Она могла бы рассмеяться, если бы его внезапная уязвимость не ошеломила ее молчанием.
— Если ты все еще заинтересована после сегодняшнего дня…
— Я подумаю об этом.
— Это все, о чем я могу попросить, детка. — Майк провел губами по ее лбу, затем отвернулся. — Держись подальше от этой лестницы.
Деревянные жалюзи стукнули по окну, когда он плотно закрыл за собой дверь.
Они трудились под лучами прожекторов почти до полуночи, а затем снова поднялись с первыми лучами рассвета. Кейт проклинала богов погоды, которые не ответили на ее призыв о дожде. Вместо этого к обеду столбик термометра подскочил почти до 37 градусов. Бригада еле шевелила задницами в первый раз с тех пор, как они перенесли свое оборудование на лужайку по соседству.
Прежде чем она успела подумать о последствиях, она выжала дюжину лимонов в бабушкин кувшин, а затем схватила поднос. Раскладывая купленное в магазине печенье на тарелке, она пожалела, что не додумалась приготовить его с нуля.
Лучи послеполуденного солнца обжигали ее щеки. Она прищурилась, заметив Джеймса, отдыхающего под густым навесом массивного дуба в их дворе. Когда он увидел, что она приближается, он похлопал по земле.
— Я уже и не мечтал о твоих вкусностях. — Он просиял. — Налей мне немного этого лимонада, и я буду твоим рабом на всю жизнь.
Она сидела, скрестив ноги, рядом с ним, но не смеялась. Каким-то образом за последние двадцать четыре часа их игры стали серьезными. Как обычно, Джеймс мгновенно настроился на ее настроение.
— Ах, прости, Кейт. Я бы обнял тебя, но прямо сейчас слова «потный» недостаточно, чтоб описать меня.
Он принял протянутый ею стакан и осушил его одним долгим глотком.
— Что? Я испачкался в краске? — Джеймс потер шею.
Слава небесам за яркий свет. Жар, поднимающийся по ее щекам, не имел ничего общего с истончением озонового слоя. И все же она не могла встретиться с его любопытным взглядом. Почему она не подумала о личной жизни парней, прежде чем шпионить за ними?
— Ой. Я понимаю. — Он прочистил горло. — Я не думал, что ты осудишь меня.
Когда он стал подниматься, она схватила его за предплечье.
— Что? Джеймс! Это была самая горячая вещь, которую я видела в жизни. Но как ты узнал, что я там была?
— О черт, ты чувствовала себя виноватой? — Он со смешком плюхнулся на сочную траву. — На секунду ты действительно встревожил меня. Кати, ты не могла молчать, даже ради спасения своей жизни. Плюс, ты забыла эти…
Из одного из дюжины карманов на своих шортах-карго он достал ее любимые стринги. Майк, должно быть, вернулся, чтобы забрать остальную ее сброшенную одежду.
— Значит, ты нормально…
— Дорогая, знание того, что ты смотришь, невероятно возбудило меня. А тебя разве нет?
— Ну, ты действительно выглядел так, будто тебе было весело. — Она положила голову ему на плечо, потное или нет.
— Звучало так, как будто ты тоже. — Он потерся щекой о ее волосы. — Значит, ты придешь сегодня вечером?
— Я… я еще не решила. Ты хочешь, чтобы я пришла?
— Черт возьми, да! — Он не колебался ни секунды, прежде чем ответить. — На мой взгляд, сексуальность — это континуум. Давай возьмем Майка. Основываясь на десяти годах, что я его знаю, я бы сказал, что только один из тысячи людей, которых он находит привлекательными, — мужчины. И я не говорю о том, чтобы лечь с ними в постель, но, знаешь, какая-то искра. Для меня все наоборот. Я не хочу упускать шанс воспользоваться этой редкой возможностью.
Это казалось таким простым, когда он сформулировал это таким образом.
— Наверное, я просто не знаю, как это сделать. Откуда ты знаешь, чего хотят остальные? Каждый из вас должен чувствовать по-своему. Как Нейл… Мне показалось, что ему не хотелось сосать Джо. — Ее любопытство пересилило смущение.
— Да, у каждого из нас есть границы. Мы уважаем право каждого делать или не делать то, что ему захочется. Никто никогда не причинит тебе вреда и не заставит зайти дальше, чем ты хочешь.
