Девушка говорила медленно и четко, как учительница в школе, которую боялись, но уважали за методы. И сейчас все футболисты молча слушали ее, испытывая смешанные чувства к ее персоне. Одним она все еще нравилась, а другие не понимали, как можно было так равнодушно отнестись к поступку Ханта.
— Можем приступать, — Эви посмотрела на помощниц и каждая из них начала подходить к футболистам, делая замеры. Сама дизайнер отошла в сторону, доставая телефон. Несколько сообщений от Ноа, который ждал ее сегодня на обед, потому что сегодня день блинчиков на Карнаби Стрит.
«Жди меня возле школы, я буду вовремя» — написала девушка и положила телефон в карман, поднимая голову. Майкл смотрел прямо на нее, и это был не один из тех взглядов, которые она знала, это был другой, наполненный чувствами, которые раньше парень не показывал. Или же Эви просто забыла все его взгляды, как бы она хотела, чтобы это было именно так.
— Ты ведь знакома с ним, да? — заметив эти взгляды, Дик решил напрямую поговорить с начальницей. — Я знакома с многими в этой команде, потому что работала с ними прежде, — резко ответила девушка, не поворачивая головы. — Все остальное тебя не касается, — Эви отвела взгляд от Ханта, опуская голову. — Мне пора уезжать, отправь мне адрес места съемки, и увидимся там. — Хорошо, — кивнул Грин. — Не забудьте о том, что в форму входят и гольфы, — напоследок сказала дизайнер и пошла к выходу.
Майкл заметил ее уход, и выдохнул не то с сожалением, не то с облегчением. Вероятно, это была их последняя встреча, и его последняя возможность ей что-то объяснить. И если так получилось, то так и должно быть. Такими мыслями футболист успокаивал себя, а сам неосознанно вспомнил адрес ее студии, которую они выбирали вместе, даже обустраивали вдвоем. Этот ее рабочий стол был достаточно тяжелым, но они перетягивали его лишь вдвоем, а после провели на нем ночь, потому что больше не было ничего вокруг. Почему-то парень подумал, что возможно там уже и нет вещей, к которым он прикасался, Эви легко могла от всего избавиться, и даже сменить место студии. Она могла сделать все, чтобы вычеркнуть воспоминания с ним из своей жизни, и больше никогда не возвращаться к прошлому. Вот только он так не мог, и прошлое всегда было рядом, напоминая о том, что он упустил, и что он сделал.
Глава 4
Карнаби Стрит была торговой улицей, но если пройти все эти многочисленные магазинчики, то можно найти переулок, в котором делают отменные блинчики с клубничным сиропом. Это место Эви нашла, когда ей было 10 лет, и когда подрос младший брат, она отвела его туда. В какой-то момент это стало их общей традицией, где бы они ни были, чем бы не занимались, был один день, в обед которого они оба оказывались в этом переулочки и заказывали порцию блинчиков с кофе. Садились за маленький столик напротив, и просто наслаждались произведением кулинарного искусства.
— Ты потерянная, что случилось? — кусая блинчик, спросил Ноа. Всю дорогу сюда сестра была погружена в себя, иногда даже не реагировала на его слова. — Ничего, — улыбнулась Эви, смотря в тарелку, она еще не притронулась к еде. — Ты мне врешь, для чего? — младший хорошо знал свою сестру и гордился этим. — Тебе это не понравится, — усмехнулась девушка и все же попробовала блюдо, тут же почувствовав гастрономическое блаженство. — Единственное, что может мне не понравится, так это твоя встреча с тем придурком, — Ноа не называл его по имени, хотя и был фанатов их футбольного клуба. Морган на это лишь промолчала, делая глоток кофе, и брат понял все без ее слов. — Ты с ним встречалась?! — Тише ты, это было по работе. Я дизайнер их формы, — ответила сестра, усмехаясь. — И что он сделал? Что он говорил? — Он спас меня от мяча, — Эви ухмыльнулась, закусывая нижнюю губу. — Спас? — подросток был удивлен. — Да, получил сильный удар в спину, но заслонил меня. Геройства не занимать. — Ты не впечатлена его действием, я прав? — брат видел настроение сестры, и пытался понять, как ему реагировать. Он точно ненавидел этого парня, но кажется в нем еще остались какие-то хорошие качества, раз он защитил его сестру. — Абсолютно точно нет, — ответила Морган, доедая