— Может быть, он лечился в какой-нибудь из клиник? Переломы, ангины, грипп?.. В таком случае мы вышли бы на медкарту этого прохвоста, — подумал вслух Макс. — Насколько я-знаю, психические тесты там обязательны.
— Увы… Мы уже проверили этот вариант. Найти какие-либо следы в картотеках города не удалось. То ли он никогда не болел, то ли своевременно выкрал свои данные. Это не столь уж сложно, кстати. Тем не менее портрет Матвея Гершвина удалось составить довольно подробно. Отзывы коллег, людей, так или иначе соприкасавшихся с ним, и… Вывод, к которому мы пришли, получился отнюдь не утешительный. Потому что человек этот, несомненно, умен и очень опасен.
— В данном случае под опасностью понимается возможность какой-либо реставрации?
— Именно. Об этой самой переделке земной истории он трубил на всех углах.
— Это говорит не в пользу его ума. Но главное — если он уже ТАМ, а здесь, у нас, — все по-прежнему, значит…
— Ничего ровным счетом это не значит! К сожалению, я не могу дать исчерпывающей справки — это не в моей компетенция, однако… Физики Гарварда считают, что противоречий тут нет. Мир переменится враз, но на определенном этапе он будет оставаться прежним. И даже потом на протяжении энного времени мы будем помнить сразу две реальности. Одна память переплетется с другой и в конце концов более давняя будет вытеснена в область снов и фантазий. — Полковник пожевал губами. — Сейчас наше время и время террористов течет в параллели. Очутившись на месте, они тоже ограничены в возможностях. Надо где-то ночевать, как-то передвигаться. Вполне вероятно, что они вообще не будут торопиться. Таким образом, некоторый запас времени у нас, судя по всему, есть. Но ситуация может измениться в любой момент. Они живут там, мы — здесь. Как только там что-нибудь произойдет, это немедленно скажется и на нашем с вами мире.
— Получается, что отсчет времени у нас пока совпадает?
— Совершенно верно, хотя почему так происходит, я объяснить не могу.
— В самом деле странно. Любое их действие, случись оно сегодня или год спустя, для нас — так и так уже полностью завершившееся, а оказывается…
— Ерунда какая-то, полковник!
— Однако, по счастью, это именно так. И то, что мы наблюдаем вокруг, — первое тому подтверждение.
— Хорошо… А тот человек, с огромным рюкзаком, — сколько он, по-вашему, мог туда пронести? — поинтересовался Макс. — И вообще — что они могли туда пронести?
— Хороший вопрос, и мы уже думали над этим. Вероятнее всего, это оружие и взрывчатка. В принципе все зависит от того оборудования, каким они располагали, от мощности энергетического источника. Во всяком случае, сам факт перемещения во времени троих человек уже говорит о многом. Значит, они сумели достать силумин для изготовления силового кольца и взрывные аккумуляторы. Но сколько бы они туда ни пронесли, прежде всего они вооружены знаниями нашего века.
— Ну… всего они, положим, знать не могут.
— Разумеется! Но что стоит им прихватить с собой парочку мини-ЭВМ? Сотни мегабайт с лихвой хватит на то, чтобы записать все основные формулы ядовитых газов, динамитных смесей и прочей экстремистской жути. А чертежи оружия архивируются современными программами и вовсе в смехотворные объемы. Словом целесообразно предполагать, что они опасны — и опасны чрезвычайно. — Голос полковника наполнился металлом. — Вот потому-то вы сегодня здесь, и те из вас, кто скажет «да», отправятся следом за этими сумасшедшими с заданием — всеми доступными средствами ликвидировать Гершвина и его сообщников в самый кратчайший срок. Через несколько минут вам принесут документацию — все, что нам удалось собрать об этом Гершвине. Вы должны будете впитать в себя его образ, выучить малейшие привязанности и привычки, научиться видеть мир его глазами.
— Зачем такие сложности? — недоумевающе вопросил Кук. — Нам с ним не детей крестить.
— Вот именно! — Полковник Броксон выдержал паузу. — Вам предстоит обнаружить не только место нахождения, вы должны отыскать их еще и во времени. Вынужден повторить: куда они направились, мы по-прежнему можем только гадать.
* * *
— Вы что-то хотели мне сообщить? — Макс с некоторым удивлением наблюдал, как полковник тщательно прикрывает дверь. Вспыхнул экран телевизора, на котором появился огромный бассейн. Транслировали бой подводных гладиаторов. Публика свистела и улюлюкала. Этот шумовой фон, по всей видимости, и нужен был полковнику. Мера более чем странная, особенная в здешних стенах.
— Это от любопытных коллег, — пояснил полковник. Пристально поглядев на Макса, добавил: — По-моему, у тебя тоже имеется парочка каверзных вопросов. Я прав?
— Вопрос один-единственный: почему — мы? Есть запасной взвод Бергхайма, ребята Люнетта успели отдохнуть, плюс режимная рота… Почему же все-таки — мы?
— Знаю, все знаю… — Прежде чем заговорить, начальник прошел к столу, щелчком ногтя открыл коробку с сигарами, кивком предложил угощаться. Макс не курил, но в присутствии курящих любил держать что-нибудь в зубах. Привычка обезьянничать, как говаривал он, и полковник об этой его черточке, конечно, знал.
— Есть один нюанс, лейтенант. Крохотный, но чертовски важный. — Хозяин кабинета выплеснул из зажигалки длинный язык пламени, поднес к кончику сигары. — Да… Один крохотный нюанс, и я отнюдь не уверен, что о нем следует сообщать всей группе.
— Черт возьми, полковник, но вы же знаете нас! Никто и никогда еще не подводил командование!..
— Вот именно поэтому я и остановил свой выбор на тебе, мой мальчик. Бергхайм — офицер исполнительный, Люнетт тоже не вызывает нареканий, но… видишь ли, на тебя я могу положиться стопроцентно. Потому что уверен, ты будешь продолжать начатое и БЕЗ контроля сверху, вопреки всему дойдешь до конца и только тогда успокоишься.
— Контроль? Что-то не очень понимаю, о каком контроле вы толкуете. Или вы усомнились в других офицерах? Какая-нибудь утечка информации?
— Не в этом дело, Макс. — В глазах Броксона промелькнуло что-то тоскливое и беспомощное. — Не в этом дело. Видишь ли… — Он снова отошел от стола и, повернувшись к подчиненному спиной, наконец-то проговорил то, что не получалось произнести прямо в лицо. — Видишь ли, Макс, никто из вас назад уже не вернется. Понимаешь?.. Никто и никогда. Поэтому я и искал человека, которому можно довериться на все сто.
Макс сидел оглушенный, а полковник продолжал говорить — более торопливо и оживленно, словно вытолкнув из себя первое, самое трудное, прочистил русло для последующих слов.
— Такая уж это штука — валиорово поле. Туда — можно, а обратно нет. Это, Макс, задание, что называется, до конца. Поэтому я и говорю сейчас с тобой. Одно дело рисковать жизнью — к этому вы привыкли, и совсем другое — собственным временем. Ты понимаешь, о чем я говорю… Предлагать вам покинуть родной век без надежды на возвращение… Прости, Макс, но к этому я пока не готов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
