С этими словами сторож вышел из своего домика и встал перед Поллаки, притворив за собой дверь и не приглашая его войти внутрь. Но Игнатиус не стал заострять на этом внимание. В конце концов, он не в гости к Патнеллу пришёл, а задать несколько вопросов можно и здесь, стоя на свежем воздухе, а не в прокуренной закупоренной комнате:
– Добрый вечер, мистер Патнелл! У меня будет к Вам несколько вопросов, связанных с убийством Генри Косборна. Вы найдёте время поговорить со мной?
Сторож нехотя кивнул с кривой «улыбкой», что означало – так уж и быть, найду для тебя немного времени, задавай свои вопросы, прилипала!
– Тогда ещё раз расскажите мне подробно, с самого начала, – как Вы обнаружили мёртвое тело?
– Было два часа ночи. Шёл дождь. Я, как обычно, сидел в своей сторожке, когда внезапно услышал звук выстрела. Затем прозвучал второй выстрел. Я накинул плащ от дождя, взял фонарь и вышел. Сквозь шум дождя я расслышал удаляющийся лошадиный топот и скрип колёс. Я заспешил туда и крикнул: «Кто там?» Но мне никто не отозвался. Когда я подошёл ближе, то увидел лежащего на спине молодого человека с раскинутыми в стороны руками. Я сразу понял, что он мёртв, так как можно было видеть на его груди след от выстрела, и пуля прошла прямо в сердце. Убедившись в этом, я отправился на поиски ближайшего констебля, чтобы доложить об убийстве. Вот, собственно говоря, и всё. Больше мне рассказывать нечего.
– Благодарю Вас, мистер Патнелл. Постарайтесь вспомнить, – в ту дождливую ночь Вам не послышались какие-либо голоса, женские, или мужские? Или, может быть, Вы хотя бы мельком видели какого-либо человека? Или нескольких людей?
– Нет, сэр. Шум дождя и ветра заглушал все звуки. Только утром мне стало известно, что пропала церковная реликвия, знаменитый бриллиант. Все решили, что парень, которого я нашёл убитым, во время вечерей службы спрятался где-то в церкви, а когда всё стихло, он спокойно забрал бриллиант и выбрался на крышу, чтобы уйти незамеченным. Вероятно, он был не один. Кто-то заранее подготовил повозку и уже ждал его с добычей, а дождавшись – застрелил воришку, забрал бриллиант и поспешно скрылся с места преступления.
– Да, пожалуй, в этом Вы правы, мистер Патнелл. Кто-то неизвестный намеренно убил парня.
Виноватый взгляд сторожа на мгновение вильнул в сторону, но для Поллаки этого мгновения было достаточно, и он снова почувствовал сильное недоверие к словам сторожа. Да, Генри Косборн был застрелен, но инспектор Джон Уизли уже проверил наличие оружия в церкви и ничего не обнаружил. А поскольку никакого оружия ни в церкви, ни в часовне, ни в сторожке Патнелла найдено не было, то и предъявить сторожу обвинение в убийстве было невозможно. Прибывший на место преступления дежурный констебль Марио Андреас первым осмотрел убитого и место убийства. И он со всей ответственностью уверял, что сторож в данном случае – вне подозрений, так как труп ещё не остыл, когда Патнелл его обнаружил. Ещё инспектор установил, что выстрелы были сделаны с очень близкого расстояния, почти в упор. Да и с какой стати сторожу убивать совершенно незнакомого ему Генри Косборна? Уже было установлено, что между ними не существовало никакой связи.
Поллаки поблагодарил сторожа и распрощался с ним. Но теперь все его предположения относительно Джорджа Патнелла переросли в твёрдую уверенность, что сторож очень даже замешан во всём этом деле. Осталось только выяснить, каким образом!
Теперь предстоял следующий этап работа – надо начинать разбираться с семейством барона Барлетта и всеми загадочными историями, связанными с этим непростым, по-видимому, семейством. Поллаки не очень любил дела, все участники которых уже переселились в мир иной. Он считал это неблагодарной работой, хотя при надобности приходится выполнять любые действия, независимо от того, нравится тебе это или нет. Но что поделаешь – Игнатиусу куда интереснее было иметь дело с живыми людьми!
Следующий день оказался для сыщика более плодотворным – пришло донесение от инспектора Уизли и была получена копия завещания покойного викария Джемса Кримвода.
Поллаки несколько раз внимательнейшим образом прочёл завещание. Из текста следовало, что с бриллиантом, полученным им в дар от Марии Жозефины и состоящим из трёх частей, он поступил следующим образом: одну часть он завещает церкви, а две другие передаёт постоянному церковному благотворителю и его жене, супругам Фреду и Эвелине Дрей.
Про семью барона написано было немного. Барон Роберт Генри Барлетт имел троих детей: дочь Изабеллу, 1782—1812, Лондон; сына Вильяма Джеймса, 1784—1842, Лондон; дочь Джесси, 1785—1853, Лондон, и приёмную дочь Марию Жозефину, 1787 года рождения, дата смерти не установлена, так как никаких свидетельств о её смерти найдено не было. Все дети барона умерли бездетными.
