– Что было весьма неразумно и неосторожно с вашей стороны. Вы понимаете, что могли погибнуть, адептка Чериш?
Сознавая, что вопрос скорее риторический, я промолчала, тем временем лорд Эгерт продолжил допрос:
– И как же вы умудрились в таком состоянии телепортироваться и самостоятельно прийти в чувство?
– На такой случай я всегда ношу с собой одноразовый артефакт с запасом силы. Он привязан к моей астральной проекции и активируется, как только я перестаю дышать.
– Хм... умно придумано.
– Я лишь позаимствовала и немного усовершенствовала мысль Мервиндиля Грозобордого, – чуть улыбнулась я, довольная ректорской похвалой. По правде говоря, подобный артефакт у меня действительно был, когда была жива. Только он почему-то не спас меня от смерти. Даже у фамильяра, что делился силой и пытался удержать мой дух в теле, ничего не вышло. Дуфф пожертвовал собой, но не достиг цели. Теперь мы оба мертвы и вместе коротаем век в астрале, скрашивая одиночество друг друга.
– Но все же стоит проверить следы заклинания. Возможно, адептка Крайлед усилила его еще чем-то.
Эта фраза заставила меня напрячься, но лишь на мгновение. Потому что в следующий миг небо в окне ректорского кабинета, что выходило как раз на магический полигон, потемнело и озарилось вспышками молний. Следом за небесным огнем с небес пролился дождь из розовых лягушек и град. Притом каждая градина была размером даже не с горошину, а с хороший боб.
Дуфф, ты ж радость моя! Надо действительно сделать ритуальное жертвоприношение, чтобы фамильяр обзавелся несколькими астральными мышками!
Мой милый котик даже без просьбы понял, что надо зачистить следы заклинания, изгоняющего призраков, и принялся действовать.
Я метнулась к окну следом за ректором, изображая крайнее удивление.
На деле мне просто любопытно было посмотреть, как мой призрачный фамильяр гоняет над полем клубок, собранный ловкими лапками из остаточных чар.
Судя по тому, что лужи были белого цвета, проказливый котя намечал себе град из замерзшего молока. Адепты, почуяв неладное, мгновенно телепортировались прочь, за магический барьер, и правильно сделали. Похоже, магистр Шеон действительно по праву считается хорошим преподавателем. Ему удалось привить своим ученикам нюх на опасность.
– Что за... – начал дракон.
– Скопилось слишком много разных обрывков чар, должно быть, они вступили в цепную реакцию... – предположила я.
Подтверждая мои слова, в землю полигона тут же вонзились несколько пучков голубоватых молний, а почва в центре стала проседать, формируя идеально круглый котлован. Кажется, Дуфф разошелся не на шутку. Кот носился над полем, гоняя туда-сюда стремительно растущий клубок чар.
Но вскоре устал и принялся кататься на почти черном облаке, контурами походящем на черную собаку с горящими глазами, с лихим воплем:
– Кто ужас академии? Я ужас академии! – после каждого возгласа гремел гром и в землю били молнии. Только я могла слышать голос фамильяра, он был полон такого куража, что я едва сдержала улыбку.
"Не убей там никого", – мысленно попросила я.
"Не боись, Сэль. Ты теперь в теле. Если что, всех спасешь, так?"
Как и ожидалось, магистр боевых искусств решил, что пора бы прекратить это безобразие и провести плановое уничтожение остаточных чар над полигоном на пару дней пораньше.
Василиск извлек из кармана маленькую стеклянную сферу, внутри которой сиял ядовито-зеленый клубящийся туман очищающих чар. Ректор понял его намерения и, оттолкнув меня в сторону, открыл окно, чтобы прокричать усиленным магией голосом:
– Не смейте, это уничтожит следы! Погрузите полигон в стазис!
Но поздно: магистр Шеон уже бросил сферу на землю и телепортировался прочь.
Над полем раскрылся ядовито-зеленый купол, и спустя минуту все было кончено.
Ура! Не пойман – не вор! То бишь не призрак! Я мысленно показала фигушку огненному. Выкусите, лорд-ректор! Наша с Фелишей тайна уйдет на покой вместе со мной и никто ничего не узнает!