блинчик. — И что теперь? — Теперь я вернусь к своей работе, и больше не увижу его? — это прозвучало как вопрос, и отчасти это он и был, поэтому Ноа напрягся. — Ты что-то еще чувствуешь к нему, — а это было утверждение, в котором младший брат был уверен. — Нет, нет, нет, я его ненавижу, — тут же ответила Эви. — Ненавижу. — Ладно. — Но тренер пригласил меня на игру, — тише добавила девушка, не смотря в глаза брата. — На игру? — раньше и Ноа ходил с ней на матчи Ханта. — Да, личное приглашение и пропуск к трибунам футболистов, — кивнула дизайнер и допила кофе. — Ты пойдешь? — Не знаю, пока что у меня много дел, и я не уверена, что готова переживать это снова, — Эви достала телефон, необходимо было ехать на съемку. — Доедай и я отвезу тебя домой, мне надо на съемку. — Я не собираюсь домой, хотел прогуляться, так что езжай, — улыбнулся Ноа. — Нет, я не могу тебя оставить тут, давай подброшу в центр? — Поужинаем вместе? — Я не думаю, что у меня в холодильнике что-то есть, но можешь приехать и заказать что-то, — девушка встала, доставая ключи от машины из кармана. — Я сам доеду, не переживай, — Ноа тоже встал, обнимая сестру. — Набери меня, когда будешь дома, хорошо? — попросила Эви, она все еще переживала по поводу младшего брата, потому что он для нее всегда был ребенком. — Да, люблю тебя. — И я тебя, — поцеловав брата в висок, дизайнер вернулась к машине и поехала прямиком на съемку. Там ей предоставят одежду, гримеров и многое другое, поэтому она никогда не переживала по поводу того, в чем она и как она выглядит в данный момент. Волновало ее только то, что надо было заняться спортивной коллекцией, которую внезапно пришлось отложить из-за множества дел. Девушка все чаще стала ощущать, что погружается в модную рутину, и отходит от своей основной деятельности, поэтому как можно скорее хотела выделить время на то, чтобы заняться тем, что приносит ей истинное наслаждение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Возвращаясь домой, Эви чувствовала себя уставшей, но настроение было достаточно приподнятое, потому что она ожидала увидеть младшего брата, который уже заказал какую-то еду, и они сейчас включат фильм, и проведут отличный семейный вечер. Но открыв дверь, в квартиру, девушка не почувствовала не запаха еды, не присутствия брата.
— Ноа? — она решила проверить, и убедилась в том, что квартира пустая.
Дизайнер решила, что младший решил остаться дома, но на всякий случай решила набрать его, чтобы убедиться в том, что он в порядке. Гудок за гудком и номер не отвечает. Это каждый раз волновало девушку, поэтому теперь она, нервничая, ходила из стороны в сторону, содрогаясь от каждого гудка.
— Ноа, возьми трубку, — просила Эви, и слышала в ответ лишь гудки. — Прошу, — нервы сдавали, и дизайнер готова была уже вылетать из дома, чтобы искать брата по всему городу. Но тут на звонок все же ответили. — Эви? — это был голос брата. — Ты меня решил в могилу свести?! — нервы сдали и она повысила голос. — Прости, я оставил телефон и пошел на пробежку. Я вроде отправил тебе сообщение, ты не получила? Я дома. — Нет, я не видела, — выдохнула девушка, падая на диван. — Ладно, спокойной ночи. — Прости, спокойной ночи. Люблю тебя, — Ноа чувствовал вину перед старшей. — И я тебя.
Уснуть было трудно, поэтому после двух часов четных попыток хоть как-то словить сон, девушка встала и переместилась на кухню с ноутбуком. Заварив кофе, Эви решила перенести эскизы формы для «Челси» в электронный вариант и продумать как лучше создать принт для основной и гостевой формы. Это не клонило в сон, и даже придало сил, поэтому почти всю ночь девушка просидела на кухне, выпив 7 чашек кофе, и к 5 утра чувствуя адреналин в крови, пошла на пробежку.
Благотворительный вечер — это вечер фальшивых улыбок, хвастовства и толстых кошельков, которые хотят лишь показать свой статус, а не помочь на самом деле детям. Для Эви же было важнее помочь, чем красоваться на подобных вечерах, но статус обязывал к подобным мероприятиям, поэтому дизайнер собиралась надеть легкое, и достаточно простое черное платье. Единственное, что было в нем не классического, это достаточно глубокий вырез на ноге.
