— Дорогое дитя, — произнесла тётенька, — дорогое дитя, не та ли ты девочка, которая вывесила на двери объявление?
— Какое объявление? — спросила Каролинка и посмотрела на дверь. В самом деле, на лестничной двери виднелась бумажка.
— Это Петрик наклеил, — объяснила Каролинка.
— А ведь мелок-то — мой! — сказала неожиданно тётенька. Шляпа меж тем съехала на другой бок и выглянул кончик длинного острого носа. Женщина потянула за край шляпы тощими пальцами с длинными ногтями. Её рука напоминала аистиную лапу.
— Мне бы хотелось, дитя моё, чтоб ты вернула мне мою пропажу.
Каролинка встала вежливо со скамейки и сказала, не в силах одолеть удивления:
— Вы меня, пожалуйста, извините, но та тётенька…
— Какая ещё «та тётенька»? — проскрежетала Каролинкина собеседница.
— Та тётенька, которая потеряла мелок, — с достоинством объяснила Каролинка, — выглядела совсем иначе. Плащ у неё был голубой, и вообще… она была другая!
— Я вижу, ты совсем завралась! — грубо сказала Каролинке незнакомка. — Немедленно отдавай мелок! Где он у тебя!
— Не скажу! Потому что вы совсем другая! Мелок я отдам только той тётеньке!
— Ах тааак, — зашипела, словно змея, грубиянка. — А что у тебя в кармашке передника, деточка? Если не ошибаюсь, именно там ты прячешь что-то!
И странная незнакомка протянула свою длинную лапу, чтоб схватить голубой мелок!
— Нет! — геройски крикнула Каролинка. — Пусть придёт та тётенька в голубом плаще!
— Не отдашь? — снова зашипела захватчица. — Ну, это мы ещё посмотрим!
— Нет! — повторила Каролинка. — Извините, пожалуйста, но вам — не отдам.
И Каролинка подалась всем телом назад, потому что эта разбойница наклонилась к ней и вновь потянулась к карману передничка. Каролинка меж тем успела вложить руку в карман, при этом она не заметила, что из кармана на траву выпала бумажка, которая сама собой развернулась. А на бумажке был рисунок.
Трудно объяснить, как это произошло, но в ту же секунду с бумаги сошёл голубой кот. Каролинка хотела крикнуть: «Киса — помоги!», но не успела — кот сделался раза в два больше, его голубая шерсть встала дыбом и он, выгнув дугой спину и громко фыркнув, что, как известно, является у котов признаком ярости, бросился в нападение.
— Фффф, — шипел и фыркал голубой кот.
— Пошёл вон! — закричала тётенька. — Что это значит?
И зонтиком, который неизвестно откуда появился у неё в руке, замахнулась на кота.
— Не бейте его, не надо! — крикнула в отчаянии Каролинка и, вытянув руки, бросилась на помощь коту. Но он и сам мог за себя постоять: одним прыжком очутился он на огромной шляпе незнакомки и грозно зашипел. Кажется, это сильно её напугало, потому что она сказала со стоном:
— Сдаюсь. Только ты уйди с моей шляпы!
— Фффф, — голубой кот снова зашипел и зафыркал, затем прыгнул как ни в чём не бывало на скамейку рядом с Каролинкой, а тётенька бросилась наутёк. Как Каролинке показалось, она открыла свой дырявый зонтик и, ухватившись за ручку, поднялась в воздух, а затем исчезла за крышами домов.
Разинув рот, следила за ней Каролинка, но из оцепенения её вывело тихое мяуканье. Теперь мяуканье было не злое, скорее заискивающее — мяу!
— Голубой кот, — прошептала Каролинка. — Какой же ты молодец, что пришёл мне на помощь!
— Может, я и в самом деле молодец, — замурлыкал довольный кот, — но подумай, что могло бы произойти, если б Филомена отобрала у тебя мелок.
— Так, значит, это была Филомена?
— Она самая, моя дорогая, она самая.
Ну разумеется! Это была Филомена. Просто Каролинка не сразу её узнала. Из-за этой огромной шляпы, которая закрывала лицо.
— Мне показалось, будто я знаю, кто это, — призналась Каролинка, — но догадаться я так и не смогла. Вот уж не думала, что она появится снова.
— Ай-ай-ай, какой ты ребёнок, Каролинка! Ведь она один раз на вас уже напала!
— Да, да. Это Петрик случайно её нарисовал.
— Вот именно.
— Она напала на нас, хоть у нас нет больше голубой бусинки…
— Зато у вас есть голубой мелок!
КУДА СПРЯТАТЬ МЕЛОК?
Каролинка стояла в задумчивости посреди комнаты. Поскольку тётя Агата уехала, Каролинка жила сейчас в этой комнате одна. Она стояла с голубым мелком в руке и думала, куда бы его спрятать. В платяной шкаф? Нельзя. Мама часто заглядывает туда, чтоб проверить, аккуратно ли Каролинка сложила свои вещи. Что скажет мама, если обнаружит там мелок? Может, положить его на книжной полке, у самого края? Тоже не пойдёт! Мелок может скатиться оттуда, упасть на пол и сломаться. Вот было бы горе!