Кейт боялась, что именно ей придется пойти дальше остальных. Помимо физического удовольствия. По крайней мере, когда дело касалось Майка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но разве нет каких-то правил? Майк сказал что-то о нарушении его правил? — Она была бы оскорблена, если бы нарушила какой-то принцип по незнанию, но Майк уклонился от ее последующих вопросов.
— У него есть только одно правило, о котором я знаю, — усмехнулся Джеймс. — И это глупо. Если ему грозит опасность нарушить его, я думаю, что нас всех ждет удовольствие. Он отказывается смешивать эмоции с удовольствием. Или, по крайней мере, так было в прошлом.
В ее душе расцвела надежда, но она боялась дать ей разгуляться.
— Если бы он хотел, чтобы я была чем-то большим, чем игрушка, зачем бы ему делиться мной?
— Есть разница. Ты знаешь, что мы с Нейлом считаем себя партнерами по жизни?
— Да? — Могла ли она действительно представить себе это?
— Ага. — Его ухмылка исчезла, когда он стал серьезным. — Я бы все отдал за этого человека. Я люблю его безоговорочно, и поэтому я признаю, что ему нравятся как мужчины, так и женщины. Он признает, что мне нравится секс с несколькими партнерами. Мы никогда не занимаемся сексом друг без друга, но иногда нам нравится предаваться удовольствию в компании.
Они посидели в тишине несколько минут, пока он позволял ей обдумывать возможности.
— Послушай, Майк заслуживает того, чтобы быть таким же счастливым, как и я. Вы двое отлично подходите друг другу. Пожалуйста, Кейт, я умоляю. Приходи сегодня вечером. — Джеймс подмигнул. — Приходи почаще.
Глава 6
Кейт расхаживала по скрипучим деревянным доскам перед эркером. Она сделала еще один глоток "Короны" с лаймом, которую собиралась взять с собой на барбекю бригады. В любом случае, эти парни не стали бы пить светлое пиво.
Так почему же я все еще не там? Курица.
Пока она смотрела, Дэйв и Джо затеяли грубую игру. Они боролись, пытаясь окунуть друг друга в кристально голубые воды отполированного бассейна. Джеймс и Нил прижались друг к другу в сторонке, пока Майк занимался грилем. Она напоминала себе, что на самом деле он не мог видеть ее каждый раз, когда смотрел в ее сторону.
После сегодняшнего дня этот вид за ее окном исчезнет навсегда. Мягкие оранжевые оттенки, создаваемые сумерками, расплылись. Она позволила себе привыкнуть к их смеху, но теперь они уходили. Сегодня был ее последний шанс. Если она не воспользуется им, они просто исчезнут как сон.
Сожаления уничтожат ее.
Прежде чем она успела подумать обо всех возможных катастрофических последствиях — и, Господи, их было много, — она схватила оставшуюся часть своей упаковки из шести банок, расправила плечи, а затем плавно пересекла лужайку в своей лучшей имитации походки супермодели.
Пять тлеющих взглядов впились в обнаженную кожу между завязками и тканевыми вставками крошечного бикини, которое она купила сегодня днем. Капли воды стекали со статных тел мужчин в бассейне. У Нила отвисла челюсть, Джеймс кивнул ей. Но только реакция Майка могла заинтересовать ее дольше, чем на один взгляд.
Кейт вдохнула, задержала дыхание и подняла на него глаза. Как она удержалась, чтобы не споткнуться, когда сила его голода поразила ее в самое сердце, было загадкой.
Молчание затянулось немного дольше, чем позволял комфорт, поэтому она подняла коробку, которую держала в руке.
— Принесла немного пива.
Что за отстой.
Он посмотрел на полупустой контейнер и ухмыльнулся.
— Нервничаешь?
— Ни капельки, — солгала она.
— С нами ты в безопасности. — Он взял у нее жидкую храбрость, затем отложил ее в сторону. Обвив рукой талию, он привлек ее в свои защищающие объятия. От запаха древесного угля и горячего мужчины у нее потекли слюнки. Порыв воздуха коснулся ее виска за мгновение до того, как к нему прижались губы Майка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Затем он прошептал ей на ухо: «Все, что тебе нужно сделать, это сказать мне, что это слишком много, и я выведу тебя из игры через секунду. Никаких вопросов, никаких обид. Понимаешь?»
