— Есть крупные снимки его рук? — спросила она. Нихат пролистал значки предварительного просмотра размером с почтовую марку и щелчком мыши развернул два из них. — Я уже видела такую татуировку, — сказала Бекка, глядя на красно-желто-белое изображение дьяволоподобного существа, тянущееся по кисти правой руки убитого. — Точно такую же и не далее как вчера вечером. Какой-то бедолага упал на пути прямо перед поездом, и у него была такая же татуха — и тоже на правой руке.
— И где он жил?
— Этим делом занимается транспортная полиция, но я могу проверить.
Сделав два телефонных звонка, Бекка получила ответ.
— Квартира номер два в доме номер пятьдесят семь по Данслоп…
— …роуд, Майл-Энд, и-четырнадцать, — прервал Нихат. — Почтовый индекс…
— Шесть-эн-эн, — вместе закончили они.
В желудке у Бекки затрепетали бабочки. Это чувство она испытывала только тогда, когда наклевывалось потенциально интересное дело. Глаза Нихата блестели так же, как у нее.
— Двое мужчин проживают по одному и тому же адресу, носят одинаковые татуировки на правых руках, оба умерли с интервалом в несколько часов, но разной смертью, — подвела она итог. — Это вряд ли может быть совпадением.
— Тут определенно убийство. Но может быть, твой тип убил моего, не смог справиться с чувством вины, ушел из дома и бросился под поезд?
— Смерть моего типа наступила примерно без двадцати шесть вечера — а твоего? — спросила Бекка.
— На нем был браслет с трекером активности. Программа показала хаотичные сокращения сердца, а затем резкое прекращение в момент смерти. Судя по показаниям браслета, это было без десяти восемь вечера. Но у нас пока нет результатов вскрытия.
— Тогда версия убийства-самоубийства не прокатит. Может ли кто-то один вот так убить двух человек одного за другим, или же мы имеем двух убийц — а может, и более?
— Вполне возможно, убийц было двое. Одному понадобилось бы действовать очень организованно.
— Один из работников подземки сказал, что пассажиры слышали, как погибший перед самой своей смертью, стоя на платформе, ругался с другим человеком. — Бекка пыталась излагать это спокойно, однако ей не терпелось принять участие в расследовании. — Кто-нибудь работает вместе с тобой над этим делом?
— Офицеры из службы охраны порядка, которые нашли тело, опрашивают соседей, а твой приятель Брайан Томпсон сейчас пытается узнать имя и прочие данные моего покойника. Но ты можешь обсудить это с Уэбстер. Она взяла руководство следствием на себя.
«Это может оказаться нелегко», — подумала Бекка. Старший суперинтендант Кэролайн Уэбстер не знала, что такое женская солидарность. Она была сурова, но справедлива, и утверждала, будто ко всем относится одинаково, однако Бекка не была в этом убеждена. Когда дело доходило до важных расследований, Бекке казалось, что ее задвигают в сторону, — как будто она была гиеной, ожидающей, пока львы закончат терзать добычу, дабы подобрать объедки. Это ее дико раздражало.
Но ситуацию можно изменить только в том случае, если она будет проявлять активность и отстаивать свою позицию. Неожиданно ей страшно захотелось проявить себя. Она не просто хотела работать над этим делом — она обязана была принять в нем участие, и не только в качестве помощника или исполнителя административной работы. Бекка намеревалась доказать себе и всем окружающим, что она такой же хороший детектив, как и все они. Это расследование само свалилось на нее — такого никогда раньше не бывало.
И внутреннее чувство подсказывало ей, что это дело может изменить все.
Глава 4
— Алло? Кто это?
Он выбрал тон, предполагавший, будто ему неизвестен номер звонящего. Однако мелодия звонка и фотография, которую он привязал к этому номеру, позволяли ему немедленно распознать, что звонит именно она.
— Ты знаешь кто, — утомленно отозвалась она.
— То есть… — поддразнил он. Взгляд его обежал коллег, сидящих в офисе открытой планировки, потом обратился на улицу за окном.
— Это твоя девушка, Зои.
— Вы не могли бы уточнить — какая именно Зои?
— Почему ты всегда притворяешься, будто понятия не имеешь, кто это, а потом говоришь все это? — простонала она. — Начинает раздражать.
— Мне нравится держать тебя в тонусе. Я не могу допустить, чтобы ты решила, будто являешься единственным приоритетом в моей жизни.
Он говорил правду относительно той роли, которую она играла в его мире, однако сообщал эту правду так, чтобы Зои решила, что он шутит.
Маргарет, его начальница, сидела в углу комнаты, склонившись над журналом со сплетнями о знаменитостях, и уплетала уже второй «Твикс» подряд; она прикидывалась, будто не подслушивает разговор. Он позволял ей считать, будто ничего из того, чем он занят в офисе, не ускользает от ее взора.
— Ты еще собираешься прийти сегодня? Потому что я, возможно, смогу уйти с работы чуть пораньше, — продолжила Зои. — Анна-Мэй должна мне пару часов за то, что на прошлой неделе я прикрыла ее, когда она страдала от похмелья.
Он притворился, будто листает ежедневник, но вместо этого принялся шелестеть страницами толстого раздела недвижимости в выпуске «Ивнинг стандард».
— Да, думаю, смогу.
— Что-то без энтузиазма…
— У меня есть пара дополнительных дел после работы, так что когда закончу с ними, поеду к тебе. Прихватить что-нибудь на ужин?
— Куриный бургер из «Нандо» со слабоострым соусом и картошка фри вполне сойдут. Кстати, как прошел вчерашний вечер?
— Вчерашний вечер? — переспросил он, не зная, что ответить. На долю секунды запаниковал, решив, что она знает, куда он ездил и что делал. Однако потом рассудил, что это невозможно. Нельзя заранее знать, что твой парень убьет двух человек, а потом небрежно упомянуть об этом в разговоре.
— Твоя новая кухня, — продолжила она. — И встреча.
— А, да, — сказал он. — День сегодня тяжелый, я совсем забыл…
Он вспомнил, как сообщил ей о том, что собирается проконсультироваться с дизайнером по интерьерам из компании — поставщика кухонь, с которой у него заключен контракт. Мол, дизайнерша собиралась заехать, чтобы показать последние идеи. Это был финальный проект в дорогостоящей череде работ по обновлению его жилища — жилища, которого не существовало. На самом деле почти весь вечер
