– Хэлло, дорогая. Как я рад тебя слышать! – воскликнул он.
Решив, что он разговаривает с женой, Анна оторопела. Но она оторопела еще больше, когда Вернер назвал свою жену Любочкой и сказал, что мечтает поскорее увидеться. Но вот некоторые обстоятельства…
Дальнейшего разговора Анна не слышала. Безумная всепоглощающая ярость буквально захлестнула ее. В висках застучало, в ушах загудело от кровяного давления, подскочившего до предела.
– Ты это с кем разговариваешь? – едва слышно прошептала Анна.
Но Вернер все же услышал. Он обернулся, и что-то в Анькином лице заставило его быстро повесить трубку.
– Хи-хи, – глупо захихикал он. – Получилось! Шуточка удалась. Хотел посмотреть, как ты отреагируешь. Никогда бы не подумал, что ты такая ревнивая.
И Вернер попытался обнять Анну. Однако делать этого ему не следовало. В плохом настроении Анна была опасна для окружающих почище стихийного бедствия.
– Ах ты старый козел! – завопила Анна, швыряя на пол покупки.
– Аннечка, ты разбила мед! – заголосил в ответ Вернер.
У разгневанной Анны все немецкие слова, конечно, и ругательные, враз выветрились из головы. Поэтому она ругалась по-русски. Разумеется, Вернер смысла произносимых слов не понимал.
– Мурло ты вонючее! – самозабвенно вопила Анька, топча ногами покупки. – Старикашка-шизофреник. Мерзкий, похотливый кобель. Кому ты еще звонил? Какой еще Любочке?
Вернер пытался перекричать Анну.
– Я выбрал тебя! – в свою очередь орал он. – Я люблю теперь только тебя. Она писала мне раньше, но выбрал я тебя.
В это время снова зазвонил телефон.
– Нет, Аннья, нет! – попытался остановить ее Вернер, но Анька метнулась к телефону.
Она схватила трубку и закричала по-русски:
– Место занято, просьба больше не беспокоить.
– Анна? – удивился женский голос в трубке, в котором Анна узнала голос жены Вернера.
Сунув трубку обалдевшему жениху, она отправилась наверх. Через несколько минут там появился Вернер.
– Что ты наделала! – укоризненно запричитал он. – Ты уничтожила половину закупленных продуктов. А завтра придет моя жена со своим другом. Чем мы будем их кормить? А главное, ты разбила мед!
– Ну и что? – мрачно пробормотала Анна. – Пойди оближи пол.
– Я хотел бы облизывать тебя, а не пол, – страстно выдохнул Вернер.
– Тогда я вдвойне счастлива, – холодно бросила Аня. – Кто такая эта Любочка? И почему она тебе звонит? Ты что, до сих пор с ней не порвал?
– Я писал ей, но не думал, что она позвонит, – начал нагло врать Вернер.
– Когда приезжал в Питер знакомиться со мной, ты заодно и с ней познакомился? – с яростью спросила Анна. – Ну и как она тебе?
– Ужас, – откровенно признался Вернер. – Живет за городом. В доме нет ни горячей воды, ни туалета, ни даже душа.
– Конечно, после секса душ необходим, – язвительно заметила Анна.
– Я сразу же сбежал, – продолжал Вернер. – К тому же она плохо говорит по-немецки. Гораздо хуже, чем ты. Да и старше тебя. Почти такая же старая, как моя жена.
Анна мрачно посмотрела на Вернера и подумала, что его жена, к слову сказать, совсем не такая уж и старая. Ей от силы лет сорок, а выглядит на тридцать с небольшим. Поэтому какая-то Люба, да еще живущая в тяжелых бытовых условиях, вряд ли могла бы с ней конкурировать.
– Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? К тебе приехала женщина младше тебя более чем на тридцать лет? – грозно спросила Анна.
– Понимаю, – кивнул Вернер.
То, что он собирался сказать следом за таким обнадеживающим вступлением, прервал телефонный звонок. Аня подошла к телефону. Хриплый женский голос спрашивал Вернера.
– Его нет дома, – чуть поколебавшись, ответила она. – Вы разговариваете с его невестой, кто его спрашивает?
На другом конце провода немного помолчали, затем выругались и трубку повесили.
– Кто звонил? – поинтересовался Вернер.
– Не знаю, бросили трубку, – ни капли не покривив душой, ответила Аня.
Вернер поманил Аню пальцем.
– Смотри, что я для тебя купил, – таинственно сказал он.
И достал маленькую бархатную коробочку. Анька недоверчиво открыла ее и увидела: внутри на синем бархате тускло поблескивала платиновая брошь в виде птички. Присмотревшись, Анна обратила внимание на то, что одна ее лапка запуталась, птичка попала в силок.
