пропустил какие-то важные детали. Целью этого эксперимента было показать, как опасно полагаться на показания даже непосредственных свидетелей события. Рассказанная история впечатляющим образом иллюстрирует индивидуальное своеобразие ощущений. Ощущение как таковое может быть хорошо развито, но в весьма относительной форме, и разные люди одарены данной функцией в разной степени. Я бы сказала, что экстраверт ощущающего типа наберет в этом состязании наибольшее число очков и упустит меньше деталей. Он как бы владеет более совершенным фотоаппаратом, позволяющим быстро и объективно фиксировать события внешнего мира. Именно поэтому людей такого типа можно встретить среди ряда успешных профессионалов, например, альпинистов, инженеров или предпринимателей. Ведь для достижения высоких результатов им необходимы обширные и точные сведения о различных сторонах окружающей действительности. Человек ощущающего типа обязательно обратит внимание на то, из какого материала сделана вещь — он не перепутает шерсть с шелком. Такие люди обычно обладают хорошим вкусом.
Юнг отмечает, что ощущающие типы часто производят впечатление людей бездушных. Большинству из нас встречался подобный тип бездушного инженера, при общении с которым у вас возникает чувство, что этот человек полностью поглощен своими станками и смазками и все рассматривает только под этим углом зрения. Он почти не проявляет чувств и едва ли предается размышлениям. Интуиция у него полностью отсутствует: для него это просто мир безумных фантазий. Экстравертный ощущающий тип называет все, хоть как-то приближенное к интуиции, сумасшедшей фантазией, идиотским воображением, чем-то вообще не имеющим отношения к реальности.
