Москва, декабрь 2010 г.
Глава вторая. ВОЖДИ ЗА СПИНОЙ ЛУБЯНКИ
Название этой главы стоит понимать буквально. В ней представлены люди, чьим профессиональным долгом было беречь жизнь и здоровье руководителей СССР, а потом и России. Казалось бы, при чем здесь чисто технические функции обеспечения безопасности высших лиц страны и последствия развала Советского Союза? Не спешите. В предыдущей своей книге «1991: измена родине. Кремль против СССР» я высказывал убеждение, что сохранить СССР можно было и посредством физической ликвидации Горбачева. Более того, тот факт, что чекисты самоустранились от проведения подобной операции, можно смело вменять им в историческую вину.
Начальник штаба 9-го управления КГБ СССР — охрана высших лиц государства — Валерий Величко, кстати, со мной согласен. «Если бы Горбачева надо было арестовать, я бы его со спокойной совестью арестовал. Надо было бы принять какие-то другие меры, поверьте, у меня рука бы не дрогнула», — признается он в этой главе. Под «другими мерами» генерал-майор Величко, само собой, подразумевает как раз ликвидацию Горбачева. «Почему же вы ею не арестовали?» — спросил я Величко за рамками интервью. Он пожал плечами: «Это другой вопрос». Этот вопрос не другой, а самый главный, Валерий Николаевич. И меры надо было принимать, а не оставлять на будущее возможность о них поразглагольствовать. Народ бы вас понял и тогда, и 20 лет спустя[4].
Что показательно, в нижеприведенной беседе Валерий Николаевич рассказывает, как руководил операцией по предотвращению покушения на президента США Рональда Рейгана в 1988 году в Москве. Реакционно настроенные слои американского истеблишмента перестал устраивать 40-й президент США. Слишком сдружился с Горбачевым, разоружал Америку быстрее, чем надо. (Ну, ни дать ни взять те же самые претензии, что предъявляли в то время Горбачеву наши государственники.) Вот и решили с ним расправиться радикально. Благо примером служили судьбы Франклина Рузвельта и Джона Кеннеди, которые тоже на каком-то этапе своего президентства перестали различать демагогическую риторику о дружбе с СССР с реальной доктриной «холодной войны» Госдепартамента США, которую в 1946 году в Фултоне озвучил Черчилль.
К чему это я?
Да к тому, что решительность намерений американских патриотов (или как там их уместнее назвать? Консерваторов) обязана была стать примером для генерала КГБ Величко и его единомышленников, у которых была возможность подойти к Горбачеву и Ельцину на расстояние пистолетного выстрела. А таких единомышленников было немало. Ведь только 2 сотрудника центрального аппарата КГБ на Лубянке выступили против ГКЧП. Остальные сочувствовали. Но молча. Ждали, очевидно, приказа. И в этом была их глобальная историческая ошибка, прощения за которую нет и никогда не будет. Ибо испокон веков в операциях подобного рода и уровня участвуют специалисты спецслужб. Органов государственной безопасности, говоря по-советски. А то, как заметил в разговоре со мной член ГКЧП Олег Бакланов: «Получилось, что страны нет, а Комитет государственной безопасности весь в белых перчатках. Между тем именно он в первую очередь и отвечал за то, чтобы арестовать Ельцина, и отправить его в «санаторий». Абсолютно справедливо! Есть у Олега Дмитриевича и упрек непосредственно к Валерию Николаевичу: «А они (Управление охраны КГБ. — Прим. авт.) не только не арестовали, но, более того, выпустили его 19 августа с госдачи. Ельцину ведь по статусу была положена охрана. Но когда он вернулся от Назарбаева на дачу, его не только не «закрыли» там, не изолировали по крайней мере, но спокойно выпустили в Белый дом. Как это можно было делать?!»
Действительно, как? Да очень просто. КГБ ведь со сталинских времен привык делать грязную работу чужими руками. В СССР это было фактически условием деятельности его штатных сотрудников. Засветиться было страшнее, чем проявить положенную чекистам по присяге инициативу. В результате доп-рятались до гибели страны! Проявили бездеятельность[5]. (Генерал-лейтенант КГБ Николай Леонов настаивает, что не преступную.)
Убежден, что в тех исторических условиях, о которых идет речь, ликвидация и Горбачева, и Ельцина сыграла бы колоссальную, если не главную, роль на благо сохранения Советского Союза. (Оговорюсь, что чисто по-человечески мне Михаила Сергеевича было бы, конечно, жаль, но приведенные выше аналогии из новейшей истории так любимой им Америки красноречиво свидетельствуют, что человеческая жизнь ничто в сравнении с жизнью государства. Даже если это жизнь президента. Но, похоже, у нас в таких делах не умели брать пример с американцев.) А вот ликвидировать Ельцина в 1990-е годы смысла, похоже, уже не имело. Маховик антисоветской истерии был не только запущен на полный ход, но и возведен в ранг государственной политики. И не факт, что на место Бориса Николаевича не пробрался бы, например, какой-нибудь Бурбулис или тот же Гайдар.
