решений. Если бы тогда главой государства стал А. Н. Косыгин или кто-то из хорошо образованных и знающих политиков, страна, вероятно, пошла бы по другому пути.
Период застоя, как теперь называют 18-ти летнее пребывание у власти Брежнева, как бы остановил страну в своем развитии. Никто не искал путей решения назревших проблем, которых становилось все больше и больше. В 60–70 годы люди стали жить лучше, чем после войны, и партийным лидерам во главе с Брежневым, над которым смеялась вся страна, казалось, что все прекрасно и ничего менять не следует.
Фактически же не только члены Политбюро, центрального комитета партии, но даже секретари горкомов партии стали жить в своем мире, вдали от интересов народа. Аппарат ЦК КПСС превратился в монстра, его структура стала дублировать функции госплана, министерств и каждый из чиновников, вне зависимости от образования и уровня знаний, давал указания специалистам высочайшего класса, что и как нужно делать. Отрыв партийных функционеров от народа происходил во всех сферах. Руководящие партийные кадры имели свои магазины, свои больницы, санатории, автопарк, и как живут те миллионы коммунистов, которые платят взносы их перестало интересовать. В мире появлялись новые технологии, применялись новые методы управления экономическими проектами. Но все это было где-то там, вдали от советской страны. Комитет по науке и технике был завален новейшими научными разработками, которые никто не пытался реализовать. Стала давать сбои фундаментальная наука. «Пражская весна» в Чехословакии, а затем события в Польше, организованные профсоюзом «солидарность» для руководства ЦК КПСС, оказались полной неожиданностью. Информация, поступающая из КГБ СССР, читалась в аппарате ЦК КПСС без должного внимания и оценки. Говорилось одно, верилось в другое, на деле происходило третье.
Существовавшие табу для органов КГБ проверять информацию о подозрениях в совершении преступных действий со стороны партийных функционеров породило у руководителей партийных органов убежденность, что им все можно, и что никакого наказания за их противоправные деяния не последует. Особо следует отметить, что КГБ СССР фактически работал без какого-либо определения его правового положения, настолько был велик страх перед этим важным государственным органом. Поразительным в этом отношении является заявление бывшего первого секретаря горкома партии Гришина, что он не знал о существовании системы прослушивания в КГБ СССР.
И особенно тяжелый вред нанесла политика сдерживания молодых кадров. Страх, что, если к власти придут молодые политики, они поступят с Брежневым и его окружением точно так же, как он поступил с Хрущевым, буквально парализовал верхушку партии. Она боялась и не хотела никаких перемен, и это вполне устраивало руководящие партийные кадры на местах.
Поставленный вне контроля партийный аппарат страны стал успешно засоряться проходимцами и враждебными элементами. Для того чтобы изменить это положение, нужен был другой лидер — сильный, знающий и решительный в достижении поставленных целей.
Вся страна смеялась, когда лидера партии снова чем-то награждали, а он как ребенок радовался этим игрушкам. Многое из того, что было сделано Л. И. Брежневым до 1976 года, может быть оценено только положительно. Лечащий врач Брежнева, академик Евгений Чазов, в своих воспоминаниях «Здоровье и власть» указывает, что после 1976 года стали происходить все более углубляющееся изменения личности Генерального секретаря и учащающиеся приступы срывов в его состоянии. Чазов подробно описывает состояние Брежнева накануне подписания в 1975 году Соглашения по безопасности в Европе (Хельсинки). Подписание соглашения должно было быть в августе. И, как указывает Чазов, врачи изучили все методы стимуляции функции организма, в том числе и центральной нервной системы. Чтобы обеспечить возможность участия Брежнева в подписании соглашения, надо было привести Генерального секретаря в рабочее адекватное состояние. Был разработан специальный план дезинформирования общественного мнения об истинном положении здоровья Л. И. Брежнева. То, что этот человек уже был не в состоянии жить без стимуляторов, и что в его поведении все больше проявлялось неадекватность, Политбюро тщательно скрывало. Однако какая-то информация просачивалась, и возможные преемники стали проявлять повышенный интерес к здоровью лидера, который уже таким не был. Тем не менее, делалось все, чтобы укрепить позиции Генерального секретаря ЦК КПСС. Е. Чазов подробно излагает в своей книге медицинскую подготовку Брежнева Л. И. перед XXV cъездом 1976 года[13].
16 июня 1977 года председателем президиума Совета министров СССР вместо Н. В. Подгорного был выбран Л. И. Брежнев. Так ушел главный конкурент Генерального секретаря. Второй возможный конкурент А. Н. Косыгин, смело принимавший решения, отстаивающий до конца свою точку зрения и которого Брежнев так не любил и боялся, самой судьбой был устранен и на его место пришел В. В. Тихонов. Брежневу больше некого было бояться. На высшем посту государства оказался абсолютно больной, с неадекватным поведением человек. О неадекватности Брежнева свидетельствует давно известный факт — разыскать Штирлица с просьбой наградить его высокой наградой. Брежнев никак не мог понять, что это собирательный образ, а не конкретное лицо. Когда Брежнева не станет, его место займет К. У. Черненко, наиболее близкий к Леониду Ильичу человек. Но не менее больной, которого лечащие врачи считали инвалидом. Если принять во внимание, что в лечении Брежнева принимали участие зарубежные врачи, в том числе американский врач А. Рубин, то многие дальнейшие события, которые происходили в стране, станут более понятными. Зная истинное положение со здоровьем правящей партийной верхушки Советского Союза, американцы естественно умело этим пользовались.
Если бы Л. И. Брежнев тогда ушел добровольно с поста Генерального секретаря, страна бы обновилась в кадровом отношении, пришли бы более современные, образованные люди, которые бы серьезно занялись модернизацией экономики. Брежнев с его низким уровнем образования и длительным периодом пребывания у власти был просто не способен что-то понять и изменить. Страна впала в спячку. При отсутствии реальной власти в высшем эшелоне в стране быстрыми темпами стали развиваться коррупция, местный национализм и другие негативные явления.
Приход Ю. В. Андропова на пост Генерального секретаря ЦК КПСС и председателя Президиума Верховного совета СССР полностью спутал все карты у американской правящей верхушки. Как общественный и политический деятель Ю. Андропов, разумеется, был хорошо известен лидерам Америке. ЦРУ США вело на Юрия Владимировича досье, куда ложилась вся информация о нем. И, тем не менее, этот человек оставался для американцев самой загадочной личностью. Его будущие действия на высших постах государства были непредсказуемы. Хорошо зная высший эшелон власти, американцы могли просчитать, какие именно действия от того или иного лица, оказавшегося на месте Андропова, могли последовать, но этого нельзя было сказать об Андропове. Из всех, кто когда-либо занимал эти посты после Сталина, Андропов был самым образованным и реально преданным делу коммунизма. Он никогда не
