Став Президентом России, Знаменская предельно уменьшила объем документооборота, что позволило сократить время на осуществление планирования и организацию деятельности. Тем не менее она урывками много писала и оставляла часть документов у себя. Теперь на столы перед членами Совета Президентов легли немногочисленные папки, которые раньше были переданы Знаменской своим помощникам, а теперь возвращены в Совет с отметками об изучении, внедрении и выполнении. К этим папкам добавились ещё несколько, извлечённые, с разрешения Потапова, из личных сейфов Знаменской. О многих из них сам Потапов не имел ни малейшего понятия — Знаменская умела хранить тайны и секреты и могла организовать любую работу так, что о ней мало кто даже догадывался.
Все доставленные в помещение Зала Совета Президентов документы были изучены в кратчайшие сроки. Потапов лично просмотрел три тысячи страниц, выкраивая минуты между очередными периодами боевого дежурства, а закончив просмотр, понял, что его Виктория в очередной раз крупно слукавила, говоря о том, что она превосходно отдыхает на Президентской даче в Ликино. Сопоставив датировку, Потапов убедился, что она сократила время своего самого полного отдыха в режиме бодрствования до возможного получасового минимума. И это при том, что она не отказалась и от выполнения обязанностей врача «скорой». Проблема «Вируса очищения цивилизации» отнимала у неё почти всё время, остававшееся после многочисленных общественных и управленческих забот.
Потапов вспомнил, как совсем недавно на невысказанный вопрос о длительности столь тяжёлого периода Знаменская ответила грустным прямым взглядом и только одним словом: «Надолго…». Теперь он готов был поклясться, что его подруга знала, что ей не суждено будет увидеть победу над всплеском террористической активности, но это тяжелейшее знание не смогло заставить её умерить свою активность. Наоборот, всегда торпедно-стремительная Знаменская в эти несколько месяцев набрала такой темп, который не смогли предвидеть даже люди, хорошо знавшие её.
— Россияне требуют проведения полномасштабной общественной процедуры погребения. — проговорил присевший на край рабочего кресла, стоявшего перед главным столом в кабинете мужа президента России первый заместитель Потапова — генерал-лейтенант Сикорский. — Центр общественных связей рейнджеров России в Москве и его отделения на местах уже посетили десятки людей с одним и тем же желанием. Полагаю, нам нельзя не прислушаться к их мнению.
— Вы убеждены, что это не пойдет нам всем во вред? Считаю, что надо обойтись резко сокращённой процедурой. — ответил Потапов ровным тихим голосом. Сикорский отметил, что на лице генерал-полковника не дрогнул ни один мускул, не изменился взгляд, но какая-то частичка психосферы, легко читаемая профессионалом, выказала боль, постоянно испытываемую потерявшим подругу офицером и только усилившуюся на несколько секунд после вопроса помощника. — Мне самому дико это предлагать, но Вика никогда не согласилась бы отвлекать людей на подобные церемонии в таких обстоятельствах. — Потапов привычно назвал жену кратким именем, зная, что помощник поймет его правильно.
— А не покажет ли это нашу силу? Если мы погребаем своего верховного лидера и делаем это по полной схеме в таких сложных условиях, то может быть это — лучшее и самое действенное и убедительное доказательство нашей силы? Я подготовил многовариантный план и согласовал его части со всеми службами. Мы можем приступить к его реализации в течение получаса. — Сикорский принципиально не собирался уступать своему шефу. В его рабочей приёмной за последние пять часов перебывало несколько сотен людей, которые, несмотря на строжайший режим-график боевого реагирования, обязательный для выполнения всем гражданским обществом России, не говоря уже о специальных, военизированных и военных частях общества, прибывали в Центр общественных связей Рейнджеров России только с одной целью — добиться от главного друга Президента страны согласия на проведение обычной церемонии похорон верховного лидера.
— Я ознакомлюсь с планом. — Потапов пододвинул к себе папку. — Но пока ничего не смогу сказать. Мне надо подумать. Идите, Устим Савович.
Помощник кивнул и отошел от пульта. Он понимал, что даже почти неуязвимый генерал в данном случае — не непробиваемый рейнджер-профессионал, а обычный земной человек. Вернувшись к себе в кабинет, Сикорский принял ещё нескольких ходоков и сказал им только то, что знал твёрдо: муж погибшего Президента России рассмотрит все поступившие предложения. Большего он сказать не мог.
