Сразу у въезда в село стоит русский реактивный миномет — «катюша». Установка выведена из строя, направляющие искорежены взрывом. В деревне мы обнаруживаем еще 4 такие, крайне опасные для нас установки, к счастью, тоже выведенные из строя. С некоторых враг даже не успел снять реактивные снаряды. Нет, теперь вы для нас не опасны!
В селе горит несколько хат.
На обед суп с лапшой.
Мы медленно продвигаемся вперед, не обращая внимания на засевшего по обеим сторонам дороги противника.
Отыскиваем путь следования самостоятельно, предпочитая поля и луга. Русские, которые вообще не в курсе обстановки, с тупым безразличием понуро проходят мимо, направляясь в наши тылы.
Подкрепившись, мы некоторое время остаемся в балке — унтер-офицера Ваака срочно потребовал к себе командир.
Потом мы снова отправляемся в разведку, причем на тот же участок, что и вчера, там у одного из сел русские обстреляли 6 наших перевозивших горючее грузовиков и уничтожили 5 из них. Удалось уйти только одной машине — водителю Райхе. По-видимому, село в руках противника.
Проезжаем вдоль пути следования около 25 километров назад, затем сворачиваем налево и следуем вдоль лесополосы.
Уже через 2 километра замечаем на высоте окапывающихся русских — пехотинцев и верховых.
Разворот на 180 градусов, и к следующей лесополосе. Оттуда русских видно куда лучше, отмечаем наличие 3 артиллерийских орудий. Численность противника, судя по приблизительным подсчетам, около батальона. Тут же в штаб летит радиодонесение.
Если прикинуть, весь путь следования в опасности — с такого расстояния русским ничего не стоит атаковать наши колонны. Тем более окопавшись на высоте.
Нечему удивляться, если они уничтожили 5 наших бензовозов. Мы продолжаем наблюдение.
Наш водитель, следуя в стороне от русских, быстро сворачивает влево к полевым позициям и скрывается за возвышенностью. Вскоре открывает огонь противотанковое орудие противника, и Ваак тоже стреляет из пулемета и орудия.
Ваак на всех парах возвращается, и мы тут же отправляем очередное донесение в штаб. Между тем оттуда приходит распоряжение отходить в тыл. Время — 17.00.
И снова мы следуем по маршруту движения, но уже в другом направлении — вперед. Свою роту находим, уже когда успело стемнеть.
Уже собрались спать, но не получается — заправляемся и едем дальше. Я устал, меня страшно клонит в сон. Мы по очереди с Вестфельдом бодрствуем.
Хуже всего приходится нашему водителю — тот все время должен бодрствовать.
На привале получаем довольствие, перекусываем тем, что успел для нас приготовить наш второй водитель.
Бюсс ловит по рацииГмузыку. Совсем стемнело и похолодало.
Чем дальше мы следуем на юг, тем светлее ночи.
Закутавшись в одеяло, высовываю голову в люк башни, чтобы прогнать сон. Безумно рад, когда в 24 часа мы останавливаемся возле лесополосы. И 10 минут не проходит, как я сплю мертвым сном.
3 августа 1942 г
Ночью с 1.30 до 2 часов стою в боевом охранении, сменяемся поочередно. И подъем снова в 5 утра!
Подкрепившись немного, ждем приказа следовать дальше.
На время отсутствия оберлейтенанта Айка (отбывшего в разведку) нашу группу возглавляет лейтенант Грисхайм.
Где-то около 6 утра, наконец, хоть и черепашьими темпами, отъезжаем. Часто останавливаемся. Теперь мы едем исключительно по степи. Высокая трава по обе стороны дороги.
Сначала еще по пути попадаются села, а потом уже одна только степь перед глазами. Я устал, клюю носом, впрочем, человек привыкает ко всему.
Пару раз приходится брать на буксир Ваака — у него барахлит стартер. В результате отрываемся от основной колонны — из-за задержек.
Периодически видим проезжающих обозных. Справа различаем огневые позиции врага. Позади трещат выстрелы.
Поджариваем яйца, каждый получает 3 штуки. Унтер-офицер Хоппе, наш кухонный начальник, проходя мимо, поведал нам, что едва не угодил под русские пули. Хорошо, что вовремя успел нырнуть за проходившую мимо бронемашину.
Сразу же за полевой кухней плетется наша «легкая колонна» — горючее. Пользуясь случаем, заправляем полный бак — 100 литров.
Наш батальон на 100 километров расходует около 12 тонн бензина.
Примерно в 14 часов мы снова отправляемся. Местность сменяется на холмистую, ни одного села в пределах видимости. Вскоре нагоняем свою роту, расположившуюся на огромном поле подсолнухов.