Кстати, я специально ввел в книгу еще одного эксперта по охране вельможных тел — Андрея Лугового. В новорожденной России Луговой был «личником» (т.е. личным телохранителем) Гайдара и Козырева. Политических деятелей, смерти которых жаждало, вероятно, рекордное со времен возникновения на Земле служб охраны количество человек. Естественно, что ситуации, в которых Луговому пришлось оберегать жизнь Гайдара и Козырева, не шли ни в какое сравнение с работой Величко. Уверен, читателю будет любопытно сравнить работу одной и той же службы в разных исторических условиях. Руководствуясь этим же соображением, я оставил в книге массу деталей о работе «девятки» во времена позднего СССР, тем более что некоторые из них тянут на настоящие сенсации.
ВАЛЕРИЙ ВЕЛИЧКО
Величко Валерий Николаевич — деятель органов госбезопасности СССР, генерал-майор КГБ. Родился 10 февраля 1945 г. в Тебризе (Иран). В конце 1980-х — начале 1990-х — начальник штаба 9-го Управления КГБ СССР - охрана руководства страны. Президент клуба ветеранов госбезопасности (ВЕГа). Был членом Консультативного совета при директоре ФСБ.
— Развалу Советского Союза предшествовал развал КГБ, надо думать, сыгравший не на руку безопасности и государства, и его руководителей?
— Разумеется. Сам факт, что Комитет государственной безопасности, как единый организм, решавший общие задачи, был развален, — это бесспорно преступление, аукающееся нашей стране до сих пор. Директор Секретной службы США (аналог 9-го Управления КГБ СССР и ФСО. — Прим. авт.) мистер Симпсон при мне сказал в разговоре с генералом Докучаевым: «Ребята, приезжая к вам, мы отдыхаем! У вас все схвачено!» А я, помню, был в Америке с Шеварднадзе, когда его жене понадобилось пересечь три штата для консультации с врачом. Обращаюсь к коллегам из Секретной службы: «Ребята, за какое время мне надо сообщить вам о маршруте, чтобы вы могли обеспечить нам его безопасность?» Они отвечают: «За неделю». А мы всего три дня в США были. Так что консультация не состоялась.
— К моменту увольнения из системы охраны руководителей государства и со службы в КГБ Вам было всего 46 лет. Вас «ушли» по выслуге лет?
— Нет, меня уволили буквально за 2 месяца до выхода на полную пенсию по личному указанию Ельцина. Дело было так. После провала ГКЧП в августе 1991 года начальник Главного управления охраны генерал Редкобородый обратился ко мне с просьбой слетать в Нагорный Карабах, чтобы организовать там обеспечение безопасности встречи Муталибова (в то время президент Азербайджана. — Прим.авт.), Назарбаева и Ельцина. Мы были с Редкобородым в хороших отношениях, и он после разгрома «девятки» таким образом пытался сохранить меня в системе, дать дослужить. Но на деле вышло ровно наоборот, эта поездка поставила крест на моей карьере.
Я прибыл в Карабах за две недели до встречи. Провел подготовительную работу. Стоим в аэропорту Ходжалы, встречаем Ельцина. Борис Константинович Ратников, заместитель Коржакова, шепчет: «Ты только не высовывайся, чтобы Ельцин тебя, не дай бог, не увидел». Но Ельцин, спустившись по трапу, мгновенно меня заметил. Аэропорт чуть больше футбольного поля. И, демонстративно указав на меня пальцем, недовольно спросил: «А этот что, еще служит?» В результате не успел я приехать в Москву, как там уже были готовы документы на мое увольнение.
— Откуда у Бориса Николаевича была к Вам такая неприязнь?
— Думаю, что главную роль здесь сыграло то, что во времена его конфронтации с Горбачевым я, будучи начальником штаба в Кремлевском дворце съездов, несколько раз не пустил на проводившиеся там мероприятия Ельцина, который уже был президентом России, кажется, на заседания Съездов народных депутатов СССР, съезды КПСС. Он приходил в Кремль, не имея ни приглашения, ни пропуска. Естественно, охрана вызывала меня. Я выхожу. Говорю: «Борис Николаевич, вы же не являетесь делегатом...» Он: «Я, понимаешь, президент России и в соответствии со своим статусом имею право». Я связываюсь с Крючковым (в то время председатель КГБ СССР. — Прим. ред.): «Ельцин пришел в Кремль. Что делать, Владимир Александрович?» Крючков: «Да пошли его на х..!»