За окнами хлестал осенний дождь, было весьма холодно, с деревьев облетала последняя листва — заканчивалась последняя декада октября. Скоро придёт ноябрь с его первым снегом и морозами. За несколько столетий Россия смогла вернуть себе славу самой снежной страны Евразии после веков Глобального потепления. Тротуары городов и городков с посёлками привычно закрывались полями защиты, не пропускающими струи дождя в пешеходные «тоннели». По улицам, обогреваемым Эс-излучением и потому свободным от излишней воды, снега и льда, сновали разноцветные отмытые до блеска машины. Сколько веков Россия не могла наладить коммунальное хозяйство и ввести в норматив такое простое дело, как чистые, нескользкие и ровные тротуары при снегопадах, часто длящихся несколько суток. А сколько машин и людей было потеряно на обледеневших и засыпанных листвой дорогах — до сих пор изучавшие сводки тех лет исследователи приходили в ужас, только на секунду представив этот реализм, сжатый в несколько таблиц на плохой бумаге, в пожарном порядке переведённой в цифровую форму. А теперь этот реализм могли представить и системы виртуальной реальности, поддерживаемые мощью суперкомпьютеров областей и районов.
С виду на улицах российских городов все было как всегда, если не считать обилия чёрных лент на антеннах и флагштоках на зданиях и машинах — не дожидаясь официального траура, россияне выражали свою скорбь по погибшему известнейшему и любимейшему без всякого чинопочитания человеку: никто уже не сомневался, что Знаменская стала жертвой боевой пятёрки террористов, выдержав при этом столкновение не только в физической, но и в психической сфере с мастерами «чёрного удара». Только Закон Триады в этот раз повернулся к Знаменской лицом своей гибельной одной трети и вся внутренняя личностная защита немолодой женщины была использована против сверхмассированного нападения. Знаменская держалась до последнего, не только защищаясь, но и нападая.
На месте столкновения нашли четыре обугленных трупа. Это сработали, как тогда ошибочно полагали, аварийные испепелители, вступавшие в действие у Посвящённых, к которым, безусловно, принадлежала и Президент, только в самые критические моменты. Сама Знаменская дождалась появления начальника личной президентской охраны, ответила на его вопросительный взгляд прямым взглядом и мучительной гримасой плотно сжимаемых от всепожирающей боли во всём теле губ и одним движением воли выплеснула в мозг офицера всю информацию, собранную ею во время боя с мозгов и ауры нападавших. Офицер знал о кое-каких запредельных возможностях Президента, поэтому не удивился и постарался с помощью подоспевших коллег продлить жизнь смертельно раненой и предельно истощённой женщины.
Потапов, в ту же секунду получив информацию от начальника охраны, был вынужден прибегнуть к редко используемой прямой специальной телепортации, чтобы успеть из Дмитрова в Химки. Увидев сквозь полузакрытые от предельного истощения веки сияющий столб, из которого вышел главный друг, Знаменская медленно приподнялась на слабых руках и едва заметным жестом кисти правой руки попросила двух офицеров охраны, удерживающих её в полулежачем положении, передать её мужу. Офицеры повиновались, поймав полный боли взгляд генерала, принявшего на свои крепкие и сильные руки тело супруги, жизнь которой едва теплилась.
Подбежавший от остановившегося в отдалении немедленно погасившего ярчайшие мигалки и даже не включавшего многотональную сирену медбуса медик был тут же остановлен моментально отреагировавшими тремя офицерами президентской охраны и один из остановивших коротко отрицательно покачал головой, давая понять собранному в пружину медику, что никакие ухищрения не смогут спасти жизнь Президента. За спинами офицеров охраны медик увидел склонённого над телом Президента мужа Знаменской и понял, что его услуги здесь будут бессильны. Он повернулся и ушёл обратно к спецмашине. Потапов, понимавший тщетность даже прямой перекачки жизненной энергии, не отрываясь вглядывался в лицо жены, с которого исчезала аура жизни. Легкий вздох, дрожание полуприкрытых век и все находившиеся рядом с Лидером люди ощутили, что Президент ушла.
