Что же тогда является плодом этой мирской, я не скажу militia (войны), но malitia (злодеяния), если убийца совершает смертный грех, а убитый погибает навеки? Истинно, как говорил апостол, «кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое». Как же, о воины, совершается эта столь ужасная ошибка? Какое недопустимое безумие – вести войну такой великой ценой и трудами и получать в награду лишь смерть или преступление? Вы покрываете коней шелковыми попонами, и множество дорогих одежд прикрывают ваши тела под кольчугами. Вы расписываете свои копья, щиты и седла; ваши стремена и шпоры украшены золотом, серебром и драгоценными камнями, и со всей этой пышностью, с постыдным бешенством и безрассудною бесчувственностью вы мчитесь навстречу смерти. Воинские ли то отличия, или женские украшения? Разве отточенный вражеский меч остановится перед золотом, пощадит драгоценности, не сможет прорвать шелковые одежды? Наконец, как вы часто убеждались на своем опыте, три качества существенно необходимы для успеха в сражении: воин должен, например, быть смелым, деятельным и осмотрительным; быстрым в беге, метким в ударе; вы же, – внушая отвращение взорам, – ухаживаете за своими волосами, подобно женщинам, вы закрываете ноги длинными и развевающимися одеждами, вы прячете свои мягкие и нежные руки в пышные и широкие рукава. Воистину, ничто не вызывает у вас желания воевать или бросаться в битву, кроме неразумного гневного порыва или безумной жажды славы, или алчного желания завладеть чужими землями и собственностью. В таких случаях одинаково гибельно, убивать или быть убитым…
III. Но воины Христовы спокойно сражаются в битвах за Господа своего, не боясь согрешить убийством своего врага, и не опасаясь собственной смерти. Когда смерть воистину послана или получена от Христа, в ней нет преступления, но многая слава…
А сейчас для примера или к посрамлению наших воинов, сражающихся не за Бога, но за дьявола, мы коротко опишем образ жизни рыцарей Христовых, как он на войне и в монастыре, и сими средствами будет ясно явлено, насколько воинство Господне и воинство мирское отличаются друг от друга… Воины Христа живут совместно в согласии, но в скромности, без жен и детей; и дабы нечего более было желать для достижения евангельского совершенства, они живут вместе без какой бы то ни было собственности[39], одним братством, по одному уставу, заботясь о сохранении единства духа в оковах мира. Можно сказать, что у всего сообщества одно сердце и одна душа, ибо ни один из них не следует собственной воле или желанию, но с усердием исполняет волю магистра. Они никогда не пребывают в праздности и не слоняются бесцельно, но в свободное от битв время, чтобы не есть хлеб свой даром, они чистят и чинят свое вооружение и одежду или занимаются тем, чего желает магистр или что необходимо для общих нужд. Среди них нет различий; почитаются самые лучшие и добродетельные, а не самые знатные. Они делят славу и бремя, и так исполняют заповеди Христовы. Оскорбительные выражения, пустая болтовня, неумеренный смех, случайно вырвавшийся шепот или бормотание сурово осуждаются. Они отвергают карты и кости, сторонятся турниров и не находят удовольствия в той смехотворной ловле птиц (соколиной охоте), которую мужчины охотно себе позволяют. Шутов, предсказателей, сказочников, суетные песни, представления и игры они сурово отвергают и осуждают как суету и человеческое безумие. Они коротко стригут волосы, зная, что, по словам апостола, не подобает мужчинам носить длинные волосы[40]. Они никогда не причесываются, редко моются, но ходят обычно с всклокоченными волосами, покрытые пылью, и их кожа потемнела от солнца, как и их кольчуги.