Осталось придумать, как освободить эту дуреху, которая даже на призрачный зад сумела отыскать приключения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я устремилась в парк, к любимой беседке. Хотела на свежем воздухе, слушая пение птиц и вдыхая аромат цветов, который ныне могла чувствовать, как следует обдумать план спасения глупой прогульщицы.
За десятилетия, проведенные призраком, я успела привыкнуть к чувству полной безопасности. Наверное, поэтому для меня стало сюрпризом, когда кто-то подкрался сзади, обхватил меня поверх рук и телепортировался в дальнюю часть парка.
Я успела увидеть рукава мантии, выдававшие адепта. Моя макушка едва достигала подбородка "похитителя", а еще у этого дылды при себе было нечто твердое, упирающееся мне аккурат в поясницу.
Оружие? Но в академии запрещено его носить. Даже ритуальный кинжал можно брать с собой только в день, когда он нужен на занятии. Притом носят его в сумке, а не на поясе. Следующая догадка заставила меня застыть: может, у Фелиши были враги, о которых она мне не рассказала? И что это за ужасающим эликсиром пахнет от незнакомца? Вонь такая, что нечем дышать!
Бить магией на поражение запрещал устав. С моих губ уже почти сорвалось заклятье жесткого несварения, но дылда прижал меня к себе так, словно хотел раздавить, и я не могла выдавить ни звука.
– Фелиша, огненная моя, я так скучал!
Когда парень, дыша так, словно пробежал марафон, приник слюнявым поцелуем к моей шее, я отмерла. Хотелось завопить от возмущения и отвращения, но, не желая зря терзать голосовые связки, вместо крика произнесла заклинание, известное как "Кулак орка". Мою ладонь окутало зеленое сияние, и в следующий момент я врезала наугад по лицу дылды, который так удачно наклонился ко мне.
– Ай! За что?! – взвыл адепт, моментально выпустив меня из рук.
– Как ты смеешь тянуть ко мне лапы?!
– Фелиша, я напугал тебя? Прости, я... – Адепт снова шагнул ко мне, сияя шикарнейшим фингалом в пол-лица.
– О, только не подходи! Фу! И как от твоего одеколона вороны не дохнут на лету? Гадость какая...
– Но ведь в прошлый раз тебе понравилось! – возмутился рослый брюнет с серыми глазами в пол-лица. Похоже, передо мной тот самый Ингвар, из-за которого адептка Чериш устроила весь этот сыр-бор с подменой душ. Вот уж и вправду "видный" мужчина. Такого точно в любой толпе не потеряешь.
Дылда снова потянулся ко мне. Я попятилась. Вот ведь! И покалечить нельзя, и заклятье острого несварения не наслать: обидится моя прогульщица за ущерб, нанесенный любимому.
– Не трогай меня!
– Любимая, что с тобой?
– Никакая я тебе не...
– Ах, я понял. Ты сердишься, что наш первый раз произошел до свадьбы! Прости, это я виноват, не удержал себя в руках! Но я готов все исправить! Сегодня я пришел, чтобы сделать тебе предложение. Скажи, ты выйдешь за меня?
Вот это новость, однако. Я попала в тело, с которым вот этот вот дылда... ой. Что-то мне дурно. А Фелиша нетерпелива: решила не ждать свадьбы и насладиться близостью еще до нее.
Тем временем, пока я пребывала в смятении, Ингвар опустился передо мной на колено и извлек из пространственного кармана коробочку с кольцом.
Я застыла, не зная, что сказать. Согласиться? Но тогда получится, я приму серьезное решение вместо девушки.
Кто знает, что бы она ответила этому адепту с несчастными глазами? Приняла бы кольцо и повисла на шее с воплем радости? Застыла в нерешительности, а потом всхлипнула и, бросив "прости, я не могу", убежала прочь? Постель постелью, но, когда доходит до серьезных решений, девушки нередко начинают сомневаться в своем выборе.
Согласиться? Если Фелиша правда любит Ингвара, получится, что я украду у нее возможность насладиться судьбоносным моментом.
Отказать? Но тогда как она будет налаживать со своим возлюбленным отношения, когда после экзаменов вернется в свое тело? Вдруг Ингвар обидится на нее за отказ, найдет другую или, хуже того, придумает прыгнуть с часовой башни от горя, как глупцы-влюбленные из старых баллад?