– Ты купил это для меня? – удивилась Анна. – Или она осталась после какой-нибудь твоей бывшей подружки?
– Только ты! – обрадованно заверил ее Вернер, поняв, что Анна успокаивается. – Никого, кроме тебя.
Мужчина уже в четвертый раз менял попутчиков. Его ноги уже зажили и были обуты в крепкие ботинки. Новые попутчики оказались на редкость добродушными ребятами. Можно сказать, это были совсем сосунки. Раньше такого не бывало. В машине всегда был один старший, а второй у него учился. Теперь времена изменились. Перенимать опыт никто не хочет. Молодежь не одобряет всех этих этических тонкостей и романтики дорог, которым поклонялось старшее поколение. Молодежь желает делать деньги, а на чем и как – большого значения не имеет. Поэтому старики ездят отдельно, а молодые отдельно. Оружия у парней не было, это мужчина проверил первым делом. И еще он обратил внимание на то, что один из парней удивительно похож на него. То есть был бы похож, если бы походил недельку-другую голодным, если бы ему сломали в драке нос и если бы от цинги он потерял все передние зубы. Тогда они стали бы просто братьями-близнецами. Или если бы мужчине зачеркнуть свое прошлое, стереть с лица печать порока и тогда… Просто чудо какое-то! Не будь мужчина убежден в верности своих родителей друг другу, впору было бы заподозрить присутствие в парне родной крови.
Мужчина был старше парней всего на пару-тройку лет, но тяжелая жизнь состарила черты его лица и многому его научила. Это был тертый калач. Посидел не в одном десятке тюрем и зон и закончил свой путь на «Белом лебеде», где прожил почти год. То, что остался жив и был в состоянии передвигаться, говорило о том, что когда-то этот человек был силен как бык. Зэк, проживший на зоне больше пятнадцати лет, всегда готов к тому, что с минуты на минуту его вызовут в мир иной и больше ему не придется по утрам получать из кормушки кусок хлеба с червями и ведро хлорки, которое выплескивалось на пол и воняло в течение всего дня, сжигая легкие и мутя рассудок.
Мужчине ничего не стоило разговорить мальчишек, заставить их выболтать про себя абсолютно все. Похожий на него паренек оказался круглым сиротой. Родители его померли год назад, и из родных осталась только тетка, с которой он уже давно не общался: семьи были в ссоре настолько давней, что о ее причине никто и не помнил. Ребята высадили своего приятного попутчика в Бресте, а сами отправились дальше в Клайпеду. Куда путь их попутчику, естественно, был закрыт – граница. Мужчина оказался в цивилизованном обществе, пора было подумать о документах, которые позволили бы ему войти в него.
Ночь прошла продуктивно. Вернер был неутомим, и Анна даже обрадовалась, когда наступило утро.
– Придется тебе самой сходить за покупками, – озабоченно произнес Вернер, отправляясь в свою контору. – Найдешь дорогу до магазина, где мы были вчера?
– Разумеется, – заверила его Анна.
И как только Вернер исчез из поля зрения, она отправилась к почтовому ящику. Извлекла из него несколько писем от очередных жаждущих новой жизни девушек, разорвала их на мелкие кусочки, затем отправилась к ближайшей продуктовой лавочке. Толкнув дверь, Анна оказалась в уютном небольшом помещении, сплошь заставленном стеллажами и холодильниками с разнообразной снедью. Выбор тут был ничуть не меньше, чем во вчерашнем магазине. А цены даже немного ниже. Анна так увлеклась самостоятельными покупками, что не заметила пристальных взглядов двух женщин. Очнулась она, лишь услышав почти у себя над ухом:
– Снова у него новенькая. Где он берет этих дурочек? Которая уже за последний год?
– Я сбилась со счета на шестой, – ответила другая фрау. – После ухода Моники он совсем рехнулся. Хочет досадить ей, но пока у него это плохо получается. Девчонки-то не приживаются в его доме. Хотя, казалось бы, чего не жить?
Моникой звали жену Вернера. Анна начала прислушиваться.
– Едут и едут, – возмущалась первая. – Куда их матери смотрят? Таскаются к старым мужикам, сами работать не хотят. На какой панели он выискивает этих маленьких развратниц?
Анна вытянулась во весь рост – в свои полтора метра – и с достоинством произнесла:
– Которые к тому же отлично говорят по-немецки. Вот что я вам скажу, старые сплетницы, прикусите свои грязные языки и зарубите себе на носу, что на мне ваш драгоценный Вернер женится и я буду жить в его доме. Привезу сюда моего брата – он у меня недавно вышел после десяти лет отсидки в тюрьме за убийство. Ему полезно тут отдохнуть. И второго моего брата, который постоянно пьет и бегает по деревне с топором.