Куда его сунуть?
Каролинка прошлась взглядом по мебели. Посмотрела на свою кровать, застланную покрывалом с цветами, на белый шкаф с одеждой, на полки, на которых стоят книжки. На верхней полке — книги для чтения, на нижней — учебники, обёрнутые в чёрную бумагу. Рядом столик. Тоже белый. На нём Каролинка готовила уроки. На столике вазочка с цветами и две фотографии в рамках. На одной из них тётя Агата, выглядит она не так, как выглядит теперь, потому что фотографию сделали в дни её юности. У тёти Агаты были тогда две толстые косы и смеющееся лицо. Некоторые говорят, что Каролинка на неё похожа. На другой фотографии, чуть побольше, папа и мама. Мама на этом снимке с чёлкой, а папа очень худенький. Этот снимок Каролинкин дядя сделал, кажется, лет шесть назад.
Кроме фотографий, на столике стоял ещё барометр. Это — такой прибор, который показывает, хорошая будет погода или дождь. Барометр был, откровенно говоря, собственностью тёти Агаты, но стоял на столе у Каролинки.
Можно ли было оставить там голубой мелок? Каролинка перевела взгляд направо, где стояла кровать тёти и её туалетный столик с зеркалом. Столик был весь уставлен фотографиями, флакончиками с духами, банками с кремом, были там также две вазочки.
— Нет, нет, нельзя класть мелок на туалетный столик тёти Агаты. Лучше положить всё-таки на свой стол. Это всего удобней — если мелок понадобится, сразу можно будет его взять, и не надо нигде рыться.
И Каролинка положила мелок между фотографиями. Ей показалось, что это самое подходящее место.
Впрочем, времени на размышление не оставалось, потому что в комнату заглянула мама.
— Мне надо уходить, Каролинка, — сказала мама. — Ты останешься дома одна. Ничего не поделаешь, пока мне не дадут отпуск и мы не поедем на море, тебе придётся быть дома одной…
— А на дворе играть можно?
— Можно, только мне бы не хотелось, чтобы ты бегала по дождю. А если очень уж надо, надень тогда боты, чтоб ноги были сухие. И не ходи по лужам. В холодильнике я оставила тебе молоко, выпей, когда будешь завтракать во второй раз. Есть там ещё пирог. Можешь пригласить Петрика. Позавтракаете вместе. Молока и на Петрика хватит. Ты уже придумала, во что будете играть? Может, в домино?
— Э, нет! — Каролинка помотала головой. — В домино я не люблю.
— Может, будете рисовать? — поинтересовалась мама. — Вижу, у тебя на столе лежит мелок. Всего только один! Знаешь что? Я оставлю тебе денег, и когда дождик кончится, ты сходишь в магазин на нашей стороне улицы и купишь новые мелки. Только очень прошу: не переходи на другую сторону. Я всегда сама не своя, когда ты переходишь через дорогу. Купи себе мелки. Мне интересно выяснить, кто из вас лучше рисует — ты или Пётр.
— Пётр — лучше, — со вздохом произнесла Каролинка.
— Ну-ну, посмотрим…
Мама хотела сказать что-то ещё, но в этот момент позвонили в квартиру, и она пошла открывать. Это была пани Люцинка, мамина приятельница с работы.
— Я за тобой, Аня, — сказала пани Люцинка маме. — Хочу купить себе новую шляпку. Ты лучше всех можешь посоветовать, какую выбрать. Мы ещё, пожалуй, успеем. Пойдёшь со мной?
— С удовольствием, — согласилась мама. — Знаешь, я даже видела одну очень красивую шляпку. У неё была высокая тулья и поля… погоди, объяснить трудно, лучше я нарисую.
Не успела Каролинка слова сказать, как мама подошла к столику и голубым мелком стала рисовать шляпу.
— Сзади у неё было перо, — сказала мама.
— Сзади перо? — задумалась пани Люцинка. — Красиво ли это? Постой, постой… Точно такая шляпа?
Каролинка закрыла глаза руками, страшно было смотреть на то, что может сейчас произойти. Обе женщины стали меж тем громко восхищаться шляпой.
— Очаровательно! — воскликнула пани Люцинка. Обрадованная мама добавила:
— Правда! Только не представляю себе, откуда она тут взялась. Не помню, чтоб я её покупала. Ага, догадалась! Это, наверно, Янек. (Янек — это Каролинкин папа). Наверно, это Янек хотел мне сделать сюрприз. Он знает, я безумно люблю голубое. Каролинка, ты не видела, когда папа принёс сюда эту шляпу?
— Нет, папа её сюда не приносил, — сказала маме Каролинка.
— Ну, тогда представления не имею, как она тут очутилась. Шляпа, во всяком случае, очень красивая.