Более того, когда грядет битва, они защищают себя верой изнутри и сталью снаружи, а не золотом, так что вооруженные, а не украшенные, они могут наводить ужас на врага, а не пробуждать в нем жажду добычи. Они стремятся получить сильных и резвых лошадей, а не украшенных вычурной попоной и сбруей, ибо думают о битве и победе, а не о пышности и яркости, и стараются внушать страх, а не восхищение…
Таких избрал Господь для себя и собрал вместе как своих слуг со всех концов земли, из храбрейших сынов Израиля, тех, кто смело и благочестиво хранит Гроб Господень, вооруженных мечами и самых сведущих в искусстве войны…
«О Храме»
Подлинный Храм в Иерусалиме – Храм, в котором они живут вместе, не столь величественный, правда, как древний и знаменитый храм Соломона, но не менее прославленный. Ибо все величие Соломонова Храма заключалось в бренных вещах, в золоте и серебре, в резном камне и во множестве сортов дерева; но красота Храма нынешнего заключена в преданности Господу его членов и их образцовой жизни. Тот вызывал восхищение своими внешними красотами, этот почитается из-за своих добродетелей и святых деяний, и так утверждается святость дома Господня, ибо гладкость мрамора не столь угодна Ему, как праведное поведение, и Он печется больше о чистоте умов, а не о позолоте стен. Фасад этого Храма украшен оружием, а не драгоценностями, а стены, вместо древних золотых капителей, прикрыты щитами. Вместо древних светильников, курильниц и чаш повсюду мы видим упряжь, седла и копья, и понимаем, что воины столь же пылко радеют за дом Господень, как их великий Предводитель, когда, охваченный гневом, он вошел в Храм и святейшей своей дланью, вооруженной не сталью, а бичом, сплетенным из тонких ремней, изгнал торговцев, вышвырнул менял и опрокинул столы тех, кто продавал голубей, и сурово осудил осквернение дома молитвы, который сделали вертепом разбойников.
Преданное воинство Христово, вдохновленное примером владыки своего, полагая, что неверные присутствием своим еще более нечестиво и бесстыдно оскверняют святые места, нежели торговцы, живут в священном доме с конями и с оружием, и когда отсюда и из всех других святых мест будет изгнано мерзкое и дьявольское безумие неверия, они смогут заниматься денно и нощно почетными и полезными трудами. Они соперничают в оказании почестей Храму прилежными и чистосердечными дарами, принося жертвы с постоянным благочестием, но не скот по примеру древних, а мирные жертвы братской любви, преданного повиновения, добровольной бедности.
Все это совершается постоянно в Иерусалиме, и мир пробуждается, острова слышат, и народы обращают свои взоры к нему издалека…
Далее св. Бернар поздравляет Иерусалим с пришествием воинства Христова и провозглашает, что святой город возрадуется дважды, освободившись от своих угнетателей, безбожников, разбойников, богохульников, убийц, клятвопреступников, льстецов; и получив благочестивых защитников и нежных утешителей, под опекой которых «возрадуется Сион, и воспоют дщери Иудейские».
Возрадуйся, Иерусалим, по словам пророка Исайи, и знай, что время пришло. Восстань же, отряхни прах свой, о дева плененная, дщерь Сиона; восстань, говорю я, и стой превыше сильных, и воззри на блаженство, которое входит в тебя от Господа. Не будут уже называть тебя «оставленным», и землю твою не будут более называть «пустынею»[41]… Возведи очи твои и смотри вокруг: все они собираются, идут к тебе[42]. Это помощь, посланная тебе от Всевышнего. Ныне, ныне через них исполнится древнее пророчество. «Я соделаю тебя величием на веки, радостью в роды родов»[43].
Восстань же, святейший город, освященный престолом Всевышнего! Восстань, город Великого Царя, где столько прекрасных и удивительных чудес вечно свершались. Восстань, Госпожа народов, повелительница провинций, вотчина патриархов, мать пророков и апостолов, источник веры, слава христианского народа, на пути к которой Господь всегда приготовлял испытания, дабы храбрые могли явить свою добродетель и заслужить спасение. Восстань, Земля Обетованная, что ранее текла молоком и медом для живущих в тебе, а ныне дарует пищу и спасение всему миру. Прекрасная и счастливая земля, говорю я, принявшая небесное зерно из тайников отцовского сердца в плодоносное лоно свое, произвела такой богатый урожай мучеников из небесного семени, и ее плодородная почва породила тридцатикратно, шестидесятикратно и стократно плоды в поколениях верующих во всем мире. Потому более всего напитаются и преисполнятся твоими радостями те, кто видел тебя рассыпающей повсюду вокруг них /вычеркнуто/, память о твоем безудержном цветении, и они говорят о величии твоей славы во всех уголках земли тем, кто не видел тебя, и рассказывают о чудесах, творившихся в тебе.
Славные вещи говорят о тебе, град Господень!
Глава III
Гуго де Паэн возвращается в Палестину
Мы слышали тесибир; как арабы называютСвой воинственный клич, когда с громким крикомОни взывают к небесам, словно требуя победы[44].
Гуго де Паэн, заложив в Европе основание великого монашеского и военного ордена тамплиеров, которому вскоре суждено было распространить свое влияние в отдаленнейшие уголки христианского мира, возвратился в Палестину во главе доблестного отряда новообращенных рыцарей, родом большей частью из Англии и Франции.