Про троих детей барона Поллаки не узнал из этого донесения ничего нового, так как даты рождения и смерти всех троих уже записал сам, когда побывал в склепе. А вот Мария Жозефина начинала интересовать его всё больше…
Получалось, что все потомки барона умерли в результате болезней, и в живых в настоящее время могла остаться только Мария Жозефина, которой сейчас должно быть семьдесят пять лет. Но её место жительства выяснить ничего не удалось, поскольку об этом просто не нашлось ни одного документа. Ещё удалось установить, что после смерти приёмного отца в октябре 1840 года Мария Жозефина отказалась от своей доли наследства в пользу родной дочери барона Джесси, которая на тот момент оставалась единственной живой из всех троих родных детей Барлетта, и сразу же после этого уехала в неизвестном направлении. Дальнейшие её следы затерялись. Инспектор Уизли Осборн обещал немедленно заняться поисками этой загадочной женщины.
Игнатиус задумался и по многолетней привычке начал зарисовывать схему родословной семейства Барлетт, перемежая её краткими, одному ему понятными записями. И не переставал размышлять о похищенной ценности. А картина складывалась такая, что неизвестный пока преступник, заполучив благополучно одну часть бриллианта, непременно постарается завладеть и оставшимися двумя, тем более что обе они находятся в одном месте. Требовалось немедленно связаться с семейством четы Дрей, чтобы предупредить их о возможной опасности и постараться оградить их от нападения.
Мистер Поллаки уведомил их о своём визите и сейчас ожидал ответа, нетерпеливо прохаживаясь по своему кабинету. Ему было известно, что супруги Дрей находятся в очень преклонном возрасте: главе семьи Фреду Дрей уже исполнилось восемьдесят шесть лет, а его жене Эвелин шёл восемьдесят четвёртый год. Так что неизвестно, чего можно ожидать от людей, находящихся в таких почтенных годах. Но ничего, встреча покажет, что к чему! Очень скоро прибыл посыльный и доставил Поллаки ответ. В короткой записке говорилось, что мистер Фред рад будет видеть у себя сыщика завтра утром и с радостью готов оказать любую посильную помощь. Ну что же, для начала всё складывалось весьма благоприятно!
Вечером в бюро неожиданно пришёл Эдвард Хорсни. Поллаки сразу же пригласил его присесть и предложил чашку чая.
– Добрый вечер, мистер Поллаки, – сдержанно поздоровался Эдвард.
– Добрый вечер, Эдвард. Ты принёс какие-то новости? – Поллаки с ожиданием смотрел на сосредоточенного мальчика.
– Не знаю, сэр. Может быть, это совсем не имеет отношения к делу, но я нашёл в кармане старого пиджака Генри Косборна вот этот сложенный листок. Посмотрите! – и Эдвард протянул Игнатиусу небольшой листочек, слегка помятый и затёртый на сгибе от долгого пребывания в кармане.
– А ты сам читал его?
– Да, сэр.
– И что ты об этом думаешь?
– Я думаю, сэр, что это план какого-то здания. Отдельно Генри зарисовал дорогу к этому зданию. Только непонятно, зачем. Но самое интересное и странное то, что на этом листке указана дата, – причём, это дата следующего дня после смерти Генри!
– Ты правильно сделал, Эдвард, что принёс мне эту находку. Я немедленно обследую указанное тут место. Я даже, кажется, догадываюсь, где оно находится. И это не совсем далеко, хоть и не очень близко.
– Хорошо, сэр. Тогда я пошёл?
– Да, Эдвард. Благодарю тебя.
– Может, ещё что-нибудь нужно узнать, мистер Поллаки? – уточнил Эдвард на прощание.
– Да, Эдвард, нам необходимо разыскать ту девушку, что была с Генри в последний вечер.
– Понял, сэр. Я постараюсь сделать всё возможное! – Эдвард, простившись с мистером Поллаки, вышел из конторы.
Для изучения местности Поллаки взял с собой двух расторопных агентов. Сначала они отправились на вокзал и на поезде поехали до конечной станции Восточного Лондона. Через час они были уже на месте. Изображенное на рисунке Генри здание было маленькой церковью периода раннего христианства. Когда-то это, по-видимому, была красивая изящная постройка, стоявшая высоко на холме и хорошо видная со всех сторон. А теперь от былого великолепия остались только остатки полуразвалившихся каменных стен, почти незаметных в острых скалах. Не без труда добравшись до развалин, все трое вошли в квадратный холл древней постройки. Вот тут-то и обнаружили они много интересного! Сразу бросалось в глаза недавнее присутствие людей на этом месте. Всё указывало на определённого рода действия! Посреди холла стоял стол из грубо обтёсанной каменной глыбы. А на полу вокруг этого примитивного стола чернели пятна и высохшие лужицы, происхождение которых не вызывало ни малейшего сомнения, – это была пролитая кровь! Получалось, что перед ними стоял не просто каменный стол, – это был жертвенник, которым пользовались совсем недавно! Через одну из обвалившихся стен, – где был когда-то дверной проём, выходивший на внутренний дворик, вымощенный камнем, – просматривался хорошо сохранившийся след от недавно горевшего тут большого костра, на котором, надо полагать, было сожжено тело жертвы. Все трое подумали об одном и том же и всем троим стало не по себе…