Из полевой кухни приносим шоколадную лапшу. Сидя в машине, записываю несколько строк в дневник, а около 17 часов марш продолжается. Катим вперед и катим до самой темноты. Опять сплю на сиденье нашей бронемашины.
В 22 часа остановка, занимаем круговую оборону, выставляем посты боевого охранения. Что готовит нам завтрашний день? Как знать, может, кто-нибудь из нас и не доживет эти сутки?
4 августа 1942 г
Стою в охранении с 24 часов до 2. Мимо время от времени проходят посты нашего 93-го пехотного полка.
Иногда в ночное небо взлетает сигнальная ракета. Подъем примерно в 5 утра, в 7 снова в путь. И снова следуем по всхолмленной местности. Пустынно, ни одной деревни. Повсюду на полях скопления грузовиков.
Иногда в балке встречается колодец, вокруг которого одиноко стоят несколько домишек. В одной такой хибаре мы и останавливаемся около 9 часов. Правда, здесь есть коровы и птица.
Едем к расположенной справа лесополосе, где уже стоит разведгруппа лейтенанта Ревершона. Экипаж каждой машины сумел раздобыть полное брезентовое ведро яиц.
Во время длительного рейда в разведку машину лейтенанта Ревершона противник обстрелял из противотанкового ружья. В результате Бюсс ранен осколком в грудь.
Разведгруппа унтер-офицера Кемпе стоит в селе с сорванным двигателем, примерно в 3 километрах от реки Кубани. Вина во всем оберлейтенанта Айка — слишком уж быстро ехал.
Едва мы успели обосноваться на новом месте, как явилась пятерка русских бомбардировщиков, сбросившая бомбы чуть вдалеке.
В первой половине дня я был занят пошивом чехлов для орудия и пулемета, а потом стирал пыль с нашей бронемашины.
Несколько раз появлялись русские истребители и бомбардировщики, но и наши не заставили себя долго ждать. Впереди в стороне Кубани погромыхивает артиллерия.
На обед куриный супчик.
Сегодня у нас много воды, поэтому предстоит большая стирка и помывка. Мы еще накопали картошки и поджарили на всех. Довольствие: 3 яйца вкрутую, сливочное масло, хлеб.
Спать ложусь рано — просто усаживаюсь в башню нашей бронемашины, голову на орудие. Строго говоря, мы в охранении — противник всего в 4 километрах.
5 августа 1942 г
Подъем в 5 утра, ждем приказа выступить. К 9 все должно быть готово к маршу. Одеваемся, погружаем скарб и ждем.
Сижу в башне и пишу.
В 11 часов нас кормят гуляшом с картошкой, кофе, увы, нет. Пить хочется страшно.
В воздухе постоянно гудят наши «Ме-109» и «Ме-110», изредка пролетает и «рама» — наш самолет-разведчик. Русские тоже мелькают.
Едва мы отобедали, как пора сниматься с места.
Доедаю уже в машине, пылища ужасная.
Проехав несколько километров, останавливаемся у реки Кубани. На противоположном берегу видим объятый пламенем городок.
На железнодорожной линии стоит длинный товарный состав и тоже горит.
Я зачерпнул воды в колодце, но ее пить нельзя — настолько отвратительный вкус. Приходится утолять жажду яблочным пюре из банок.
Час спустя проезжаем наведенный саперами через Кубань понтонный мост длиной 150 метров.
На занятом врагом берегу есть слабо укрепленный плацдарм, километра с 2, не больше, в глубину. И в городе тоже остаются русские. Вскоре мы сворачиваем направо и едем по огуречному полю.
Вперед направляются 10 бронемашин и 8,8-см зенитное орудие. По обеим сторонам дороги огромные скопления автотехники. Постоянно ведет огонь одно-единственное орудие неприятеля. Иногда появляются русские истребители и бомбардировщики. Наши зенитчики пытаются их сбить, но ничего не выходит. Однако явное превосходство в воздухе все равно за люфтваффе. Приношу целый ворох моркови, очищаем ее и грызем, сидя в тени.
В 17 часов снова «Вперед!», во главе батальона сосредоточены все бронемашины, а сам батальон, в свою очередь, возглавляет колонну нашей дивизии.
Едем прямиком через железнодорожную линию между занятым неприятелем городом и селом. Противник предпочитает не открывать по нам огня.
У железнодорожной линии унтер-офицер Клюзенер подбивает 2 русских грузовика. После того как мы переехали железную дорогу, скорость значительно возросла. Иногда замечаем бредущих через поля отдельных русских солдат.
Проезжаем километров 15, высылаем вперед разведгруппу — она объезжает деревню справа, а мы — слева.
